Арджуманд укорила сама себя: четыре месяца Хуррам вместе с отцом то усмирял принца Хосрова и спасал казну, то потом выбивал персов из небольших крепостей у Кандагара. Четыре месяца они не виделись совсем. Потом Рукия устроила встречу, и показалось, что все прекрасно. Принц все же отдал Арджуманд книгу Низами со своими пометками – так он хотел показать, какие стихи и строчки из них ему нравятся больше всего.
Тогда у Арджуманд словно выросли крылья, но прошло еще несколько месяцев, и эти крылья оборвали. Неужели теперь любимый будет принадлежать другой? Она заранее ненавидела юную жену Хуррама, хотя Кандахари Бегум Сахиба вовсе не была виновата в ее несчастьях, но любить ее Арджуманд не могла никак.
Но перед свадьбой падишах предпринял еще одно действие.
После расправы над принцем Хосровом Джехангир просто обязан был доказать придворным, что не только кого-то ненавидит или опасается, но и любит по-родственному. Хосров в число любимцев не входил никогда, его брат Парваз тоже, оставалось демонстрировать приязнь младшему из принцев Хурраму, тем более тот вполне был этого достоин.
Хурраму исполнилось шестнадцать, он совсем взрослый, при желании все сторонники Хосрова могли встать на сторону младшего принца, если бы тот пожелал пойти против отца. Пока Хуррам о таком не помышлял, но падишах прекрасно понимал, что найдутся наушники, которые станут давать Хурраму дурные советы. И чтобы его уши оказались к таким советам глухи, между отцом и сыном должна быть не вражда, а приязнь.
Падишаху не приходилось идти против своих чувств, он действительно любил этого принца больше остальных, а Хуррам действительно был достоин такой любви.
Джехангир решил, что принцу Хурраму пора браться за ум. Конечно, он и без того показал себя прекрасным воином и организатором, но падишах объявил, что намерен поручить наследнику престола (кто посмел бы с этим спорить?) управление его собственными владениями – Хисаром. И почему-то для утверждения Хуррама в Хисаре потребовалось ехать туда всем двором.
Путешествие двора во главе с падишахом в конце зимы, когда о дождях и забыли, а земля превратилась в пыль, было тяжелым для всех. Огромный караван с тысячами всадников, слонов, верблюдов, ослов и просто пеших слуг, несущих паланкины, охраняющих, готовящих все для остановок, растянулся на целый день пути. Голова каравана уже готовилась остановиться на ночлег, а его хвост еще только выполз из Агры.
Многие тысячи ног и сотни тысяч копыт вытаптывали на своем пути все, оставляя безжизненную утрамбованную землю. Едва ли после этого дехканам удастся собрать на ней урожай не только в нынешнем, но и в следующих годах. Но кто же думал о такой мелочи?
Во главе огромной процессии шли девять огромных слонов, над каждым из которых развевалось знамя с изготовившимся к прыжку львом в центре желтого круга – символом Великих Моголов. Девять следующих слонов везли зеленые стяги с солнцем на них во славу Аллаха. Девять ослепительно-белых жеребцов под золотыми седлами и украшенными драгоценными камнями сбруями шли без всадников, ведомые под уздцы конюхами.
Следующий роскошный табун возглавлял жеребец, всадник на котором держал личное знамя Джехангира с начертанными на нем словами «Завоеватель мира».
Везли огромный барабан, в который время от времени ударяли, якобы предупреждая о приближении каравана. В другое время лошади или слоны могли просто испугаться звука дундуби, но сейчас его могучий голос просто тонул в шуме, производимом при движении такого количества народа.
Перед слоном, в мегдамбаре которого сидели Джехангир и Хуррам, бежали, разбрызгивая розовую воду и разбрасывая цветы, десятки слуг. Иначе падишаху и наследнику просто нечем было бы дышать. О том, чем должны дышать остальные, Джехангир не задумывался. Несчастный махаут – погонщик слона – сидел на его шее, не дыша и моля бога только о том, чтобы слон ступал как можно ровней и не взбесился.
Движение на слоне очень медленное, это позволяло многим слугам двигаться пешком.
Позади правителя несли еще несколько роскошных паланкинов, покрытых серебром. Слуги, тащившие эту тяжесть, выбивались из сил, зато у падишаха была возможность сменить паланкин, если вдруг пожелает.
Не оставил Джехангир дома и свое оружие, которое тоже несли те, кто за него отвечал: один – копье, другой – лук, третий – стрелы… На бедолаг, меряющих расстояние ногами, горделиво посматривали слуги с ловчими птицами. Хотя и им доставалось: птицы под своими колпачками ничего не видели, но все слышали, и были страшно обеспокоены непривычным шумом. Едва ли им пришлось бы охотиться: при приближении каравана в стороны разбегались все, кто только мог.
Караван защищали несколько тысяч хорошо вооруженных всадников, скакавших по бокам.
А ведь были еще ахади – личная вооруженная охрана падишаха, музыканты, потому, что просто ехать скучно и клонит в сон. Важно вышагивали слоны с самыми разными знаменами, на которых красовались символы Джехангира, как Тени Аллаха, девизы, символы его власти над землей, водой и воздухом Хиндустана, его справедливости и еще много чего.
Кроме того, шагали запасные слоны с роскошными хаудахами – раззолоченными тронами под большими зонтами, десятки слонов везли сундуки с драгоценностями на случай, если падишаху захочется кого-то наградить, сотни тащили на своих спинах сундуки с золотыми и серебряными монетами. Полторы сотни слонов везли государственные бумаги, которые правитель не счел нужным оставить в Агре. Одежду и обувь падишаха несли в своих огромнейших тюках несколько десятков верблюдов позади основной части каравана.
А рядом со слоном падишаха и наследника то бежали, то ехали в своих паланкинах несколько чиновников, обязанностью которых было толково отвечать на любые вопросы, которые возникали у Джехангира при одном только взгляде на окружающую его действительность. Падишах был очень любопытен от природы, вел дневник, и вопросы у него возникали постоянно и самые неожиданные. Если чиновник не мог ответить, каково расстояние до чего-то на горизонте, сколько людей живет и чем занимаются в селении, попавшемся на пути, что за птица пролетела и какого размера у нее гнездо… он рисковал навсегда остаться в этой местности для изучения вопроса гнездования или особенностей цветения того или иного растения.
При этом и вопрос, и ответ следовало тщательно записать, вечером падишах обычно желал прочитать записи. Горе чиновнику, ответившему неверно…
Помимо записей постоянно измерялся путь, причем делалось это простой веревкой с узлами. В любую минуту падишах, пожелав узнать, как далеко уже продвинулся, мог получить ответ с точностью до тысячной доли коса – большой мили.
Огромные песочные часы дублировались для верности несколькими маленькими, и о каждом прошедшем часе сообщалось ударом в большой гонг.
Всё в караване падишаха было под контролем.
За личной частью каравана тащились еще и сопровождающие, прежде всего гарем. Рукия категорически отказалась ехать в составе каравана, Джехангир не настаивал. Он и женщин взял не всех, обиженная Ханзаде еще долго срывала злость на тех наложницах, за которыми осталась присматривать.
