Раджив поднимается со вздохом:
– А устал я потому, что слишком много всего навалилось. До пятницы нужно успеть завершить все натурные съемки в Агре, а в пятницу разрешена работа в Тадж-Махале. Худшего дня не нашли.
– Почему?
– Мисс Макгрегори, вы ничего не заметили в городе?
– Да, я знаю, что в Агре неспокойно, но мы же никому не мешаем.
– Мешаем и еще как. Вы с Абдулом постарайтесь, чтобы не было сбоев в работе, нужно все закончить и вернуться в Мумбаи как можно скорей.
Отпросилась называется.
Через минуту он снова в работе на площадке, а я в стороне без дела. Хорошую должность мне организовал Престон, если бы еще иметь возможность уйти по своим делам… Но пока такой возможности нет, нужно заняться поисками информации в Интернете.
Глава 10
Хуррам заснуть не смог, он все думал о том, что случилось, вернее, думал об Арджуманд.
Любимая предпочла уехать вместе с теткой. Это обижало, хотя принц понимал, что Арджуманд было бы очень тяжело видеть его свадьбу. Арджуманд не Мехрун-Нисса, она не смогла бы устроить такое представление, какое произошло в этот вечер, но даже если бы и смогла… Мехрун-Нисса и та предпочла покинуть Агру.
Хуррам чувствовал себя предателем, ведь он женился на другой, в то время как Арджуманд поспешила покинуть отцовский дом, чтобы ее не выдали замуж за другого. Но в чем же его вина? Наследный принц не может выбирать, он должен выполнять волю отца-падишаха! Разве он виноват, что звезды так легли, не оставив для них с Арджуманд счастливого дня для свадьбы на ближайший год? Кроме того, разве не она обманула принца на рынке?
Но сколько он ни пытался обвинить любимую – не получалось. Все горькие мысли о ее вине смывало словно волной страстное желание видеть ее, слышать голос, угадывать красавицу в стайке девушек зенана или за резной решеткой, отделяющей гарем от мужчин. Она там или хотя бы может быть там – этого уже достаточно, чтобы улучшилось настроение на весь день. Но теперь… Арджуманд уехала, а рядом будет другая.
Принца передернуло от одной мысли о предстоящей свадьбе.
Перед рассветом он вышел на крепостную стену и заметил, что на балкон вместо падишаха, явно чувствующего себя плохо после свадебного пира, готовится выйти Асаф-Хан. Но у Асаф-Хана имелась еще одна причина стоять на стене перед восходом солнца – он тоже провожал караван.
Принц Хуррам долго смотрел вслед слонам, в хаудахе на одном из которых сидела его любимая. Все обвинения в сторону Арджуманд были забыты, сердце его обливалось кровью при одной мысли, что он долго, очень долго не увидит девушку.
И вдруг Хуррам решительно бросился вниз: его собственная свадьба еще через два дня, сейчас все заняты свадьбой падишаха, никто и не заметит отсутствия принца, нужно догнать караван, уговорить Арджуманд не уезжать, убедить, что, несмотря на женитьбу, его сердце принадлежит только ей, услышать ответные слова любви. Иначе он не сможет жить!
Путь принцу заступил Джафар – придворный, дежуривший подле него.
– Куда вы, ваше высочество?
Джафару можно сказать правду, именно он устроил встречу Хуррама и Арджуманд во время джарги, потому принц честно признался:
– Я догоню караван и уговорю Арджуманд не уезжать.
– Нет!
– Что нет? – удивился Хуррам. Какой-то придворный пытается его остановить?
– Ваше высочество, они с Мехрун-Ниссой приняли единственно верное решение. А у вас через два дня свадьба. Вы не можете вернуть Арджуманд Бегуму без того, чтобы не ранить сердце ей и не нанести обиду своей невесте.
– Но я не могу без нее. Я не стану жениться! – вдруг объявил принц.
– Ваше высочество, это следовало бы сделать давно, но не сейчас, когда караван принцессы в двух днях пути от Агры. Нельзя. Вы наследный принц и не можете распоряжаться своей судьбой, такова воля Аллаха. Женитесь сначала на Кандагари Махал, а потом возьмете в жены Арджуманд Бегум. Иначе вы можете потерять расположение отца.
Хуррам хмыкнул:
– Я единственный наследник! Хосров слеп, а Шахрияр бестолков и рожден рабыней.
– Но падишах достаточно молод, и он вчера женился… – осторожно напомнил Джафар.
– Я не стану предавать Арджуманд и жениться на Кандагари Махал ради наследования трона.
Джафар понял, что принц так и поступит, но все равно возразил:
– И ввергнете Хиндустан в новую войну с Персией, отказав внучке шаха на пороге своего дома.
Хуррам некоторое время молча смотрел вдаль, где хвост каравана уже скрывался из виду, его лицо исказила гримаса боли, потом почти простонал:
– Что же мне делать?..
Джафар осторожно коснулся его рукава:
– Теперь ждать. Вы не можете ничего изменить сейчас, но немного погодя все изменится само. А пока дайте знать Арджуманд Бегум, что любите ее и ждете возможности жениться.
– Как?
– Я могу отвезти письмо…
– Да! Ты будешь постоянно возить наши письма, она дождется, – обрадовался Хуррам.
Джафар обругал сам себя за проявленную прыть. Постоянно ездить в далекую и опасную Бенгалию ему вовсе не хотелось, а вот догнать караван сегодня он вполне согласен. Хуррам наследный принц, но главное – он друг, которому Джафар готов помочь.
Мехрун-Нисса была права, в зенане и при дворе только и разговоров, что о ее появлении на свадьбе и дарах. Их не смогла перебить даже болтовня о свадьбе принца Хуррама. Вернее, женщины зенана ждали чего-то подобного и от Арджуманд, гадая, как же поступит девушка, если ее тетка была столь щедрой.
– Нет, у Арджуманд не может быть столько богатств! – авторитетно заявляла одна из наложниц падишаха Сурия. – Мехрун-Нисса потратила на подарки все сокровища, накопленные ее мужем Шер-Афганом!
– Да, – вторила ей уверенная Аруна. – Шер-Афган был очень богат, а теперь его дочь Ладили осталась даже без ножных браслетов.
Женщины зенана дружно ахнули: оставить юную Ладили без браслетов, разве это не жестокость мачехи?! Небось, со своей дочерью она так не поступила бы.
Женщины замололи языками, гадая, что еще могла бы сделать Мехрун-Нисса, а главное, зачем она так поступила?
– Слишком дорогая плата за то, чтобы унизить Салиху Бану.
– Да, столько драгоценностей и прочего никогда не дарили даже самые щедрые шахи…
– Салиха Бану непременно отомстит. Мехрун-Ниссе не стоило так поступать.
Из-за поступка Мехрун-Ниссы новая жена падишаха и даже сама свадьба словно отошли на задний план. Это обидело Салиху Бану. Ведь, едва завидев новую шахиню, женщины начинали искать на ней украшения, подаренные соперницей. Разве всем в зенане и Агре заткнешь рты? Салиху Бану сравнивали и сравнивали с Мехрун-Ниссой. Сравнение было не в пользу внучки персидского шаха…
