Арджуманд задумалась, перечисляя свои умения. Их оказалось не так мало, но и не очень много.
– В шахматы играешь?
– Да, но не очень хорошо.
– Обязательно надо научиться. Эта игра развивает ум как никакая другая. Еще ты должна научиться быть богатой.
– Чтобы дарить подарки падишаху? – вмешалась юная Ладили, дочь Шер-Афгана от первого брака, которую Мехрун-Нисса воспитывала, как свою собственную, но девочка то ли была еще слишком мала, то ли вообще не отличалась качествами, присущими ее мачехе, она плохо поддавалась обучению. Оставалось надеяться, что семилетняя Ладили в ближайшие годы поумнеет или хотя бы начнет учиться. Мехрун-Нисса очень надеялась, что вместе с Арджуманд и ее двоюродная сестрица подтянется.
Покосившись на падчерицу, Мехрун-Нисса фыркнула:
– Это были не столько подарки, сколько демонстрация моих возможностей.
Арджуманд покачала головой:
– Но чего вам стоили все эти дары!
– Не беспокойся, я не стала нищей. Шер-Афган был богат, как богата Бенгалия. Но я использовала только свои собственные средства, чтобы одарить падишаха.
– Свои собственные? – удивилась Арджуманд.
Мехрун-Нисса рассмеялась. Племянница заметила, что смех тети всегда грустный.
– Почему считается, что добывать деньги умеют только мужчины, а женщины способны их лишь тратить? Настоящая женщина куда умней мужчин.
Ладили вдруг вмешалась в разговор:
– Умная женщина всегда придумает, как заставить мужчину делать ей дорогие подарки!
Мехрун-Нисса нахмурилась:
– Кто это тебе сказал?
– Бабушка Рауза Бегум. Она сказала, что женщины созданы для того, чтобы мужчины дарили им украшения.
– А для чего, по-твоему, созданы женщины?
– Глупые, чтобы работать, а умные, для того чтобы эти подарки принимать! – уверенно заявила девочка.
– Ладили, многие умные женщины так и поступают. Но есть и другие… В Бенгалии много фиранги, которые любят торговать.
– Торговать с фиранги? Но разве это достойно вас?
– Почему нет? – Мехрун-Нисса удивленно приподняла свою и без того изогнутую бровь.
Арджуманд не знала, как объяснить свои сомнения.
– Но разве у дочери Итимад-уд-Даулы нет других занятий? – Это было самое мягкое и одновременно нелепое объяснение.
Мехрун-Нисса рассмеялась:
– Конечно, есть! Ты увидишь, как их много. Но они не мешают мне зарабатывать деньги. Я же не торгую на рынке. Нет, я просто позволяю фиранги покупать у моих людей перец и корицу, опиум и многое другое. Они очень ценят пряности, которых у нас достаточно, чтобы торговать не только с арабами.
Она попыталась объяснить, что для торговли вне Хиндустана вовсе не обязательно снаряжать с риском потери корабли, плыть куда-то далеко или отправлять караваны.
– Все это фиранги готовы покупать у нас прямо здесь. Они сами приплывут, купят и отвезут к себе.
– Но они сами могут договориться с нашими купцами и покупать прямо у них?
Мехрун-Нисса кивнула:
– Ты права, Арджуманд. Они так и делают, однако с моего позволения, за которое я получаю хорошую мзду и с фиранги, и с купцов.
– Но если… если их станет приплывать с каждым годом все больше, они могут захватить часть Хиндустана?
– И снова ты права. Но защита Хиндустана от внешних врагов – дело падишаха. Должен же он хоть чем-то заниматься кроме охоты и кальяна?
Она не сказала «арака» и «вина», но Арджуманд все поняла.
– Вы рассуждаете, как мужчина…
– Да, не многие обитательницы зенана говорят о политике или торговле, если это не покупка всякой чепухи.
Арджуманд некоторое время смотрела на поля, раскинувшиеся по обеим сторонам дороги, по которой они двигались. Конечно, это не вымощенная или хорошо протоптанная дорога, каким был путь из Агры в Аджмер, но все же не просто поля или заросли. Неужели и сюда доберутся фиранги?
Арджуманд видела фиранги только однажды, когда такой прибыл ко двору и обременял падишаха Джехангира разными просьбами, а к Итимаде-уд-Дауле приставал с расспросами. Рассказывая о нем, Гияз-бек только головой качал:
– Сколь глупы и нелепы эти фиранги!
Арджуманд из его слов поняла, что фиранги бывают разные, но у них всех прекрасные корабли. Она не знала, что такое корабли. Дедушка объяснял, что это такие огромные лодки, на которых можно переплывать моря. Но Арджуманд не знала и что такое море…
Зато фиранги привозили в Хиндустан невиданные вещи. Фарзана пришла в восторг от коробочки, в которой одетая в немыслимый наряд крошечная женщина-кукла под странную музыку крутилась на месте. Коробочку подарили Итимаду-уд-Дауле для его женщин, среди внучек возникла ссора из-за того, кому она достанется, Фарзана сцепилась с Маликой и Гульбадан, они пытались отнять коробочку друг у друга и ссорились до тех пор, пока не случилась неприятность – подарок упал и в нем что-то звякнуло. После того крышка коробочки больше не открывалась, а кукла не танцевала, она застыла в одной позе, нелепо подняв ногу. Фарзана немедленно забыла о своих претензиях и закричала:
– Бабушка, они поломали подарок!
Попало всем, даже Арджуманд была наказана, хотя не принимала в ссоре никакого участия. Рауза Бегум просто не стала разбираться, а когда старшая внучка заметила, что это несправедливо, фыркнула:
– Не надо было смотреть, как они ссорятся! Ты старшая и должна была разнять сестер, а не ждать, когда они вырвут друг другу волосы.
Арджуманд решила иначе, она стала держаться от сестер подальше, а от Фарзаны особенно. Как и от бабушки Раузы Бегум. Настолько же, насколько любила своего мудрого и справедливого дедушку Гияз-Бека, Арджуманд не любила бабушку Раузу Бегум. Даже теперь, уезжая в далекую Бенгалию, куда и срочный гонец едва добирался за семь-восемь дней, она простилась с отцом и дедом, но не пришла к бабушке.
Она так задумалась о своих родных, что почти забыла о разговоре с Мехрун-Ниссой. А когда вспомнила, тетушка уже откинулась на подушки, чтобы немного поспать. Измученная волнениями последних дней Арджуманд последовала ее примеру. Ладили спала давно, девочку мало интересовали вещи, не связанные с подарками или удовольствиями.
К вечеру их караван догнал всадник на прекрасной лошади в сопровождении трех ахади. Заметив их приближение, Мехрун-Нисса сказала девушкам, чтобы не беспокоились, но сама явно была напряжена. Возвращение было бы позорным и в планы вдовы не входило.
Но Арджуманд издали узнала Джафара и сообщила об этом тетушке. Появление Джафара тоже могло принести неприятные вести. Однако они и тут ошиблись.
– Приветствую вас, Мехрун-Нисса Бегум. У меня послание к Арджуманд Бегум.
