Разгневанное письмо пришло и от Раузы Бегум. Мать требовала от Мехрун-Ниссы не удерживать больше Арджуманд в Бардхамане, а от самой девушки – выйти замуж за того, кого ей выберут родные. Не противились и обиженные Гияз-Бек с Асаф-Ханом. Отец с сыном понимали, что расчет Мехрун-Ниссы на страдания в разлуке не оправдался. Принц, конечно, страдал, Арджуманд тоже, но вот падишах…
– Не понимаю… – вздыхал Гияз-Бек. – Падишах явно недоволен своей агачи, вернее, старается держать ее в пределах гарема – но почему же он не вспоминает Мехрун-Ниссу?
– Стара уже, – отозвался Асаф-Хан, делая очередной ход шахматной фигурой.
За шахматами хорошо обсуждать и семейные проблемы тоже.
– Рауза Бегум права, нужно выдать Арджуманд замуж, чтобы не была посмешищем.
Но немедленно сделать это не получилось, Арджуманд от горя серьезно заболела. Лекари не могли понять, что с ней, но силы девушки таяли с каждым днем. Не спасло даже письмо любимого с клятвой добиться от отца их свадьбы.
Две жены не одна, к тому же в разлуке сердце изболелось настолько, что уже не верило в хорошее будущее. Арджуманд понимала, что нельзя ждать вечно, вернее, она могла бы, но родственники не станут делать этого.
– Арджуманд, – уговаривала ее Ладили, – ты должна верить принцу Хурраму, он же обещал добиться от падишаха разрешения на вашу свадьбу.
– Я верю принцу и могу ждать вечно, но бабушка ждать не станет. Ей совсем не хочется быть посмешищем зенана, меня просто выдадут замуж за другого. Лучше умереть.
– Умирать рано! – объявила, входя в комнату, Мехрун-Нисса. – Ты должна выздороветь как можно скорей. У нас нашлась сильная сторонница в зенане, о какой можно только мечтать, – королева Рукия.
Вдова держала в руках только что полученное письмо.
Королева Рукия действительно вернулась в Агру после долгого отсутствия, поняла, что сделанного Джехангиром уже не исправишь, Хурраму придется второй раз жениться на нелюбимой, и решила взять все в свои руки. Она пригласила Мехрун-Ниссу и Арджуманд вернуться в Агру, но согласилась, что делать это срочно не стоит, пусть после свадьбы принца пройдет время.
Вторая свадьба Хуррама не затмила его первую, но вызвала немало пересудов.
Племянница шахиншаха – это не двоюродная внучка, она более родовита, привезла подарки куда богаче, да и сама была красивей и умней. Родственницу Аббаса тут же назвали Акрабади Махал – «Украшение Агры».
Только увидев красавицу-персиянку, Салиха почувствовала укол в сердце – эта может стать настоящей соперницей. Она не будет, как Кандагари Махал, ныть и страдать. Вторая жена наверняка постарается завоевать сердце мужа и родить ему сына.
Падишах поставил сыну условие: как только хоть одна жена родит ему сына, будет дано согласие на женитьбу на любой другой девушке. Это была уступка Рукие, потребовавшей от падишаха не портить жизнь принцу.
Несчастную Кандагари Махал Хуррам оставил в Лахоре, воспользовавшись очередным ее недомоганием. Дочка осталась с матерью.
Хуррам не чувствовал себя виноватым в разрушенной жизни Кандагари, как не чувствовал себя виноватым и падишах. Как может принц мечтать о женитьбе на ком-то и при этом считать себя наследником?
Чтобы выполнить условие отца, Хуррам не стал заставлять Акрабади ждать его ночью, хотя до утра не оставался никогда. Он посоветовался с лекарем, как сделать, чтобы жена поскорей забеременела, индус принес нужную мазь и питье, все прошло гладко, и уже через месяц стало понятно, что Акрабади Махал подарит падишаху внука. О возможности рождения внучки старались не думать.
Племянница шахиншаха оказалась много крепче его внучки, беременность переносила легко и не грустила. Довольный сыном и его женой Джехангир стал куда милостивей к Хурраму, разрешив ему не возвращаться в Лахор. Об оставшейся там Кандагари забыли все. Плохо быть нелюбимой женой, но еще хуже, если ты родственница двух падишахов.
Прошел очередной сезон дождей, реки постепенно возвращались в свои берега, все высыхало. Еще немного, и зелень станет серой от горячего солнца, а вчерашняя грязь превратится в пыль. Конечно, в конце осени и зимой не так жарко, зато слишком сухо. И все же время с октября по март лучше, чем перед самым сезоном дождей и во время него.
Арджуманд и Хуррам не виделись уже больше двух лет, они постоянно обменивались письмами, но разве можно сравнить самые горячие строчки на бумаге с мимолетным взглядом, возможностью увидеть любимого хоть краешком глаза, услышать его голос хоть издали? Они мечтали о встрече и… честно говоря, побаивались ее. Кто знает, понравятся ли Хурраму произошедшие в ней изменения? Решит ли Арджуманд, что любимый стал достаточно мужественным за эти годы?
Со времени их первой встречи на рынке прошло больше трех лет, но оба помнили каждый миг, каждое слово и взгляд, каждую черточку любимого лица. И оба боялись, чтобы воспоминания и ожидания не были обмануты. Не своих несбывшихся ожиданий опасались – боялись обмануть надежды другого.
– Арджуманд! – Ладили кричала так, словно с неба полился золотой дождь.
– Что случилось?! – девушка выскочила из своей комнаты, на ходу поправляя сари.
– Письмо из Агры. У принцессы родилась дочь!
Арджуманд замерла. Ее обуревали сложные чувства. С одной стороны, радость, что и эта жена не смогла родить сына, с другой – ужас при мысли, что падишах еще отложит их с Хуррамом свадьбу, ведь условием было рождение наследника.
– Ты не рада? – удивилась Ладили. – Мама тебя зовет.
Арджуманд отправилась к Мехрун-Ниссе.
Вдова задала такой же вопрос:
– Ты не радуешься известию?
Арджуманд вздохнула:
– Падишах требовал рождения сына.
– Но мы все равно возвращаемся в Агру. Пора!
Ладили заскакала, как козленок, и захлопала в ладоши:
– Мы едем в Агру! Мы едем в Агру!
Арджуманд осторожно заметила:
– Но бабушка Рауза Бегум может выдать меня замуж…
– Нет, королева Рукия не позволит.
Несчастной девушке оставалось надеяться только на это…
Они двинулись в столицу не спеша. Мехрун-Нисса старалась, чтобы все выглядело прилично, а сами путницы не устали. Им предстояло появиться при дворе во всей красе.
Слух о том, что вдова и ее племянница возвращаются в Агру, достиг зенана и быстро распространился. Первой всполошилась Ханзаде, она прибежала к Салихе Бану с вопросом: что делать?
Агачи удивленно пожала плечами:
– Ничего. Или ты намерена устроить им пышную встречу?
– Нет-нет! Но пускать ли мне их в зенан или приказать охране этого не делать?
– Я подумаю.
Салиха уже успела полностью подчинить себе сестру падишаха, и управляющая гаремом Ханзада выполняла все распоряжения агачи.
