Современники накануне 1640 г. видели свидетельства папистского заговора в церкви Англии в церемониальных изменениях. Самыми важными изменениями были установка стола для причастия в восточной части церковного здания по оси алтаря, и возведение перил, чтобы отделить стол для причастия от остальной части внутреннего пространства церкви с попытками давать причастие прихожанам у этих перил. Перила в церкви стали устанавливаться по образцу королевских часовен, оформленных Ланселотом Эндрюсом, который утверждал, что таковы были распорядки в первые века христианства
.
Дж. Дейвис, обобщая ход введения королевских требований в церковной политике 1630-х гг., приходит к выводу, что историки называют «лодианством» фактически ту политику, которую активнее всего проводил епископ Рен в епархиях Норидж и Эли после 1636 г. при полной поддержке королевского двора, с влезанием во все мелочи и судебным преследованием нарушителей
.
Церковь в 1630-е гг. стала покушаться на статус местных элит в стране. Верхушка местного общества видела, что ослабление запретов, связанных с проведением воскресного дня, не давало возможности реформировать нравы социальных низов. Новации в интерьере церквей требовали новых затрат, что не нравилось светским лицам, так как на наиболее состоятельных из них приходились новые расходы. Но в то же время новшества 1630-х гг. не вызывали всеобщего отпора на местах, иначе у церковных властей вообще бы ничего не получилось в этих нововведениях. Дж. Дейвис приводит наблюдение о том, что те районы страны, где церковные суды не принуждали прихожан возводить ограждения в церкви, дольше были бастионами роялистов в годы гражданской войны: крайний запад (Эксетерская епархия), крайний север (епархии Карлайл, Дарем), граница с Уэльсом по обе стороны (епархии Герефорд и Сент-Асаф)
.
Дж. Дейвис проанализировал также события 1640 г., связанные с созывом Короткого и Долгого парламентов и церковной конвокации, принявшей дополнительные церковные каноны и обострившей религиозно-политические вопросы в стране. После роспуска Короткого парламента 5 мая 1640 г. Карл I, в отличие от существовавшей практики, не дал закрыть заседания церковной конвокации, поскольку нуждался в денежных средствах, которые надеялся собрать с церкви, назвав их «добровольным пожертвованием», а не субсидией, поскольку выделение субсидий должно было одобряться парламентом
.
Конвокация 1640 г. приняла 17 канонов, которые закрепляли вызывавшие недовольство в стране церемониальные новшества 1630-х годов: епископ или другие должностные лица могли теперь устанавливать стол для причастия так, как они хотели, были признаны ограждения столов для причастия, предполагалось, что отлучения, штрафы и другие наказания должны были налагаться на основе полномочий, предоставленных самим епископом светскому лицу, или же самим епископом — это было попыткой уменьшить влияние в церкви юристов гражданского права, которые были светскими лицами. Карл I окончательно утвердил Каноны, принятые на конвокации единогласно, 30 июня 1640 г. В 1641 году парламент выдвинул против епископов за принятие этих канонов обвинение в praemunire, и 4 августа 1641 г. 13 епископов, подписавших Каноны, были обвинены парламентом, король же стал лицемерно утверждать, что конвокация сама приняла Каноны без его распоряжений
.
Дж. Дейвис рассмотрел и события, связанные с так называемой клятвой et cetera. 18 мая 1640 г. Карл I послал письмо епископам со своей личной подписью, где требовал, чтобы они составили каноны, включив туда клятву, которую должны были давать все духовные лица. Клятва обязывала их следовать доктрине и дисциплине установленной церкви и содержала положение, что духовные лица не будут давать согласие на какие-либо нововведения и изменения. Это и была пресловутая клятва et cetera. Ее составителями, как считает Дж. Дейвис, были епископы Холл, Керл, Рен и Скиннер. В клятве была фраза о том, что принимающие клятву не допустят появления в церкви Англии каких-либо папистских доктрин. В начальном варианте клятвы при перечислении должностных лиц церковной власти упоминались архиепископы, епископы, деканы и архидиаконы, а в последующих вариантах клятвы в дополнение к этому перечислению появилась формулировка et cetera (и так далее), как будто предполагалось, что в церкви могут появиться ещё какие-то должностные лица. Затем из королевской копии клятвы и многих остальных копий исчезло упоминание о противостоянии папизму, что могло быть ошибкой при переписывании. Но при этом Карл I не приказал изъять копии, где не было упоминания о противостоянии папизму, и возникли большие недоразумения, которые привели к отказам приносить клятву. Негативное впечатление от действий короля усугубилось в ноябре 1640 года, когда собрался заранее обещавший быть трудным для короля Долгий парламент, и Карл I стал притворно открещиваться от Канонов 1640 г., от клятвы et cetera, и даже от своей церковной политики 1630-х гг. Лод уже подумывал об отмене Канонов, но вся вина за них была переведена на него, и начался процесс, который привел к ликвидации епископата и казни Лода
.
Обобщая свое понимание религиозно-политического положения в Англии в правление Карла I, Дж. Дейвис выделяет несколько тезисов в подведении итогов. По его мнению, церковь Англии при Елизавете и Якове I была национальной церковью, которая в 1530–1560-х гг. была создана в сотрудничестве монархами и парламентом. Объём и содержание королевской прерогативы в церкви всегда были спорными, но Карл I, считает Дж. Дейвис, разрушил сам механизм взаимодействия с парламентом в церковных делах. В итоге, хотя королевское верховенство в церкви и не оспаривалось открыто, возникло недовольство тем, что церковь стала превращаться в один из инструментов произвольного правления короля. При Карле I развернулось беспримерное давление на духовенство судов от Высокой Комиссии до епархиального уровня — в церкви перестали терпеть нонконформистов. Реформированная церковь Англии была изначально эрастианской по характеру. Лод же стремился уменьшить влияние светских лиц в церкви, восстановить церковные права на получение десятин, вернуть церковные земли, право допуска священника в приход. Официально санкционированные церемонии и обряды в раннем англиканстве были немногочисленны, а с начала правления Карла I духовенству стали навязываться церемонии и обряды, не имевшие канонических оснований.
До времени правления Карла I евангелические пуритане, по сути дела, были неотъемлемой составной частью церкви Англии. Некоторые из них имели сомнения относительно тех или иных церемоний в церкви, но многие все же оставались конформистами. Карлу I не нравились индивидуалистические и нонконформистские черты пуританизма, и таким отношением король маргинализировал пуритан: возросло число нонконформистов, оживились пресвитериане, и религиозные причины, несомненно, способствовали росту эмиграции в Нидерланды, в Америку, даже в Шотландию, причем уезжали не только религиозные экстремисты. Карл I осложнил положение в церкви по сравнению со временем правления Якова I жёстким пресечением разговоров о двойном предопределении, фактическим осуждением почитания воскресного дня, восприятием пуритан как врагов и навешиванием на них ярлыков, прохладным отношением к европейским реформированным церквам. При Карле I пресекались дискуссии в церкви и пропагандировалось представление о священности особы короля.
