Продолжаются исследования религиозно-политической ситуации в Англии в первые десятилетия XVII в. на региональных материалах. По мнению Ж. Илз
, историки-ревизионисты в оценке причин гражданской войны ошибочно преуменьшили влияние твердо установившихся ещё в начальный период правления Якова I различий в понимании политических и церковных вопросов, сосредоточив преимущественное внимание на событиях правления Карла I, утверждая, что джентри в графствах было озабочено главным образом местными делами, а не политикой, проводимой центральной властью. Между тем, на примере исследования истории семьи Харлеев из Герефордшира Ж. Илз утверждает, что конкурирующие религиозно-политические идеологии явно формировались в Англии ещё с начала XVII в. Существование роялистской и парламентской партий, а также выбор отдельными лицами того, на чьей они стороне — явления, признаки которых можно обнаружить задолго до того, как начались военные действия гражданской войны. Ж. Илз также полагает, что религиозная убежденность в своих действиях в предреволюционной Англии была характерна не только для пуритан, и утверждает, что именно религиозные разногласия вызвали поляризацию общества в графстве Герефордшир после 1640 г.
В работе Д. Андердауна
рассматривается религиозная ситуация в городе Дорчестере, который ко времени гражданской войны слыл в Англии самым пуританским городом в стране и даже считался подобным Женеве Жана Кальвина или Бостону Джона Уинтропа. Д. Андердаун показал, как Дорчестер превратился в такой город. Этот процесс начался в результате разрушительного пожара 6 августа 1613 г., который уничтожил половину строений в городе и принес ущерб примерно на 80 тыс. фунтов. После этого пожара многие жители были убеждены, что городу необходима полная реформа нравов, и эту идею особенно активно стал проповедовать пуританский священник Джон Уайт при поддержке многих представителей городской верхушки. Затем после 1630 г. Джон Уайт создал объединение по типу религиозного ковенанта под названием «обеты» (“the vows”). Была проведена целая серия мероприятий. Самым важным было создание детской больницы, которая также занималась морально-религиозным воспитанием детей. Денежные пожертвования на больницу реформаторы вкладывали в муниципальную пивоварню, которая работала так успешно, что стала давать средства на финансирование других благотворительных учреждений в Дорчестере. Была значительно расширена помощь бедным, больным и пожилым, средства вкладывались в развитие школ и расширение приходских церквей. Д. Андердаун считает, что объём средств, направлявшихся в Дорчестере на благотворительные цели, по доле на душу населения был выше, чем в каком-либо другом городе во всей Западной Европе.
По мере проведения реформ начались также конфликты с приверженцами традиционной культуры, в результате чего в Дорчестере появились лица, которые выступили в гражданской войне середины XVII в. на стороне Карла I. После реставрации Стюартов влияние реформаторов-кальвинистов в Дорчестере стало уменьшаться. Традиционная культура не была искоренена пуританами даже в период их наибольшего влияния на ситуацию в городе, так что после реставрации Стюартов она восстановила своё преобладающее влияние Больница, школа и пивоварня пришли в упадок. Д. Андердаун показал, что в революционный период население Дорчестера с ненавистью относилось к католикам, но и к сектантам времён революции отношение тоже было не очень благоприятным: квакеров в городе секли как бродяг, в городе не давали проводить коллективные собрания баптистам.
В работе Б. Болла
рассматривается развитие в Англии движения за соблюдение воскресного дня в конце XVI — начале XVII в., которое принесло также неожиданные результаты и привело к появлению сторонников почитания дня субботнего по примеру иудаизма (саббатарианцев). Наиболее известными деятелями этого движения иудействующих были Джон Траск (1585–1636), а также Теофилиус Брэберн (1590–1662), который остался в англиканской церкви. Под их влиянием в среде английских протестантов происходили споры о том, когда соблюдать день седьмой — в субботу или в воскресенье. Саббатарианцы почитали Св. Писание, Десять заповедей и особенно четвертую заповедь. Некоторые саббатарианцы были экстремистами, в то время как часть их боялась радикализма и сочетала в своих взглядах почитание и субботнего дня, и воскресенья. Б. Болл указал на связь саббатарианцев с идеями лоллардов, людей «пятой монархии» (милленаристы, проповедовавшие идею о том, что после четырёх монархий, упоминаемых в Книге пророка Даниила, установится «пятая монархия» от имени Христа), баптистов, особенно партикулярных баптистов, которые оставались приверженными кальвинистскому учению о предопределении. Четыре или пять общин саббатарианцев существовали в Лондоне, и эти идеи, как отмечает Б. Болл, были распространены в обществе и занимали многих образованных людей начала XVII в. Б. Болл показал, что общины саббатарианцев были в южной и юго-западной Англии, в Чилтерне и долине Темзы, в Котсуолде в графстве Глостершир, в долине Северна, в южном Уэльсе и на его границах, в Восточной Англии, в Линкольншире, Ноттингемшире, Йоркшире, Дареме и Нортумберленде, в Ирландии. Упадок саббатарианизма стал происходить вместе с упадком нонконформизма в течение XVIII в.
Дж. Найт
развивает мысль о том, что в английском пуританизме, повлиявшем на американский пуританизм, с 1610 г. присутствовали две различные «ортодоксии», которые представляли важные тенденции в постреформационном протестантизме, не достигшие между собой согласия. Первая из этих тенденций была связана по происхождению со взглядами Августина и опиралась на эмоциональный и мистический религиозный опыт. Эту тенденцию представляли Ричард Сиббс и Джон Престон в Англии и Джон Коттон, Джон Дэвенпорт и Генри Вейн в Америке, которых Дж. Найт называет «духовными братьями». «Духовные братья» придавали большое значение Божественной любви и полагали, что Бог открывает себя и освящает тех, кому он открывается. В Америке развитие этих взглядов привело к антиномистскому кризису в 1630-е гг., в котором была поставлена под сомнение необходимость соблюдения законов теми, кто по кальвинистским понятиям относился к числу спасенных. Вторая тенденция представляла протестантский рационализм, даже своего рода «пренарационализм», олицетворяемый Уильямом Эймсом и Уильямом Перкинсом в Англии, Томасом Хупером, Томасом Шепердом, Питером Балкли и Джоном Уинтропом в Америке. Эймс и его последователи подчеркивали силу Бога, но осмысливали её как отвлечённое понятие, и в их толковании светские лица должны были соблюдать все Божественные заповеди и законы светского общества, совершенствоваться духовно, а не жить в ожидании воздействия на них благодати, как «духовные братья». Эти две тенденции в английском пуританизме отличали, с одной стороны, носителей религиозного энтузиазма и мистической религиозности, а с другой, — сторонников идеи ковенанта, приготовления к спасению.
Т. Уэбстер в своей работе «Набожное духовенство в раннестюартовской Англии: пуританское движение в правление Карла I» (1997)
использует применительно к пуританам времени правления Стюартов понятие «сетевая организация благочестивых (the godly) священников» в том смысле, как У Халлер употреблял формулировку «духовное братство». Т. Уэбстер рассмотрел пуританское движение в Восточной Англии и восточном Мидленде в 1628–1638 гг., при этом признавая, что в других районах Англии, возможно, существовали другие формы взаимодействия пуританских священников и другие представления о возможном церковном устройстве. Термину «пуританский» Т. Уэбстер предпочитает использование понятия «благочестивый» (the godly), поскольку считает, что понятие «пуританский» является «опасно номиналистским» и «особо нагруженным» понятием, в кто время как понятие «набожный, благочестивый» (the godly) использовалось теми лицами, которых он изучает, применительно к себе. В контексте первых десятилетий XVII в. понятие «благочестивый», как считает Т. Уэбстер, может использоваться в исследовании, поскольку историки, изучающие этот период, и пуритане понимали, кто здесь имеется в виду, но проблема состоит ещё в том, что буквально все остальные религиозные группировки (и конформисты, и католики, и сепаратисты) тоже считали себя не менее «набожными», так что использование понятия «набожный, благочестивый» превращает пристрастное понятие, употреблявшееся пуританами, в термин, применяющийся в исследовании. Но Т. Уэбстер всё же не отказывается от использования понятия «пуританизм», при этом избегая определения пуритан только лишь как нонконформистов и отмечая, что нонконформистами были лишь некоторые из пуритан.
