– А когда идет поезд обратно в Питер?
Василий с любопытством оглянулся.
– Что, уже захотелось домой?
Женя попыталась притормозить себя, но вместо этого распоясалась окончательно.
– А что время терять? Поищу хорошего парня. По рекомендации. Если здесь не ко двору.
– Ну, ты и злопамятная!
– Да, злопамятная. Зачем ты связываешься со шлюхами? Разве я не могу их всех заменить? Деньги, что ты тратишь на них, можешь высылать мне, я буду приезжать раз в месяц и обслуживать тебя. Если другой роли мне не предлагается, я готова быть твоей шлюхой. Штатной.
– Ты что?! – совсем развеселился Василий.
– Исполняла бы все твои желания. Или тебе раз в месяц мало?
Василий покачал головой.
– Ну что ты такое несешь!
Женя шмыгнула носом.
– Я не хочу, чтобы у тебя еще кто-то был…
Тот ничего не ответил.
– Тебя устраивает, вот так… Я разве не поняла твоей фразы в поздравлении, где ты желаешь мне оторваться на всю катушку. Не отрываюсь я ни на какую катушку. Ни с кем.
Василий, подергав свою снасть, вернулся, подошел к ней, приподнял ее лицо за подбородок.
– Я действительно ничего тебе не обещал. Сейчас обещаю.
– Что?
– Больше никого не будет…
– И ты сможешь это?
– Смогу, – как-то очень обыденно сказал Василий и снова отправился к своим лункам.
Сказал, лишь бы отвязалась! Да и в самом деле, что это с ней, что ее снова понесло? Еще не протрезвела? Сунуть свой язык в лунку, что ли? Чтобы навечно примерз. Ведь послушать со стороны, какой мужик, даже железобетонный, вынесет такое занудство?
В очередной раз, поклявшись держать себя под контролем, Женя принялась активно трудиться над лункой. Оглянулась на Василия… Наверное, обиделся. Какие – то между ними непонятки. … Но он же сам, как какой-то контрразведчик, ни на один вопрос еще не ответил вразумительно. Она не раз подталкивала его на ответ, который ей нужен. Пусть вранье! Но если от него становится легче… Эгоист! Нет, вранья ей, конечно, не нужно. Может быть, само ее предположение обижает его… Иное дело, если бы изложила что-то обдуманное, логичное… А то сморозила какую-то чушь! Разве сможет она быть на положении шлюхи? Да уже никогда и ни при каких обстоятельствах! Ну а разве не любая женщина желает стать единственной для своего единственного мужчины? И разве этот порыв может быть осужден тем, кому она стремиться отдать себя всю, унизиться, стать вещью, тряпкой, пылью. Угадать и выполнить абсолютно любое его желание. Женщины готовы к этому самоуничижению, этому добровольному рабству, прежде всего, потому что сами испытывают к этому тяготение, потому что в этом садомазохизме находят удовольствие для себя. Они то и есть самые бесстыдные эгоистки, прикрывающие свои желания, свою похоть стремлением доставить радость близкому человеку. А если и не прикрывающие? Разве получение удовольствия оттого, что другому оно доставлено тоже, можно считать удовлетворением собственного эгоизма? …Все, мяч за пределами поля!
Через полчаса бесплодных усилий ее стало клонить ко сну. Морозец потихоньку начинал доставать – ноги теряли чувствительность, а тело становилось непослушным. Чувствуя, что пропадает она, жалобным голосом, спросила, не пора ли домой. Тот с удивлением посмотрел на нее.
– Да ты что! Только пришли. Потерпи хотя бы с часок.
Сейчас начнет клевать, – он взглянул на часы. – Минут через десять.
– Она что, у тебя запрограммирована? – попыталась пошутить Женя, потом попросила Василия хоть чего-нибудь, чтобы согреться.
Василий, уже поднялся было к ней, но вдруг кинулся обратно. Женя успела заметить, как задралась кверху и дернулась вниз голубая ручка удочки. Василий перехватил ее в тот момент, когда она почти скрылась в лунке. Через несколько секунд у его ног стала выделывать акробатические номера крупная рыбина, Женя подошла посмотреть на полосатого красавца. Настоящая. И большая!
– Ну вот, а мне не везет! Я же говорила, – уже с обидой произнесла она, не сводя глаз с добычи.
– Новичкам везет всегда. Сейчас и ты поймаешь. Еще не такого!
Женя недоверчиво хмыкнула, и молча, отправилась обратно. Василий, поворочавшись на сидении, поднялся.
– Я сейчас, на разведку. Как там у них. Недолго.
Женя посмотрела ему вслед. Он направился к рыбакам, которые мельтешили вдалеке. Три неразличимые ранее фигуры обрели более четкие очертания, хотя лиц по-прежнему было не разглядеть. Две вполне понятные, третья, что пониже выглядела как-то неуклюже.
Женя, оставшись одна, без какого либо успеха подергала удочку, зевнула и незаметно задремала. Проснулась она от того что ее что-то дернуло за руку. Жена распахнула глаза, Потянула удочку, которую и во сне продолжала цепко держать, леска потянулась легко, она уже хотела положить удилище на лед, как резкий рывок вниз и тяжесть на конце снасти мгновенно переключили ее на действие. Не выпуская удочку, она упала на колени, поймала натянувшуюся леску и принялась осторожно вытягивать пульсирующую нить, которая в эту минуту казалась ей совсем тонкой и ненадежной. Через несколько попыток в лунке показалась голова окуня, она сбросила рукавицы и онемевшими пальцами выволокла долгожданного горбача. Сама! Она готова была завопить от восторга, подняла голову и увидела ухмыляющегося Василия.
– Ну вот! – все что сказал он вместо ожидаемых дифирамбов.
Женя едва не заплакала от обиды. До Василия, наконец, что-то дошло, он шагнул к Жене, оценил, наконец, ее добычу одобрительной ухмылкой, (хоть так то!) потом шагнул к своему месту и, махнул рукой.
– Что? – не поняла Женя.
– Удочку утащили, – посетовал он.
Женя посмотрела в ту сторону. Голубой удочки, которой он ловил, на льду не было.
– Ну, да и ладно, – успокоил себя Василий. – Но первый трофей надо обмыть. Иначе клева больше не будет. Окушок – то у тебя славный. Мой, пожалуй, поскромнее…
– Да ладно! – довольная рассмеялась Женя. Ее оживил не столько трофей, как похвала этого по уши деревянного мужика. Женя оглянулась (у кого бы еще вызвать чувство зависти) присмотрелась к группе рыбаков, продолжающих толпиться на том же месте, где были и раньше. Они уже там развели костер и собрались вокруг огня.
– У мужиков, видно, не ловится, – сказала она.
Василий, не оборачиваясь, высказал свое предположение.
– Вымокли видно. Они там проруби долбят. Пойдем к моему столу.
После водки с бутербродом Жене стало существенно теплее. Она даже попыталась расстегнуть полушубок, но Василий не позволил.
– Ну как, нравится рыбалка? – спросил он.
– Уже интереснее – призналась Женя.
– Штука заразная, – согласился Василий и снова повернул голову в сторону рыбаков.
