– А я вас помню! – заявила она и, склонившись к Лили, добавила: – И тебя тоже помню. Привет, Лили!
Лили ничего не ответила. Женщины оставили ее играть в кубики и перешли в офис.
– Я решила записать ее к вам, – сообщила Майя.
– Потрясающе! И когда бы вы хотели начать ходить?
– Прямо сейчас.
– Мм… Видите ли… это не совсем в наших правилах. Обыкновенно заявление рассматривается в течение двух недель.
– Моя няня уволилась без предупреждения.
– Мне очень жаль, но…
– Мисс… простите, забыла ваше имя.
– Китти Шам.
– Точно, мисс Китти. Извините. Китти, вы видите за окном вон ту зеленую машину?
Китти выглянула в окно. Ее глаза сузились.
– Этот человек преследует вас? Вызвать полицию?
– Нет-нет, понимаете, это и есть полицейская машина, просто без опознавательных знаков. Моего мужа недавно убили.
– Я читала об этом, – произнесла Китти. – Соболезную вашему горю.
– Спасибо. Дело в том, что этому полицейскому необходимо мое присутствие в участке. Я не очень понимаю зачем. Он просто за мной заехал. Так что выбор у меня простой. Я могу взять Лили с собой, чтобы она слушала, как меня допрашивают про убийство ее отца…
– Миссис Беркетт?
– Майя.
– Майя. – Взгляд Китти был по-прежнему устремлен на машину Кирса. – Вы знаете, как загрузить на смартфон наше приложение?
– Знаю.
– Для вашей девочки будет лучше, если вы не станете устраивать долгое эмоциональное прощание.
– Спасибо вам.
Когда они доехали до отделения «Центральный парк», Майя спросила:
– Ну как, теперь вы можете мне рассказать, зачем мы здесь?
За время поездки Кирс не проронил ни слова. Майю это вполне устраивало. Ей нужно было время, чтобы все обдумать: скрытую камеру, видео, Изабеллу, травянисто-зеленую рубашку.
– Мне нужно, чтобы вы поучаствовали в двух опознаниях.
– В опознаниях кого?
– Я не хочу никак влиять на ваши ответы.
– Это не могут быть стрелявшие. Я же вам сказала. На них были лыжные маски.
– Черные, вы сказали. С отверстиями исключительно для рта и глаз?
– Да.
– Вот и хорошо. Идемте со мной.
– Я ничего не понимаю.
– Сейчас вы все увидите.
Пока они шли, Майя заглянула в детсадовское приложение. Оно позволяло оплачивать счета, резервировать время посещения, просматривать расписание занятий, ознакомиться с биографиями всех воспитателей. Но лучше всего в приложении была одна специфическая функция. Именно она в первую очередь и привлекла Майю в выборе детского центра. Она кликнула по нужной иконке. Ей предложили три варианта выбора: красную комнату, зеленую комнату, желтую комнату. Группа, соответствовавшая возрасту Лили, занимала желтую комнату. Майя щелкнула по желтой иконке.
Кирс заглянул в дверь:
– Майя?
– Секунду.
Экран ее телефона загорелся, открыв вид на желтую комнату. Казалось бы, для одного дня Майе должно было хватить видеонаблюдения. Но нет. Она повернула телефон набок, чтобы картинка стала побольше. Лили она увидела сразу. Целую и невредимую. Воспитательница – Майя сделала себе мысленную зарубку попозже поискать упоминания о ней в Интернете и ознакомиться с биографией на сайте – строила с ней и еще с одним мальчиком примерно того же возраста башню из кубиков.
Майю охватило невыразимое облегчение. Она даже практически улыбнулась. Давным-давно надо было настоять, чтобы Лили отдали в подобное заведение. Нанимать няню – собственными руками обрекать себя на зависимость от одного-единственного человека, которого ничто, по сути, не сдерживает и которому никто не мешает творить, что в голову взбредет. А здесь тебе и свидетели, и камеры наблюдения, и социализация. Это же надежней, разве не так?
– Майя? – Это снова выглянул Кирс.
Она закрыла приложение и сунула телефон в карман. Они вошли в кабинет. Внутри оказались еще два человека – женщина-прокурор, занимающаяся этим делом, и мужчина-адвокат. Майя попыталась сосредоточиться, но все события утра по-прежнему крутились у нее в голове. Легкие и слизистая оболочка носа все еще не успели восстановиться после воздействия перцового спрея. Она сопела, как кокаиновый наркоман.
– Я хочу еще раз заявить протест для протокола, – сказал адвокат. У него были длинные волосы, собранные на затылке в хвост до середины спины. – Свидетельница признала, что не видела лиц нападавших.
– Замечание принято, – отозвался Кирс. – Мы с ним согласны.
Хвостатый развел руками.
– Так какова тогда цель?
Майя тоже задавалась этим вопросом.
Кирс дернул за шнурок, и шторка поехала вверх. Кирс наклонился к микрофону и распорядился:
– Введите первую группу.
В комнату вошли шестеро. Все они были в лыжных масках.
– Это глупо, – сказал Хвостатый.
Майя ничего подобного не ожидала.
– Миссис Беркетт, – произнес Кирс официальным тоном, как будто его слова протоколировались, что показалось Майе весьма вероятным, – вы узнаете кого-нибудь из присутствующих в этой комнате? – Он умолк и выжидательно посмотрел на нее.
– Номер четвертый, – сказала Майя.
– Это бред собачий, – подал голос Хвостатый.
– И по каким же признакам вы опознали номер четвертый?
– «Опознала» – это, пожалуй, слишком сильно сказано, – ответила Майя. – Но он примерно того же телосложения и роста, как человек, застреливший моего мужа. Кроме того, он одет в ту же одежду.
– Еще несколько человек одеты точно так же, – заметил Хвостатый. – Почему вы так уверены?
– Как я сказала, у них другое телосложение и рост.
– Вы уверены?
– Да. Номер второй тоже похож, но у него синие кеды. А на убийце моего мужа были красные.
– Но, точности ради, – продолжал Хвостатый, – вы не можете утверждать наверняка, что номер четыре и есть тот человек, который застрелил вашего мужа. Вы можете утверждать, что, по вашим воспоминаниям, он примерно того же роста и телосложения и одет в похожую одежду…
– Не похожую, – возразила Майя. – А в ту же самую.
– В самом деле? – Хвостатый склонил голову набок.
– Да.
– Вы не можете знать это наверняка, миссис Беркетт. В мире существует больше чем одна пара красных «конверсов», так ведь? То есть, если я поставлю перед вами четыре красных «конверса», вы сможете указать мне ту пару, которая была на одном из нападавших в ночь убийства?
