Очень многие задумались над этими рассуждениями. По-разному задумались.
Даже Лучезар Апостол высказался вполне однозначно:
– Шикарная идея! Прыгаем в Штаты и там меняем маршрут Тауламп точно так же, как это сделал Гон Джу в стране папуасов. И проблема с «мировым жандармом» уйдет в историю.
– Эким ты стал кровожадным, – укорил его Свифт, – и непоследовательным! То критикуешь Джу, то в пример его ставишь. Лучше уж Антарктику покрошить солидно, пока мы что-то придумаем.
Его мнение поддерживали и Шереметьев с Заграловым, и сам Гон Джу. Причем по трем причинам. Первая: крошащийся лед – это не самое страшное для планеты. Вторая: крушение Северной Америки, и так живущей в страхе перед Йеллоустонским вулканом, – это гибель половины всей цивилизации. Ну и третья: Белый материк – это все-таки горы. Да плюс полуторакилометровая толща льда над ними. Вот и получается, что Тауламп, держа верхний потолок своих подскоков в режиме минимального их увеличения, при падении не успеет набрать должной скорости для удара о поверхность.
В этом плане несколько раз муссировалась идея «загнать» объект в Гималаи, где на большой высоте он и застрянет, не в силах больше отталкиваться от поверхности. Но тут же припомнили его самые первые удары по Новой Зеландии и то, что тамошние расчеты подскоков о края каверны Таупо совершенно противоречат нынешним. То есть разница имелась, непоследовательность присутствовала, так что лучше Гималаи пока не трогать.
А вот последние наблюдения, во время «топтания» Глыбы по Австралии, – давали основания надеяться, что Тауламп слишком высоко в небо подскакивать не будет. Иначе говоря, над горами Антарктиды лишку не наберет. После десятого удара по Белому континенту подобные расчеты подтвердились, верхний потолок повышался в прежнем, так сказать, щадящем режиме.
Но в любом случае, как бы там ни было, Тауламп надо уничтожать. А единственный для этого способ – доставка вакуумных бомб или подобного им оружия непосредственно внутрь объекта. В те самые найденные каверны, в одной из которых даже побывал живой человек. Раз уж его удалось доставить в нужную точку, то и со взрывчатым веществом удастся поступить аналогично.
Наверное… Потому что сразу виделась основная трудность: масса и размеры вакуумных бомб. Слишком они тяжеленные и громоздкие. Ни две, ни даже шесть ведьм такой вес не осилят. Да еще надо, чтобы бомба уместилась именно в каверну и лишь затем произведена ее активация.
Потому и велись переговоры с правительствами, что требовались очень маленькие, компактные бомбы с максимальной по силе взрыва бризантностью. Срочно требовались!
Опять-таки человека, ничем ей не угрожающего, «серая беда» в свои внутренности допустила. А вот тяжелые бомбы, в том числе и ядерные, отклоняет от себя каким-то неизвестным земной науке полем. Да и самого обладателя, оказавшегося у нее на поверхности, попыталась пленить и уничтожить. Следовательно, объект живой? И разумный? Или непосредственно объектом управляет некто живой и разумный? Допустим, некий вирус. Или паразит. А то и свихнувшийся искусственный интеллект. Коих условно, собирательно в обсуждениях называли Трояном.
Но тогда он постарается во внутренние каверны больше вообще никого не допустить. Не факт, что сможет противопоставить что-то фантомам, но следовало предполагать самое худшее. А еще лучше изучить защитное поле Тауламп, научиться его уничтожать или ослаблять на каком-то участке хотя бы временно, в момент бомбардировки.
Такие рассуждения только рассмешили главного авторитета в науке:
– Как вы себе представляете это «изучение»? – фыркал Свифт. – Это не Кулон-регвигатор! И даже не астероид, летящий по касательной рядом с Землей.
– Но можно было уже давно там какие-то приборы установить…
– К тому же объект может вращаться вокруг своей оси, что время от времени и делает, словно почесывая при ударе то один, то другой бочок.
– Все равно следовало устанавливать приборы, – упорствовал Апостол. – А мы столько времени потеряли. Столько бомбардировок оставили без нашего внимания.
Тон Свифта стал желчным, а интонации скрипучими:
– Намекаешь, что мое место сейчас в Антарктиде?
– Не намекаю, а говорю открытым текстом. Но если ты не хочешь, то я готов отправиться туда немедленно. Только растолкуешь мне, что и как делать. Да и потом будешь подсказывать.
– Как же, растолкуешь такое, – перешел его приятель на ворчание. – Это мне надо лично там быть…
– Даже я не справлюсь? – искренне поразился Загралов.
– Ты – тем более!
– Да и с бомбами…
– …У меня лучше получится! – безапелляционно заявил Курт. – Мои фантомы в большинстве неразумны и без сознательной памяти. Могу их хоть двадцать особей с большой бомбой на плечах создать прямо на поверхности Тауламп и сразу рвануть. А то и в толще объекта.
Апостол согласно кивал головой:
– Пробовать тебе придется все, и хорошо, что все запрошенные нами бомбы уже экстренно доставляются к берегам Антарктиды! – Именно на его фантом была возложена основная часть переговоров с российскими военными и с их коллегами по всему миру. – Но справишься ли ты сам?
– Не переживай, мне своих силенок достаточно. Ну и попасу́ Тауламп над Антарктидой сколько следует. Может, она и в самом деле отправится в космос?
Подобный вариант являлся самым предпочтительным и желаемым. Но как все произойдет в действительности, можно было только предполагать.
Загралов пообещал собирающемуся в дальний путь Свифту:
– Если что-то пойдет не так, то через двадцать минут я буду у тебя. Если не раньше. Удачи!
На том и расстались.
Глава 11
Обязательное присутствие
Пока шли диспуты и отправляли полусотника Свифта в Антарктиду, Загралова основным телом обязали присутствовать на очередном призыве духов. Причем Зариша Авилова категорически настаивала на его участии по нескольким причинам:
– Случай – особенный. Будем выспрашивать наших предков о Тауламп. И ты гораздо быстрее выловишь нужные данные в потоке информации. К тому же бабки и прабабки Насти Пегелевой хотят тебя узреть воочию.
– Допустим, увидят. А что в этом особенного? – удивлялся Иван.
– На последнем сеансе прибыли на зов сразу четыре духа настолько архаичных, странных, если не сказать, опасных, что не только мы, но и наши бабки, собравшиеся на острие контакта, были растеряны. Что это за квартет – никто так и не понял. Опознать в них неких предков – не удалось. Да они и слова не проронили в том мире, только всех тщательно разглядывали и внимательно ко всему прислушивались. На присутствовавшего Якова Ивановича они никак не отреагировали. И его воздействие на них оказалось безрезультатным.
– Что в этом опасного? – посмеивался Загралов, наверняка намереваясь отказаться от участия в призыве и подыскивающий только повод для этого. – Может, они такие же строптивые, вреднющие, как ты была в первые дни после воскрешения?
