Не факт, конечно, что окончательная гибель принесет пользу, но…
В любом случае следовало увековечить имена героинь. И когда выбрали из своей среды первую, очень сильную ведьму, умершую четыреста лет назад, Иван потребовал ее полное имя, место проживания, даты рождения и смерти. Еще и пообещал:
– Если нам удастся уничтожить эту гадость, обязательно возведем впечатляющий монумент, и на нем будет высечено твое имя.
Кажется, лучшей награды для себя ведьма и не желала.
Дальше дело пошло споро. Только и следовало, что установить новые, значительно усиленные шестидесятником якоря уже непосредственного воздействия в сакральную матрицу и во внутренность бомбы. В сам момент удара объекта о горы – не успели. Зато достали его группой минеров, когда тот взлетал.
Вложили «подарочек» в одну из каверн.
И тут же Загралов убрал оттуда квартет чужих и веддану. А все наблюдатели удесятерили внимание.
Показалось хорошим знаком, что взрыв не произошел под днищем Тауламп. Но в то же время и ничего особенного с ней вроде бы не произошло. Тогда как взрыв явно состоялся, доброволец погибла.
– Закладываем вторую бомбу! – скомандовал Иван. – В иную каверну!
Следующая ведьма выдала свои данные, обзавелась должным якорем и слилась в единое целое со смертоносным предметом.
И вот второй взрыв вызвал некий внешний эффект:
– Струя раскаленных газов вырвалась наружу! – доложил один из фантомов-наблюдателей. – Как раз из отверстия, из которого когда-то выходил трос!
– Да и вся Тауламп содрогнулась! – добавил второй наблюдатель.
– Вот сволочь живучая! – нервничал Гон Джу. – Давай, Ваня, добивай ее! Никуда она, тварь этакая, не денется! Порвем на лоскутки!
В ход пошло еще двенадцать бомб, каждая из которых наверняка творила внутри глыбы какие-то разрушения. Но на скорости взлета и на целостности это нисколько не сказывалось. Невероятная живучесть объекта поражала до дрожи в коленках и до неприятного пота по всей спине.
– Неужели ее и так не сможем повредить? – Загралов чуть ли волосы на себе не рвал от бессилия и безысходности.
– Не дрейфь! – орал с энтузиазмом полусотник «китаец». – Внутри-то мы ее точно уже повредили! Вот увидишь, еще раз ударится о горы и развалится к ядреной бабушке!
Уже закладывали якоря в пятнадцатую бомбу, когда наблюдатель доложил:
– Глыба пересекла расчетную, наивысшую точку своего подскока! Скорость не замедляется, она летит дальше!
– Дави! Добивай! – завопил Гон Джу в порыве восторга. – Не давай ей уйти!
Иван старался, добивал. Добровольцы тоже продолжали рваться к бомбам, осознав, что их самопожертвование не напрасно.
Успели и семнадцатый гостинец запаковать в утробу убийственной, кровожадной Тауламп. Однако «серая беда» не раскололась и даже не треснула, зато свой полет не прервала. И не ускорила. И не замедлила. Но в любом случае покидала зону земного притяжения, улетала в глубокий космос.
Еще часа через три стало понятно окончательно: Земля избавилась от гибельного объекта.
Через двое суток даже самые мощные телескопы уже потеряли Глыбу из видимости. Человечество вздохнуло с облегчением.
Зато теперь еще большую озабоченность вызывал у всех вздрагивающий, жутко продолжающий дымить Йеллоустон. Но хоть при самых мрачных прогнозах он все равно не угрожал концом света.
Глава 44
Заказные классы
Следующие два дня прошли для обладателей в решении двух задач: навести порядок и взрастить в своих рядах первого семидесятника.
От первой задачи Ивана великодушно и преднамеренно освободили. Пожелав только одного:
– Отдыхай и набирайся сил! – это на официальном уровне. Тогда как дружеские пожелания звучали несколько строже: – Пока не создашь семьдесят первого фантома – на глаза не показывайся!
Ну и конечно же, от «лунной программы» его тоже никто не освобождал. Решили все-таки, что колонии быть, раз уж туда угрохано столько материальных и человеческих ресурсов, личной энергии, старания и упорного труда. Да и со всех иных точек зрения и здравого смысла подобную инфраструктуру человечеству следовало давно создать на ночном светиле.
Сразу поднимется и станет незыблемым авторитет представительства Тау-Кита. Никто больше кривого слова не скажет против российского президента, его команды в частности и против российской науки в целом. Возникнет новая отрасль, работающая на лунную экспансию и ведущая к окончательной колонизации спутника. Ну и для каждого землянина появится шанс не только побывать на Луне, но и пожить там в глубокой старости, когда уменьшенная гравитация способна продлить жизнь особенно ослабевших личностей.
Соответствующие этому решению коммюнике и заявления согласовывались с российским правительством.
Так что Иван работал на Луну с особым удовольствием, находя в этом повод лишний раз ускользнуть от своих жен. Потому что те, вдруг неожиданно объединившись, стали требовать от него две вещи. Причем требовали в ультимативной форме:
а) побывать всем троим на Луне;
б) принять выдвинутые ими кандидатуры для создания новых фантомов.
Разобраться с первым требованием было проще:
– Хорошо. Доставлю. Как только благополучно пройдут ваши роды. Потому что категорически запрещено беременным женщинам находиться в пространстве с пониженной гравитацией. И это мнение всех без исключения ученых.
Больше всего шипела и возмущалась Сестри:
– Да у меня всего пару дней как беременность! Плоду ничего не угрожает!
– Закон для всех один! – Пришлось даже прикрикнуть: – Исключений нет!
По поводу кандидатур, как бывало обычно, разгорелась настоящая война. И не только с женами. Опять предоставили списки Хоч и Романов. Опять стал давить на сознательность полковник Клещ. Не погнушался наорать на друга Евгений Кравитц. Не остались в стороне и родители, удочерившие шесть молодых ведьмочек и теперь заботившиеся о них больше, чем о родном сыне:
– Ты должен все сделать для благополучия сестер. И нам плевать, кто при этом на тебя и за что станет обижаться.
Ну а Ольга Фаншель чуть не задушила любимого мужа в объятиях, восклицая с жаром:
– Наконец-то ты сделаешь фантомы моей мамы и моего папы! Здорово, правда?
Никакие доводы, казалось, не смущают знаменитую актрису, и на все она только фыркала с пренебрежением:
– Подумаешь, пускай мое первое тело погибло! Зато вот она я, живая и ни капельки не изменившаяся. Так что родители сразу поймут, поверят и быстро ко мне привыкнут! И не спорь! Я их лучше тебя знаю!
То, что сама долго не могла поверить и осмыслить свое повторное существование, она уже благополучно забыла, считая нынешнее фантомное, но непрерывное бытие само собой разумеющимся. А каково это будет родителям узнать, что их дочь погибла и истлевает неизвестно где?
