— А что, у Тилли была мама? — спросил я. Честно, меня очень трогала история маленькой отважной рыбки, ведь я тоже ужасно скучал по маме… У нас вообще с Тилли было много общего.
— А как же? У всех живых существ на Земле есть мамы! — воскликнула Старушка. — И вот, когда повзрослевшая и помудревшая Тилли приплыла домой (приключения взрослят нас гораздо сильней, чем седина в волосах), на пороге ее встречала мама.
Мама стояла с поварешкой в плавнике и улыбалась. Она только что сварила суп из морских водорослей и была очень рада видеть свою блудную дочь живой и невредимой.
— Мамочка! — воскликнула Тилли, и на ее лице засияла… ответная улыбка.
Не скрою, история Тилли растрогала меня до глубины души!
— Вот так она и нашлась, — подытожила Старушка. Тиллина улыбка. — Еще одну хочешь?
— Чего? — сразу не понял я.
— Еще хочешь сказку, говорю?
— Хочу.
Просто мне было неудобно отказываться. Да и сказки я, признаться, люблю. Хотя мне уже одиннадцать с половиной.
— Ну, тогда слушай.
Еще одна сказка старушки из квартиры № 15
(с котом на голове)
— Знаешь ли ты, о Мальчик, что были на земле времена, когда птицы не умели летать?
— Серьезно? — удивился я. — У них что же, не было крыльев?
— У тебя что же, двойка по биологии? — передразнила меня Старушка. — Какие же это птицы — без крыльев? Птицы без крыльев — это звери. Конечно, у них были крылья, просто они не умели ими пользоваться. Птицы думали, что крылья у них растут для красоты.
И вот, в те стародавние времена в одном городском парке культуры и отдыха жила маленькая птичка. И звали ее…
— Вилли! — не удержался я.
— Не перебивай! — рассердилась Старушка. — И звали ее Вилли. Она была очень любопытной и наблюдательной рыбкой…
— Вы хотели сказать «птичкой», — поправил я.
— Именно так я и сказала, — отрезала Старушка. — Ты перестанешь перебивать или нет?
Я покрутил возле рта невидимым ключиком и выкинул его в окно.
— Вилли была очень наблюдательной птичкой. Больше всего на свете она любила сидеть в кустах снежной ягоды и наблюдать за людьми.
В городской парк приходило много людей — больших и маленьких. Маленькие люди были, с точки зрения Вилли, наиболее интересными.
В то время как большие люди чинно прохаживались по парку или благородно восседали на лавочках, маленькие люди бедокурили.
Они бегали, орали, прыгали, плевались, катались на каруселях, дрались, ели сладкую вату на палочке, кидались друг в друга мороженым, стреляли в тире по плюшевым медведям и иногда из рогатки. Не по птицам, нет! По консервным банкам из-под томатов в собственном соку.
Хотя птиц было кругом превеликое множество. Они сидели в кустах, гуляли по тропинкам, клевали что-то возле урн, бегали по газонам и то и дело попадались людям под ноги. Люди, конечно, терпели и старались на птиц ногами не наступать. Поэтому они часто падали и разбивали себе носы об асфальт, а потом плакали.
Конечно, ни птиц, ни людей такое плачевное положение вещей не устраивало. Но как с ним бороться, они не знали.
Поэтому все новые разбитые носы и слезы продолжали появляться и проливаться изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. До тех пор, пока однажды…
Однажды Вилли, как обычно, сидела в кустах снежной ягоды и наблюдала за маленькими людьми.
Их было двое — мальчик и девочка. Они покупали воздушные шарики у продавца воздушных шариков.
— Я хочу красный! — кричала девочка.
— А я хочу черный! — кричал мальчик.
— Это не черный, а синий, бестолочь! — кричала девочка.
Она была намного выше и толще мальчика, поэтому не стеснялась в выражениях.
— Сама ты синяя! — орал мальчик.
— А ну, закрыли рты! — сказал большой человек в коричневой шляпе.
Это был несчастный папа маленьких людей, и только он один знал, как нужно с ними обращаться. Этого не знала даже их мама.
— Мы покупаем все ваши шарики, — сказал папа продавцу шариков.
Продавец ужасно обрадовался. Он попытался разделить шарики на две равные связки, но у него не получилось. Тогда один шарик он оставил себе, а остальные вручил мальчику и девочке.
И как только шарики оказались у них в руках, маленькие люди взмыли вверх!
В небо!
— Ничего себе! — присвистнула Вилли, ведь ничего подобного она еще в жизни не видела.
Девочка и мальчик летели по небу, и со стороны это выглядело очень красиво. Они улетали все дальше и все выше, а их счастливый папа стоял на газоне и махал им вслед коричневой шляпой.
И тут наша Вилли сделала вот что. Она выскочила из кустов, подбежала к продавцу шариков и выхватила у него последний шарик. Он как раз был серенький, как сама Вилли.
И после этого Вилли, разумеется, тоже взлетела. Ведь она же была маленькой птичкой. А маленьким птичкам, чтобы взлететь, нужно гораздо меньше шариков, чем маленьким людям. Вилли хватило одного.
Она парила под облаками, держа в клюве ниточку от шарика, и размахивала крыльями. Она хотела привлечь к себе побольше внимания со стороны птиц, которые гуляли по земле.
Наконец птицы ее заметили.
Задрав головы вверх, они смотрели на небо и на летящую по нему Вилли.
Ей стало очень весело от этого и радостно. Ведь она была вверху и летела, а те, внизу, все как один стояли и, кажется, ею восхищались.
— Я так счастлива! — крикнула Вилли, и естественно…
И естественно, шарик взмыл вверх. Но уже без Вилли. Ведь закричав, она выпустила изо рта ниточку.
— А-а-а-ах-х-х-х, — прокатилось по земле.
Это ахнули от страха птицы.
Вилли стала камнем падать вниз. Но при этом она судорожно размахивала крыльями. Еще судорожнее, чем она размахивала, когда привлекала к себе внимание.
