— Что?!
— Буду тебя фотографировать…
Он набрал код на двери железного шкафа, открыл его, достал фотоаппарат с большим объективом. И стал готовить его к работе — с таким видом, с каким врач-хирург раскладывает на столике свой инструмент.
— Догола?
— Искусство требует жертв.
— Нет.
— Хорошо, я дам тебе купальник…
Юля согласно кивнула. Такой вариант устраивал ее куда больше.
— Но его уже носили.
Она мотнула головой. Не хватало еще какую-нибудь инфекцию подхватить от чужого купальника, будут потом ползать по ней мелкие, кусачие…
— Тогда простыня. Сделаешь из нее тунику… Я жду тебя в студии.
Тихонов дал ей чистую атласную простыню и ушел. Юля вздохнула, разулась и стала стаскивать с себя колготки. Действительно, искусство требует жертв. Особенно если это искусство может принести деньги.
Она разделась, обмоталась простыней, вышла в студию, встала возле ложа, которое больше напоминало высокие гимнастические маты. Простыня держалась и без помощи рук, но Юля все равно прижимала ее пальцами к груди.
Иван Андреевич не делал резких движений, но простыня вдруг куда-то исчезла, и Юля осталась без ничего. От страха она шарахнулась назад, выставив вперед руки. В этот момент Тихонов щелкнул камерой, ослепив ее фотовспышкой.
— Отлично! — с непроницаемо спокойным лицом сказал он. — Дикая кошечка выставляет коготки!.. Сеанс… э-э, сессию назовем «Усмирение дикой кошки»…
— Я не кошка!
— Еще раз это скажи! — нацелив на нее камеру, попросил Тихонов.
И Юля увидела перед собой не озабоченного мужчину, а профессионального фотографа в поисках удачного момента.
— Я не кошка! — Одной рукой Юля закрыла маленький треугольник внизу живота, а другой махнула, как бы отгоняя Тихонова.
— Отлично!..
Она повернулась к камере боком, более того, скрестила ноги и закрыла руками груди, но Тихонову понравилось и это. Он продолжал щелкать ее. Юля нащупала взглядом лежащую на полу простыню, подобрала ее, набросила на себя, но Иван Андреевич не возмущался.
А Юля вдруг вошла во вкус. Она и куталась в простыню, и просто держала ее перед собой на вытянутых руках. Тихонов не возражал против ее идей. А простыня с каждым разом поднималась все выше, скручивалась в жгут все тоньше. В конце концов, Юля легла на ложе, а чуть погодя простыня и вовсе отлетела в сторону. Ноги она не раздвигала, под камеру подставляла только профиль, но когда Тихонов отправил ее одеваться, втайне обругала себя «шлюхой».
Она уже оделась, когда Тихонов зашел в гримерную.
— Теперь можно ехать домой, — сказал он.
Юля понимала, что Иван Андреевич мог воспользоваться своим положением, когда она лежала перед ним без одежды. Мог отложить в сторону фотокамеру, прижать модель к ложу. Дверь закрыта, да сторож и не пришел бы ей на помощь. И в милицию заявлять Юля бы не стала. Во-первых, бесполезно, а во-вторых, позора потом не оберешься. Но Тихонов не тронул ее. И Юлю это радовало. Но вместе с этим где-то в душе у нее шевельнулась досада. А почему Иван Андреевич не захотел ее? Чем она плоха?..
— К вам домой?
— Ко мне? — удивленно повел он бровью. — Ты хочешь ко мне домой?
— Нет.
— Почему тогда спрашиваешь?
— Ну, я подумала, что вы можете увезти меня к себе…
— Знаешь, кто такой Фрейд?
— Слышала…
Юля стыдливо отвела взгляд в сторону. Слышала она об оговорках по Фрейду. Неужели она действительно хочет в гости к Тихонову? Но это неправда. Он мужчина хоть куда, но уж лучше она ляжет с Климом, чем с ним.
Иван Андреевич отвез ее домой. Машина остановилась во дворе дома, где Юля с Димой снимали квартиру. Часы показывали половину второго ночи.
— До завтра, — сказал он, когда его водитель открыл ее дверь.
— До завтра?
— Мы еще не закончили сессию, — улыбнулся он.
— А я думала, что все…
— Не все… До завтра.
Юля пожала плечами, потянулась к выходу, но Тихонов ее осадил.
— А поцеловать?
— Э-э…
Юля набралась смелости, подалась к нему и сухо чмокнула в щеку. Он улыбнулся, но целовать ее в ответ не стал.
Напрасно Юля ждала звонка весь следующий день. Позвонил он ей только через неделю, и то для того, чтобы пригласить в редакцию журнала для заключения договора о сотрудничестве. Но личную встречу Тихонов не предложил. Может, потому Юля и согласилась сняться для журнала топлесс…
Глава 16
Юля приходила в больницу каждый день, но первое время Дима вяло реагировал на нее. Плохо ему было, голова болела невыносимо, а от уколов тянуло в сон. Он любил Юлю, радовался ее визитам, но как-то мало задавался вопросом, как она живет без него. А тут вдруг пробило. Глянул на Юлю и понял, что выглядит она великолепно. Одежда вроде бы не дорогая, но как хорошо смотрится на ней. Макияж спокойный, не вызывающий, но именно такой ей и нужен. Юная, красивая и невероятно женственная девушка. А сколько в ней нежности!.. Вот и спрашивается, какой мужчина пройдет мимо такого чуда? А мужчин в Москве много, и среди них попадаются богатые, с возможностями…
— Как у тебя с деньгами? — спросил он, взяв Юлю за руку.
— Ну, наконец-то ожил? — мило улыбнулась она.
— Да нет, просто подумал…
— Просто подумал — это уже успех. — Она ничуть не насмехалась над ним, это была всего лишь констатация факта.
Действительно, в его положении любые, даже самые простые действия давались с трудом. Даже бредовые мысли надолго не задерживались. Но, похоже, лед тронулся, и дело пошло на поправку.
— И не просто думаю, я еще и помню. У нас заканчивались деньги.
— Заканчивались.
— Месяц уже прошел.
— Полтора.
— Тем более…
— Есть у меня деньги.
— Откуда?
— Клим прислал.
— Клим?!
— Клим.
— Прислал? Или сам приехал.
— Тебе не о чем волноваться. Если бы он вдруг приехал, я все равно бы с ним не легла. Ни с ним, ни с кем бы то ни было… — Юля говорила мягко, а в глаза смотрела твердо. И без напряжения, которое возникает, когда человек лжет.
— Ни с кем?
— Ни с кем.
— Я тебе верю.
— Ты должен мне верить. Тогда у нас все будет хорошо.
— Да, у нас все будет хорошо… Клим знает, где ты?
— Знает.
