— Быстро же ты зазналась, девочка.
— Я не зазнавалась.
— Докажи.
— Как?
— Мы сейчас поедем в номера, и ты отработаешь свой долг.
Юля открыла рот, чтобы спросить, каким образом она может это сделать, но Иван Андреевич покачал головой, с едкой насмешкой глядя на нее. Он знал, что у нее на уме, и предостерегал от глупого вопроса.
— Едем?
— Я не могу.
— Значит, зазналась.
— Я всегда была такой…
— Да, и родила в семнадцать лет.
— В восемнадцать.
— Но раздвинулась в семнадцать.
— Не по своей воле.
Юля вдруг поняла, что сейчас расплачется. Тихонов пренебрежительно усмехнулся, глянув на нее. Он достал из кармана носовой платок и без размаха, одним лишь движением кисти бросил его через стол.
— Давай без слез!
— Спасибо.
Юля не хотела его благодарить, но она понимала, что должна это сделать. Он человек настроения, и его нужно ублажать — если не телом, то хотя бы вежливостью. Но платок она не взяла. Вдруг он им уже пользовался. С него станется…
К столу вдруг подошел представительного вида, чуть выше средней упитанности мужчина. Иван Андреевич увидел его, изменился в лице, поднялся:
— Александр Степанович!
Тихонов растянул губы в улыбке, развел руками, будто собирался заключить мужчину в объятия, но при этом даже не встал со своего места. И за стол пригласил его одним лишь движением руки. Но прежде чем сесть, Александр Степанович взял, если не сказать схватил, Юлю за руку и приложился к ней. И при этом посмотрел взглядом гусеницы, которая собиралась сожрать лист капусты.
— Александр! — представился он, не сводя с девушки глаз.
— Юля, — назвалась она, в недобром предчувствии глянув на Тихонова.
— Прекрасное имя!.. Прекрасное имя для прекрасной девушки!.. — запел соловьем Александр Степанович.
— Эй, а ничего, что я здесь? — щелкнув пальцами, со снисходительной насмешкой спросил Тихонов.
— Да нет, ты нам не мешаешь!
Юля убрала руку, но мужчина так и продолжал стоять перед ней.
— Может, сядешь? — спросил Иван Андреевич.
— Может, и сяду.
Александр Степанович сел — боком к столу и лицом к Юле.
— Саша, это моя женщина, — с металлическими нотками в голосе сказал Тихонов.
— Да, конечно.
Только сейчас мужчина опомнился и вернулся в реальность. И на Ивана Андреевича он глянул извинительно, даже ладонь к груди приложил. Но, главное, он перестал пялиться на Юлю и повернулся к ней боком.
— Ты хотел со мной поговорить, Александр Степанович? — насмешливо спросил Тихонов.
— Да, есть разговор. Достаточно серьезный.
— Поговорим.
Иван Андреевич выразительно посмотрел на Юлю, и она его поняла.
— Мне уже пора, — сказала она.
Поднимаясь из-за стола, она глянула на Александра Степановича с невольной благодарностью. Его появление избавляло ее от объяснений с Тихоновым.
Иван Андреевич проводил ее до самого выхода.
— Хорошо подумай над моим предложением, — сказал он.
— А это было предложение?
— Да, предложение. От которого лучше не отказываться. А то будет хуже… Жду звонка!
Он ушел, а Юля направилась к станции метро. Она знала, какого звонка ждет Тихонов. Он ждет благодарности за участие в ее судьбе. Да, в этом мире все продается, все покупается, но все же должны быть какие-то границы, за которые нельзя выходить. Не сможет Юля переступить через себя, но Тихонов способен применить силу. Как быть, если он пойдет на крайние меры?
Глава 17
Скучное кино тоже имеет право на существование. Под такие фильмы очень хорошо засыпать. Диму клонило в сон, он пытался бороться с ним, но только ради удовольствия. Когда работы нет, когда делать нечего, спать можно лечь без всяких опасений. Побороться со сном забавы ради, а потом на бочок, и так до вечера.
Юля на работе, у нее сегодня дефиле, она должна за это получить гонорар. Возможно, вечером она принесет пару бутылок вина, и они отпразднуют маленькое событие. А после вина у него может подняться настроение. Не так давно это случилось, правда, ненадолго, они даже не успели воспользоваться. Да Юля, в общем-то, и не торопилась. Может, ей это с Димой и не нужно. Может, она уже давно нашла заменитель и сейчас крутится на нем…
Дима распахнул глаза, ошарашенный внезапной мыслью, но сон снова навалился на него. Может, что-то с Юлей и не так, но как вывести ее на чистую воду, если нет возможности? Это же нужно оторвать себя от дивана, устроить слежку, а здоровье у него слабое.
Он уже засыпал, когда в дверь позвонили. Может, Юля ключ забыла? Или потеряла, когда с заменителем кувыркалась?.. Дима недовольно поморщился, вышел в прихожую, открыл дверь и обомлел, увидев Ирину.
Она молча смотрела на него. Спокойный холодный взгляд, непроницаемое выражение лица. Перед глазами пробежали кадры из прошлого — комната, стол, ящик, в котором лежали деньги, Дима берет пачку долларов, отсчитывает купюры… Однажды он обворовал Ирину, неужели она пришла к нему, чтобы спросить за это?..
— Привет!
— Здравствуй, — сухо сказала она, переступая порог.
Дима мог не пустить Ирину в дом, но об этой своей возможности он подумал, только когда закрывал за ней дверь.
Его успокаивало, что Тимьянова была одна, хотя могла привести с собой бандитов.
Она сама расстегнула плащ, но замерла, чуть раздвинув полы. Дима сообразил, что от него требуется, поухаживал за ней. И плащ повесил не за петельку, а на плечики.
— Кавалер!.. — Ирина с насмешкой окатила его взглядом сверху донизу. — В трусах!..
Он действительно вышел к ней в трусах и в майке. Зато Ирина выглядела как новенькая монета, отчеканенная из старой меди. Моложавая, стройная, стильная. А ведь было время, когда она превращалась в корову.
— Э-э, я думал, что это Юля.
— А Юлю ты встречаешь в трусах? — усмехнулась она.
— Ну, мы свои люди…
— Я тоже была своей. Но ты от меня сбежал. А почему? Потому что я запустила себя… И Юля от тебя сбежит.
— Да нет, не сбежит. — Он не очень уверенно мотнул головой.
Ирина прошла в комнату, но там ей не понравилось. Диван расправлен, белье скомкано, на журнальном столике — кружка, пустая коробка из-под печенья, на полу обертки.
И на кухне не лучше. На столе пустая тарелка, кусок хлеба, салфетница опрокинута, в мойке посуда, на полу валяются какие-то тряпки. К вечеру он должен был убрать все это, время еще было…
