Это был самый опасный этап полета – в городе оставались боевики, и в любую секунду почти беззащитный транспортник мог получить в борт десяток-другой пуль или, что еще хуже, – заряд из гранатомета. Чтобы обезопасить взлет своего «коллеги», два «Ми-24» продолжали дежурить в воздухе, выписывая над городом виражи.
Набрав безопасную для разгона высоту, «Ми-17» наклонил нос и стал плавно набирать скорость…
Спустя минуту группа из трех вертолетов следовала на предельно малой высоте в юго-западном направлении – в Таиф, где располагался батальон майора Бадара.
Достав из нагрудного кармана платок, Андреев вытер лицо и оглядел сирийцев. Шестеро спасенных разместились на полу – кто сидел, кто лежал. Введенный бандитами наркотический препарат начал отпускать, и молодые ребята постепенно приходили в себя. Все они выглядели жутко уставшими, однако лица светились неподдельной радостью.
«Еще бы не радоваться, – дрогнули в улыбке губы капитана. – Небось, успели попрощаться с жизнью, а тут вдруг такой подарок с неба свалился…»
Три уцелевших спецназовца тоже радовались успешному завершению операции. Они сидели рядом и что-то живо обсуждали. Лишь изредка по лицу лейтенанта Кармаза пробегала тень. Наверное, в те секунды он вспоминал о двух погибших товарищах.
Взгляд Павла переместился влево и остановился на Сурове. Тот добыл где-то ветошь и с деловым видом протирал от белесой пыли «винторез»; лицо было сосредоточенным, движения размеренны.
Его закадычный друг Валерка сидел рядом. Он зачем-то вскрыл индивидуальный перевязочный пакет и копошился в нем. Достал бинт, оторвал полоску, скомкал. Потом сунул руку с бинтом за пазуху и, поморщившись, прижал к боку.
Павел повнимательнее присмотрелся к его куртке песочного цвета и заметил небольшое пятно крови чуть пониже правого нагрудного кармана.
«Зацепило! – догадался он. – И до сих пор, паразит, молчит».
Он подвинул ногу и незаметно стукнул носком кроссовки по Женькиной ступне.
«Чего?» – прервал тот чистку оружия и поднял взгляд.
Андреев кивнул в сторону прапорщика: «Посмотри».
Старлей посмотрел. И, сразу позабыв о пыли на винтовке, взялся помогать товарищу…
«Ми-17» шел над рельефом на высоте тридцати-сорока метров. Пара «Ми-24» сопровождала его, приотстав на полкилометра и следуя чуть выше.
Летели на максимальной скорости, дабы побыстрее уйти из опасного района, напичканного хорошо вооруженными формированиями ИГИЛ. Преодолев километров двадцать, командир «Ми-17» заметил впереди пыльное облако, оставляемое мчавшимся в попутном направлении автомобилем.
– «Триста двадцатый» – «Четыреста первому», – позвал он ведущего пары «Ми-24».
– «Четыреста первый» на связи, – ответил тот.
– Посмотри, кто там впереди пылит в ноздри.
«Полосатые» снизились, обошли транспортник справа и нагнали незнакомый автомобиль.
– Светлый пикап с крупнокалиберным пулеметом в кузове, – доложил ведущий пары. – Рядом с пулеметом лежит какой-то «товарищ».
Заметив российские вертолеты, автомобиль начал маневрировать: то подворачивал вправо-влево, то сбрасывал скорость, то разгонялся. И упорно продолжал двигаться в направлении города Ракка.
– «Четыреста первый», это однозначно не наши, – заключил командир «Ми-24». – Захожу для атаки.
– Выполняй…
Предположение командира звена подтвердилось спустя пару секунд, когда из окна кабины пикапа высунулась чья-то фигура с автоматом и принялась стрелять по вертолетам.
Пяток неуправляемых ракет лег аккурат вокруг машины. Та крутанулась влево, подскочила на кочке и, несколько раз перевернувшись, замерла на левом боку.
Несколько ракет, выпущенных вторым «Ми-24», превратили светлый пикап в огненный шар.
– Была у меня одна занятная подружка – мило общались некоторое время, не доводя дело до постели. После, как часто бывает, пути разошлись – не встречались и не переписывались месяцев шесть. Но недавно в наших отношениях случился хеппи-энд. Звонит: «Соскучилась. Давай сегодня встретимся…»
Транспортный вертолет в сопровождении боевых «Ми-24» продолжал полет в сторону Таифа.
Несколько минут назад Женька заставил Валерия снять камуфляжную куртку, осмотрел касательное пулевое ранение, обработал его и перевязал. После чего достал из наплечного кармана шприц-тюбик с антибиотиком и, не обращая внимания на протесты Грида, сделал ему инъекцию.
Теперь они сидели рядышком и, как всегда, общались «за жизнь». Вернее, Валерка молчал, а Женька рассказывал историю про очередную пассию.
– …Договорились с ней, где и когда встретимся. Посидели в ресторанчике: выпили, покушали. Позвал к себе. Гляжу, как-то очень легко согласилась, хотя раньше эти номера не прокатывали. По дороге прикупили еще вкусного винца, хорошей закуски. Ну, а за столом на кухне она поведала грустную историю о том, какой ее парень «сволочь, козел и подонок». Недавно сделал ей предложение и вроде как официально стал женихом. Но вдруг изменил ей, бросил, и вот теперь она вся такая расстроенная, с мыслями о суициде и счастливой жизни в загробном мире. Я два с половиной часа слушал кудахтанье этой курицы и абсолютнейший бред – мне его даже лень воспроизводить. Но больше всего убил жених этой дурочки. Это просто пародия на мужчину!
– Вот же фортануло тебе, – подмигнул прапорщик, позабыв о ране.
– И я так думал, – горестно вздохнул Женька. – Обрадовался. Про себя начал строить фантазии о том, как мы будем мстить ее парню! Через полчаса разговор дошел до обнимашек и поцелуев. Деваха возбудилась и решительным военным шагом направилась в ванную. Я и сам не ожидал от нее такой прыти. Пришлось нестись в спальню – менять постельное белье и прятать по ящикам нестираные носки…
Посматривая в круглый иллюминатор на проносившуюся под «вертушкой» пустыню, Павел слушал Сурова и гадал, чем же закончится очередная история – славной победой или позорным фиаско?..
– …Подружка мылась очень долго, – продолжал тот. – Минут через тридцать я, будучи в полной боевой готовности, осторожно постучал в дверь ванны. Шум воды стих. Она вышла – картина маслом. Одетая, накрашенная, причесанная. Протягивает мне полотенце и говорит: «Спасибо, не понадобилось». Я стою перед ней в трусах, пахну дорогим французским парфюмом. А она: «Я только что звонила парню, и мы помирились». То есть я тут готовлюсь, постельку стелю, а они в моей ванной по телефону мирятся. Представляешь? В результате спал на чистых и свежих простынках. Один.
– И это ты называешь хеппи-эндом? – сквозь смех спросил Валера.
– Ты не дослушал. Среди ночи эта дура начинает присылать мне SMS-сообщения. Читаю сквозь сон: «Мы снова поругались». «Ты дома?» «Можно я к тебе приеду?..»
– А ты?
– Я не ответил.
– Гы-гы, – сказал прапорщик. И добавил: – Молоток! Так ей и надо.
