Он постучал в дверь, где жил Вайс, ожидая, что ему откроет старик, но на пороге появилась Элла. Их первая встреча была неудачной, и сейчас, увидев Эдди, она сразу нахмурилась. Но прежде чем она успела дать Эдди от ворот поворот, вперед с радостным лаем выскочил Митс.
– О! – воскликнула Элла в приятном удивлении. – Какой неожиданный гость!
Эдди усмехнулся. Уже не в первый раз его пес помогал ему наладить отношения с людьми. Он был более общителен и вызывал симпатию. На его хозяина Элла смотрела совсем с другим выражением.
– Не уверена, что обязана разговаривать с человеком, который пытался приставать ко мне на улице.
– Я сделал это, потому что ваш отец просил меня ему помочь. Если не верите, спросите его сами.
– Я сообщила ему, что какой-то молодой человек расспрашивал меня о Ханне. Он попросил описать вас, и когда я сказала «высокий, с вызывающими манерами», он сразу подтвердил, что это вы.
Эдди поежился, и лицо Эллы на миг смягчилось, но она по-прежнему держалась настороженно.
– Отец сказал, что у вас есть особый дар, благодаря которому вы найдете мою сестру. И вот теперь он сидит и ожидает вестей от вас. Он в вас верит. Так удалось вам, мистер детектив, найти ее со своими особыми способностями?
– Я не детектив, а фотограф. Он приходил ко мне, чтобы посмотреть снимки, которые я сделал в день пожара. Я не говорил ему, что у меня есть какие-то способности, которые позволят мне найти вашу сестру.
На щеках Эллы выступили красные пятна.
– Какой тогда от вас толк? Почему вы его обнадежили? Вы хотите сказать, что не можете закрыть глаза и увидеть ее в загробном мире?
– А вы думаете, что она там?
Элла отвернулась, у нее вырвалось рыдание.
Эдди потянул ее в коридор. Наконец-то ему удалось пробить брешь в ее броне.
– Сестра – очень близкий человек. Может быть, она делилась с вами тем, что держала в секрете от отца? Говорила о каком-нибудь приятеле или о проблеме?
– У Ханны не было секретов. Она была абсолютно открытой и необыкновенно доброй. По-моему, она ни разу в жизни не соврала. Вы просто не представляете, какой замечательной она была. Если бы ее что-то беспокоило, я бы об этом знала. Мы знали друг о друге все. – Элла вдруг прикрыла рот рукой, потрясенная собственными словами. – Я говорю о ней в прошедшем времени, словно она умерла!
– Давайте обратимся к фактам, – предложил Эдди. – Вы работали вместе?
– Надзирателю казалось, что мы слишком много разговариваем, когда работаем бок о бок, и он развел нас по разным этажам. Ханна заставила меня пойти на верхний этаж, потому что там помещение было теплее. Вот такая она была всегда. О себе не думала. Когда начался пожар, я хотела найти ее, но лестница была вся в дыму. Дверь на девятый этаж была заперта. Ее невозможно было взломать – несколько мужчин пытались это сделать, но у них ничего не получилось. Толпа увлекла меня за собой, но я должна была находиться рядом с ней.
– Скажите спасибо, что не были. Вам повезло – вы работали на десятом этаже.
– Это было не везение! Это Ханна спасла мне жизнь, когда послала меня в помещение, где должна была работать сама. Когда надзиратель сказал, что только одна из нас должна остаться на девятом, он смотрел на меня. – Элла нервно ущипнула себя за руку. Эдди заметил следы нескольких щипков у нее на руках. – Это я должна была сгореть при пожаре. Поэтому я и вижу все это с другой стороны.
Эдди нахмурился, не понимая.
– Я должна была умереть, поэтому я вижу ее привидение.
– Так не бывает, – возразил Эдди.
Несмотря на свое отчаяние, Элла рассмеялась.
– А вы знаете, как это бывает? Бог обсуждал это с вами?
– Давайте поговорим о вашей сестре и оставим Бога в покое. Вы ее видели в то утро?
Элла ответила, что они, как обычно, вместе дошли до Грин-стрит.
– И она была такой же, как всегда? Ничто ее не беспокоило?
– Да, такой же, как всегда.
– Значит, вы вместе вошли в здание и поднялись по лестнице?
Элла помрачнела.
– Она велела мне подниматься одной и сказала, что догонит. Иногда по утрам она бегала на Вашингтон-Сквер, чтобы купить там яблоко с лотка, и тайком проносила его на работу. Нам запрещали есть на рабочем месте, но она говорила, что ее желудок будет недоволен.
– И она купила яблоко?
– Не знаю. Я вошла в здание и больше ее не видела, только ее привидение.
Эдди с жалостью посмотрел на девушку.
– Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей. Но я знаю, что она умерла. Мне снится вода, а не огонь. Она пытается сообщить мне что-то. – Элла с вызовом посмотрела на него. – Или вы думаете, что я ненормальная?
Эдди знал, что людям часто снится то, во что они хотят верить. Его отец искал во сне жену и вел с ней такие интимные разговоры, что Эдди отворачивался к стене, чтобы не слышать.
– Я думаю только, что вы тревожитесь за сестру, как и она наверняка тревожилась бы за вас.
– Но вы же понимаете, что вы можете найти. Она умерла. Только, пожалуйста, не говорите это отцу. Пусть он пока ее ждет.
Направляясь к Купер-Сквер в сгущающихся сумерках, Эдди понял, что за ним следят. Его предупредил об этом Митс, который вел себя беспокойно и оглядывался с тревожным выражением на морде, обычно благодушной. Эдди задержался на секунду у дверей одного из домов, делая вид, что смотрит на часы, а сам в это время искоса бросил взгляд назад. И действительно, неподалеку остановился крупный человек в плотном черном пальто, рассматривавший Эдди из-под полей котелка. Эдди сунул часы в карман и пошел дальше. Дородный незнакомец вперевалку двинулся за ним. Хочман не случайно предпочитал набирать быстроногих мальчишек, которые в любой момент могли затеряться в толпе. Эдди на миг оглянулся и поймал взгляд своего преследователя. На него смотрело что-то темное, таящее злобу. Такой взгляд часто был у преступников, когда он их фотографировал.
Свистнув Митсу, чтобы он держался поближе, Эдди резко ускорил шаг. Незнакомец тоже двинулся за ним более быстрой и целеустремленной походкой. В руках у него была грубо сделанная дубинка, совсем не нравившаяся Эдди. Волосы у него на шее зашевелились, у Митца на спине шерсть тоже топорщилась.
Эдди свернул на Седьмую улицу, надеясь оторваться от преследователя, но темная улица была пустынна и представляла собой идеальное место для нападения. Недолго думая, Эдди нырнул в дверь первого попавшегося бара – пивной Максорли, которая открылась лет шестьдесят назад. Это был ирландский бар, куда ходили в основном рабочие, а женщины не допускались. Митс проследовал за Эдди, мягко ступая по опилкам, насыпанным на полу для поглощения разлитого пива. Питбули были частыми посетителями подобных заведений, так как эта порода обычно участвовала в «крысиных боях», которые устраивались в подвальных помещениях баров и игорных домов. Они почти всегда выходили победителями в собачьих схватках и дрались с такой яростью, что, схватив зубами противника, не желали его выпускать, и иногда приходилось разжимать им пасть металлическим прутом, чтобы освободить другую собаку, если она была еще жива. Когда Эдди подошел к стойке, находившиеся возле нее посетители, увидев Митса, посторонились. Он заказал темного пива, не выпуская из виду входную дверь. Однако бармен продолжал протирать стаканы полотенцем, не обращая внимания на заказ.
