Шустрый, гаденыш, со злостью подумал Толян, понимая, что теперь ему ничего не узнать от уголовника и время потеряно впустую. А Сенька, делая обманные движения топором и периодически нанося сильные и быстрые удары, двигался за Толяном, отжимая его к борту. Оба молчали и дышали с шумом. Говорить было не о чем, оба все понимали. Только Сенька мог тянуть время, надеясь, наверное, на помощь кого-то из своих дружков, а у Толяна времени не было. Ему нужно было заканчивать этот спектакль и уходить.
Самый простой способ заставить противника активизироваться и потерять осторожность – показать, что ты теряешь силы, спровоцировать его на последний решительный шаг. Толян стал все чаще хвататься за ушибленное плечо, показывая всем своим видом, что рука у него не действует. А теперь пару раз споткнись, велел себе Толян. И уголовник купился на эту простую, но надежную психологическую уловку. Когда Толян в очередной раз споткнулся, пятясь назад, и ухватился, чтобы не упасть, правой рукой за поручень, Сенька бросился вперед с хриплым рычанием и резким движением выбросил лезвие топора сверху вниз.
Толян ждал именно этого. Слишком предсказуем был в схватке этот заурядный уголовник. И все его обманные движения, выпады были характерными для «лагерной» подготовки. Понтов много, а эффективность минимальная. Резким ударом «больной» руки Толян сбоку в последний момент отбил удар пожарного топора. Сенька снова потерял на миг равновесие и тут же получил сильный удар ноги сбоку в коленную чашечку. От такого удара уголовник мгновенно со стоном опустился на одно колено, но злоба или привычка переносить боль оставались его сильной стороной, и топор снова взлетел в воздух, чуть не пропоров боковым ударом Толяну живот. Пришлось снова отпрыгнуть назад, но теперь у Толяна не осталось козырей. Он уже показал, что владеет ушибленной рукой, что у него есть навыки рукопашного боя. Толян мог бы убить Сеньку в течение нескольких секунд, но тот нужен был ему живым. И желательно не сильно покалеченным, а это задача сложная для исполнения.
Обезоружить противника Толян мог, он даже прикинул порядок действий, но Сенька все испортил. Он, видимо, не надеялся уже на свои способности пускать кому-то кровь, почувствовал в противнике настоящего бойца и попросту испугался. Толян хорошо знал, что эта «публика» всегда трусовата в схватках, когда перевес не на их стороне или когда они не превосходят числом. Знал, но не успел среагировать. Сенька вскочил, бросив топор, и бросился бежать к трюмным трапам. То ли намеревался спрятаться в темноте, зная, что освещение в трюмных пространствах включается со щитка на палубе, закрытого на замок, то ли думал, что ему кто-то поможет из его дружков.
Ногу Толян ему повредил в области колена все же основательно. Сенька вскочил на ноги, бросился к большому квадратному люку и загремел вниз по крутой вспомогательной железной лестнице. Толян остановился и сморщился как от зубной боли. Он представил, что произойдет с человеком, который с таким грохотом сейчас летел по лестнице вниз. Ни голосов, ни еще чьего-то движения. Выхода не было, и Толян стал спускаться в темноту, вытащив из кармана светодиодный фонарь и зажав его в зубах.
Сенька лежал на два пролета ниже, и он был еще жив. Толян понял это, бросив только один взгляд и осветив тело фонарем. Он заторопился, стараясь спускаться как можно тише. Не выдать себя и не прослушать приближение кого-то из Сенькиных дружков. Спустившись на площадку, он присел возле искалеченного тела. Судя по прерывистому поверхностному дыханию и тихому поскуливанию, Сенькины дела были плохи. Он умирал. Сломанный позвоночник, может быть, еще и перелом основания черепа. Трогать его сейчас бесполезно. Жизнь ему в таких условиях не спасти.
– Сенька, слышишь меня? – спросил Толян, присев рядом с уголовником и наклонившись к его уху. – Ответь, слышишь?
Уголовник только стонал, но вот его рука дернулась и сжалась в кулак. Толяну захотелось врезать этому человеку по морде, схватить за грудки и трясти до тех пор, пока он не начнет рассказывать. Но и это было бесполезно.
– Сенька, отвечай, что вы задумали? Вы не хотите, чтобы экспедиция дошла до затонувшего судна?
– Х… р… шиш вам, – прохрипел с бульканьем в горле уголовник и попытался сложить пальцами кукиш.
– Понятно. Вы хотите взорвать судно? Остановить его?
Сенька осклабился явно из последних сил окровавленными зубами. Толян зарычал и замахнулся:
– Где бомба, придурок? Отвечай, люди ведь погибнут!
– Найди… – прохрипел в ответ Сенька, и его лицо замерло с открытым ртом, а тело как-то странно вытянулось.
– Упырь ты хренов, – прошептал Толян и уселся, прислонившись спиной к железным ступеням. – Значит, все-таки заряд. И что теперь делать? Знать бы где хоть примерно. Где, где?
Так, спокойно, сказал сам себе Толян, поднялся на ноги и полез наверх. Тело тут не найдут еще несколько часов. Его тут найдут, только если специально полезут здесь искать. Ладно, лучше думай, как и куда они могли на судно натаскать взрывчатку. Это непросто, значит, была уловка. Давай рассуждать логически. Оборудование, которое монтировали в доке, проверялось и перепроверялось. То, что получалось после выхода в рейс, стоит нераспакованное, да и не те это каналы, по которым взрывчатку проносят. И спрятать негде. Не на палубе, это точно. Что еще получали перед выходом в рейс? Продукты питания для камбуза. Ну, нет, главный кок здесь мужик с характером и норовом. Как он свою кухню блюстит, как девчонок гоняет. Нет, этот проверял все так, что только что на зуб не перепробовал все, что привозилось.
Машинное отделение! Ходовой мостик? Нет, скорее машинное отделение. И как на мостик перетаскаешь десятки килограммов взрывчатки…
Толян выбрался из люка и побежал. Черт, думал он, как все нелепо получилось. Теперь еще и труп на корабле. А неожиданные трупы никогда не способствовали прояснению мозгов у начальства. Лишь бы капитан пока не узнал. Взбежав по трапу в рубку, Толян распахнул дверь и нос к носу столкнулся со строгим вахтенным помощником.
– Тебе чего? – строго осведомился он. – Опять нажрался! Распустились… кто вас только набрал в экспедицию.
– Я не пьющий, набрал руководитель экспедиции, – сухо и монотонно ответил на все вопросы Толян. – Где капитан?
– Что? – Лицо у помощника вытянулось от изумления. – Капитан?
– Вы глухой? – тихо, но веско сказал Толян. – Я спросил, где капитан. У меня для него важное сообщение.
– Изложите вашу просьбу мне, – ледяным тоном ответил помощник. – Я вахтенный начальник, я приму меры.
– Вы понимаете, что есть вопросы, решение которых лежит только на капитане и лично на капитане.
– Капитан на совещании в кают-компании с учеными, – сухо ответил помощник. – Покиньте мостик.
Толян мысленно ругнулся и пулей бросился вниз по трапу. Объяснять капитану? Общение с вахтенным помощником показало, что чиновничий подход работает и здесь. Если прибежит начальник экспедиции, главный инженер экспедиции, старший водолаз, то его выслушают серьезно и примут меры. А рабочий экспедиции – это обязательно пьяница, бездельник. Возможно, что и судимый.
