– Здравствуй, Оля! – Лицо Лешки Рябова появилось над библиотекарской стойкой. – Не помешаю?
– Ой, привет. – Женщина расплылась в приветливой улыбке, понимая, что выдает себя слишком откровенной радостью. – Записаться к нам решил? Отпуск скучно проходит?
– Можно сказать и так, – развел Лешка руками. – Понимаешь, кое-какие вопросы возникли у меня в связи с наследством. Решил разобраться, а тут хлоп, и Интернета нет.
– Его уже два дня как нет. И дозвониться не получается. Ребята вон в Диксон ездили и оттуда из порта звонили в Дудинку. Оператор говорит, что у него сил сейчас нет в каждой дыре чинить. Неполадок много, сначала военные и промышленные объекты у него на очереди. А через несколько дней и у нас будут разбираться, что тут со связью. И главное, года три, как вышку у нас поставили, и вот на тебе!
– Короче, полный бардак и жаловаться некому, – подвел итог Лешка со вздохом. – Так я что пришел-то. У тебя есть книжки по современному законодательству?
– Есть. Ты посиди вон в кресле, а я сейчас формуляры закончу заполнять, и мы с тобой поищем, что тебе подойдет по твоим вопросам. У нас в прошлом году летом был очередной завоз юридической литературы. Я сама заявку делала, хотела, чтобы всего понемногу было. Видишь, как связь подводит, а человеку посидеть с книгой надо, а она у меня вот есть.
Лешка сел в кресло у окна и стал осматриваться. «Не ахти какое большое помещение, и стеллажи вон за спиной Ольги стоят тесно, только протиснуться. Хотя они со своей подругой худенькие обе. Ребятишки к ним ходят в основном, как я погляжу, да пожилые дамы, которые компьютеры не освоили. А хорошая у Ольги вообще-то профессия. Она книги для людей бережет. Книги не как изделие из бумаги, а как духовный носитель. Так, кажется, недавно вычитал в Википедии».
Потом Лешка стал смотреть на Ольгу, как она, склонив голову чуть набок, быстро бегает ручкой по листу бумаги. Вот уж точно, компьютеризация сюда не пришла еще. Все записи на карточках вручную, формуляры вручную, списки и те вручную. А кое-кто говорит в городах, что писать напрочь разучились. Только к клавиатуре пальцы привыкли.
А она ничего. Старомодная немного: что прическа, что платье. Хотя откуда ей здесь за модой следить. И куда с этой модой соваться. Грязь под ногами почти всюду и круглый год. Нет, зимой она в снег переходит, но все равно ни туфельки, ни модные сапожки не наденешь. И прическу сделать негде. Наверное, тут если и есть парикмахерская, то занюханная и работает там красномордая тетя Зина какая-нибудь. И купить модного негде. Хоть и есть у них тут что-то вроде Дома торговли, но как он был, по сути, сельпо, так и остался. И туфли, и спички, и керосин в одном отделе. Нет, есть еще детский отдел и отдел «Рыбалка – Охота».
«А чего теряться, – усмехнулся про себя Лешка. – Баба она изголодавшаяся, без мужика столько лет… хотя с чего я взял, что без мужика? Вдруг у нее любовник есть, или вообще она через пару месяцев замуж выходит? Нет, смотрела она на меня не так. Так невесты на других парней не смотрят. Хотя Ольга всегда была странная, не угадаешь, что у нее на уме. Но если вдруг выяснится, что она свободна, то отпуск у меня получится сказочный, пацаны в части обзавидуются».
И Лешка стал смотреть на Ольгу уже иным взглядом. Он смотрел на кожу открытых до плеч рук, на полную грудь, выпиравшую под платьем, да и попочка у нее, вспомнил он, и ножки всегда были неплохие. Лицом вот, конечно, не итальянская красавица, простовато лицо, но зато губки какие. Такие бы ночь напролет целовать!
– Ты чего? – Лешка вдруг понял, что Ольга уже некоторое время тоже смотрит на него с удивлением.
– Я? – Он вдруг решился и рванул вперед в омут флирта. – Смотрю на тебя. Нравишься.
– Ну, – вспыхнула молодая женщина, – скажешь тоже. Пошли, я закончила. Посмотрим, что у нас есть для тебя.
Лешка легко, без помощи рук поднялся из глубокого старого кресла и снова про себя улыбнулся. Последняя фраза показалась ему многозначительной. В его понимании, конечно, в рамках последних фантазий. «Посмотрим, что у нас есть для тебя». Много чего есть у тебя мне интересного, мысленно сказал Лешка и шагнул за перегородку.
Оля быстро перебирала книги на тех полках, где стояла справочная литература. Она подавала Алексею книжку за книжкой, они вместе разбирались в аннотациях, в оглавлениях и решали, пригодится она в вопросах наследования недвижимости или нет. Лешка между делом рассказывал о службе в армии, Ольга – о жизни в поселке, как она меняется год от года. Что снова занялись освоением Севера, снова экспедиции.
– Представляешь, Леша, у нас тут нашли какой-то затопленный корабль еще времен Великой Отечественной войны.
– Да ты что? – Лешка замер, и его пальцы вместе с книгой прижали женские пальцы. – Тут же боев не было, сюда же немцы не заплывали?
– А может, дело и не в боях, может, его просто льдами раздавило. Или он так утонул. Мало ли какие причины бывают.
– Конечно, мало, – засмеялся Алексей, нехотя выпуская пальчики из своей руки и видя, как щеки женщины стали пунцовыми. – Корабль хоть и железный, но сам он не тонет. У него воздух внутри. И причина может быть одна – пробоина или перевернуло волной. Штормов, как у мыса Доброй Надежды в Африке, тут не бывает. И волн-убийц тоже.
– Это что за волны-убийцы? – Ольга сделала большие глаза.
– Ты физику школьную помнишь? Опыт еще такой показывали. Пускали в корыте волну, а потом она отталкивалась от противоположного берега и возвращалась. И происходило наложение волн. И образовывались так называемые стоячие волны. И там, возле африканских берегов, у них почему-то не слишком большое расстояние между волнами. И длины обычного сухогруза хватает как раз на то, чтобы его нос и корма поместились на гребнях соседних волн. А потом его поднимает волной по центру, потом снова за корму и нос. И через несколько таких подъемов корпус не выдерживает и лопается. И судно тонет.
– Ломается пополам, что ли? – испуганно спросила Ольга даже почему-то понизив голос.
– Ну, почти. А судно ваше где затонуло? Здесь, в Енисейском заливе?
– Нет, дальше, гораздо севернее. Это у Краснофлотских островов на Северной Земле. Между островом Октябрьской Революции и островом Большевик. Наверное, штормом снесло из пролива на юг и выбросило на камни. Там и затонул. Скоро туда пойдет специальный корабль, приспособленный для подъема других кораблей.
– А ты-то как об этом узнала?
– Я же краевед местный, ты забыл, – засмеялась Ольга. – Они ко мне обращались, хотели узнать, не сохранились ли какие-то сведения об этом судне, о событиях тех лет.
Бизон хорошо помнил этот день. Бриг тогда был старшим лейтенантом, командовал специальной группой спецназа. О нем ходили уже тогда легенды. А Бизон сопливым молодым лейтенантиком попал в его группу. Только после училища и сразу после полугодичных курсов переподготовки. Собственно, вырос Бизон под Архангельском в рыбацком поселке и хорошо знал Север, его нрав. И будучи мальчишкой не раз ходил со взрослыми в море. Всякое бывало, но взрослые верили в силу и хладнокровие не по годам крепкого и высокого парня. Хорошая закалка.
