Я подняла глаза на толпу и так полыхнула, очертив расплавленным огненным взглядом круг у самых их ног, что люди наконец опомнились. Повернулась к сержанту.
— Наши потери?
— Ни ранеными, ни убитыми нет. Я сразу вызвал подмогу сигнальными огнями, сир. Патрули прочесывают город.
А столица накануне праздника. Съехались на зрелища все, кто еще способен их оплатить. Тьма чужаков, гостиницы запружены, даже под стенами шатры разбиты, благо, жара царит летняя.
Из толпы раздался свист, улюлюканье:
— Так ты его и поймал, голозадый!
— Да ты правду, правду доложи королю, остолоп!
Я прищурилась на правдолюбца. Дядька за тридцать, с брюшком, лицо круглое и доброе, рукава сюртука в белой пыльце, на лбу красная полоска от отсутствовавшего головного убора.
— Вот ты и доложи, пекарь, — приказала.
— Во как! — восхитился он, ничуть не испугавшись. Сделал шаг вперед, поклонился низко. — Как догадались-то о моей гильдии, ваше величество, а? Я ж без колпака вот…
От него я выслушала удивительную историю, а толпа активно подсказывала то, чего пекарь увидеть не мог. Пока он рассказывал, подошел свежий отряд стражи на смену, потом второй, и слушателей все прибывало.
Итак, на закате в город попытался въехать одинокий всадник лет двадцати (цвет волос, глаз, одежд описывался по-разному почти каждым очевидцем, но сержант утверждал — волосы светлые, цвета соломы, это точно, а вот глаза непонятные, но скорее синие, чем зеленые, а может, и серые или черные). Пошлину заплатил, как полагается, за себя и двойную — за коня. Стычка произошла из-за того, что пришелец не пожелал пачкать рук «охрой», чтобы получить «чумной билет». Эта процедура, видите ли, унижает его честь и достоинство. Он, знаете ли, грамотен, и вместо отпечатка вполне может поставить роспись, дабы его личность была удостоверена. Стража, разумеется, взяла в пику подозрительного уклониста. И на всякий случай закрыла ворота.
«Что ж, раз меня не пускают в этот город по-хорошему, как гостя, и посягают на чистоту моих рук, вам же хуже. Я возьму его штурмом и войду, как полагается благородному фьерру», — громогласно поклялся незнакомец.
И взял в течение пяти минут.
Это была ужасающая новость: крепостные стены оказалась беззащитны перед одним-единственным сильным магом-инсеем! Мерзавец поднял воды огибавшей город реки и пустил их на ворота в виде табуна водяных коней. Вал захлестнул ворота, и все железо мигом проржавело, а дерево сгнило. Ворвавшись внутрь, водяная армия обрушилась на немногочисленную стражу, едва ее не утопив, а со всеми металлическими предметами обмундирования и вооружения случилось то же, что с воротами.
Сам маг, обезоружив караул, беспрепятственно пронесся на белоснежном крылатом коне в город и был таков.
— На белоснежном и крылатом, говоришь? — услышала я за спиной голос Таррэ.
— Так точно, сэр рыцарь! — отчеканил бравый мельник не хуже сержанта.
Чуть повернув голову, я заметила, как поморщился вейриэн на это оскорбительное для высшего белого воина обращение.
— Позвольте нам заняться этим нарушителем, сир, — попросил Таррэ. — Городская стража тут бесполезна.
Я подавленно кивнула. Один-единственный инсей разнес мои ворота в прах!
И — как назло, ведь все беды приходят сразу — я внезапно почувствовала, как сдвинулся с места перстень, оставленный мной в оплату Архивариусу. Но мне было уже некогда за ним наблюдать. Никуда не денется.
Когда я вернулась в зал совещаний через то же окно, все оставались на своих местах — и герцог Холле, и граф Оллор, и казначей, и прочие лица.
— На чем мы остановились, фьерры? — спросила я, усевшись в кресло как ни в чем не бывало. — Планы придется немного изменить. Расходы урезать вдвое (церемониймейстер схватился за сердце), а освободившуюся сумму направить на укрепление гарнизонов и защиту Найреоса.
До утра мне надо было еще совершить кучу дел.
Посетить скромную модистку на окраине столицы и забрать платья, перешитые из устаревшего гардероба леди Лореи.
Потребовать у Таррэ очистить город от инсеев. Какие могут быть праздники, когда столица оккупирована вражеским магом? Если маг не будет найден к утру, народ будет знать, кто повинен в отмене торжеств — вейриэны.
Доделать огненные доспехи для Лэйра, потому что все имевшиеся в оружейне мне не подходили как специально. Даже те, которые заказывал для меня Роберт перед смертью, вдруг странно усохли. Таррэ этой мелкой пакостью меня не отстранит от турнира.
Посетить учителя танцев на другой окраине столицы, ибо при тренировке с Сиареем выяснилось, что в меня прочно вбита роль ведущего в паре. Для Лэйра хорошо, для меня — ужасно. Я должна быть настоящей дамой. За час этого не добиться, увы, но не опускать же руки!
Посетить официально болезного барона Анира фьерр Гирта, пострадавшего за мою честь.
Потребовать у Таррэ усилить поисковые отряды аринтами и ласхами. Если вражеский маг не будет найден и торжественно казнен утром, казнить придется самого Таррэ. И не надо смеяться. Если церковь объявит охоту на ведьм, то колдунов и демонов тоже переловят. В королевстве только один законный маг — король.
Посетить Светлячка тайно второй раз и поговорить.
Раздобыть и спрятать карету, неучтенную казначеем.
Потребовать, пока не забыла, у Таррэ отчета о наблюдении за пакетом, оставленным в трактире таинственной незнакомкой и ненароком поинтересоваться, где же его эксперт по чернилам. И потребовать найти этого наглого разрушителя врат и четвертовать, наконец! Моя жизнь в опасности, не говоря уже о жизни потенциальной невесты. Кто же не знает, что инсеи охотятся на невест и жен огненных королей?!
Раздобыть лошадей, кучера и лакея. Чтобы они были готовы явиться по свистку Эльдера. Эту часть подготовки Эльдер и Сиарей взяли на себя, а также карету и жилье для «таинственной незнакомки».
Забрать у башмачника бальные туфельки.
Выбрать оруженосцев для Лэйра. Лучше бы трех, по статусу. Но хватит и двух. Одним из них стал человек, баронет фьерр Джер. А вторым — ласх из армии Сиарея.
Но мой друг настаивал как минимум еще на одном воине в моей, именно моей, а не королевской, охране. И хорошо бы еще и мага.
— Где же я их возьму! — вздохнула я, когда мы с Сиареем в моих покоях последний раз перед завтрашним днем планировали СОБСТВЕННЫЙ праздник. — Мне нужен такой слуга, о котором бы не знал Таррэ, которого ни разу не видели во дворце. И у меня есть на примете, правда, не воин и не маг.
— Позвольте я представлю вам именно такого воина и мага. Его еще никто не видел, уверяю. Мы берегли его как раз на такой экстренный и таинственный случай. Он уже тут, спрятан в купальне, прошу прощения за такую вольность, ваше уставшее величество.
Я действительно уже на ногах еле держалась: разговор происходил в моих покоях уже далеко за полночь. Сиарей выглянул за дверь купальни и вытащил за руку невероятно смущенное чудо — синеглазое небесное создание лет четырнадцати с беленьким, расписанным морозными перышками ангельским лицом и пушистым ореолом кудрявых волос.
