Дальше — больше. Приметный «майбах» и «хаммеры» с одинаковыми госномерами стали все чаще задерживать на постах ГИБДД. Въедливо проверяли документы, а порою нагло заглядывали в салон и в багажник, будто к какому-то дачнику.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Ушавойнова стал эпизод неподалеку от загородной резиденции председателя губернской думы Судакова, к которому Олег Константинович заезжал разрулить в приватной обстановке вопрос об изменении целевого назначения земель загородного парка. Вопрос решили к обоюдному удовольствию, и Ушавойнов в приподнятом настроении ехал обедать. Кортеж остановили прямо у развязки, на выезде к трассе, где стоял «форд» дорожно-патрульной службы и неприметная «газель».
Ушавойнов, закипая, выбрался из кожаного нутра лимузина с намерением разобраться лично. Вслед за ним из внедорожников, бдительно озираясь, повылезала личная охрана. Ничего хорошего из этого не получилось.
— Эй, ты! В чем дело? Не видишь, кого остановил? — Ушавойнов сразу начал кричать, подходя к сотруднику ДПС.
Офицер, неторопливо разглядывавший документы водителей, удивленно обернулся и… занялся своим делом дальше. Олег Константинович такого хамства стерпеть не мог: какой-то контрацептив не желает с ним разговаривать?
— Я депутат Ушавойнов! Я к тебе, тварь, обращаюсь! — Олег Константинович схватил скотину за плечо, ткань затрещала, и капитанский погон оказался в кулачке депутата.
Дальнейшие события развивались молниеносно. Охрана, вышедшая при нештатной остановке из машин и занявшая некий предполагаемый периметр безопасности, изобразила вялое движение к своему объекту. У сотрудников охраны не было выбора — им платили за обозначение функции, за обслуживание имиджа объекта, и они знали, на что шли. Эти молодые бультерьеры в плохих костюмах были мгновенно опрокинуты в придорожную пыль бойцами ОМОНа, посыпавшимися из «газели» словно горох. К остолбеневшему Ушавойнову неторопливо подошел выбравшийся из «форда» невысокого роста подполковник.
— Здравствуйте, Олег Константинович. Я Рудокопов Игорь Александрович, начальник ГИБДД города Излучинска. Отдайте, пожалуйста, погон, если он вам не очень нужен. Спасибо.
— Что происходит? Я Ушавойнов! Вы не имеете права, я пользуюсь депутатской неприкосновенностью!
— А к вам никто и не прикасается. Из машины вы вышли самостоятельно. Да вот, и на видео это потом можно посмотреть, — и Рудокопов махнул в сторону вылезающего из кустов человека с огромной видеокамерой, украшенной логотипами телеканала «Губерния». Но к вашим попутчикам у нас имеются вопросы.
— Какие еще вопросы? — Ушавойнов ориентировался быстро, как ящерица на пеньке в жаркий полдень. Он уже понял, что стал участником инсценировки, и сейчас желал понять, кто является режиссером.
— Штрафов много накопилось по этим автомобилям. Неприлично много. Придется на штрафстоянку отправлять. Но сначала мы их осмотрим внимательно. Видите, еще и оружие наблюдаем, — Рудокопов кивнул на лежащих охранников, у которых бойцы ОМОН вытаскивали из карманов пистолеты и радиостанции. — Сейчас подъедут коллеги из уголовного розыска, будем проверять личности, законность владения, в общем, как положено. Часа на три работы.
— Понятно. С вами поговорим в другом месте и на другом уровне, — Депутат покосился на телевизионщиков, которые откуда-то притащили уже вторую камеру и снимали сцены крупным планом.
Рудокопов невозмутимо кивнул.
— Как скажете. Поговорим — так поговорим.
— Отпустите водителя или отдайте мою машину. У меня прием граждан, — Олег Константинович посмотрел на часы. Стало свежо, накрапывал дождик.
— Вы уж извините, никак невозможно отпустить неизвестных лиц, у которых изъято оружие. Вы и сами, наверное, это понимаете. Впрочем, я подозреваю, что судьба этих людей вас не интересует, — начальник ГИБДД усмехнувшись, кивнул на трех охранников Ушавойнова, распластавшихся в нелепых позах прямо на проезжей части. — Что же касается машины… У вас же и документов, наверное, нет с собой? Ну, вот видите. Управление автотранспортным средством без водительского удостоверения запрещено законом. А теперь мне надо работать. Всего хорошего.
Кадры с голосующим на дороге олигархом Ушавойновым стали сенсацией, обойдя все новостные телеканалы. Там было на что посмотреть: промокший Ушавойнов простоял на дороге сорок минут. Любая притормаживающая машина отправлялась вдаль небрежным взмахом руки сотрудника экипажа ДПС. И только потом, пробившись через пробки, пришел резервный автомобиль из гаража.
На следующий день в печати появились пасквильные статейки, кто-то выложил в сеть фотографии, оживились блоггеры… «Заклятые друзья» шушукались за спиной в кулуарах губернской Думы, сокрушенно, пряча ухмылку, покачивали головами при встрече, а потом Олега Константиновича «забыли» пригласить на ежегодный губернаторский бал.
Ущемленное самолюбие не давало покоя, Олег Константинович поручил службе безопасности разобраться, откуда растут ноги, и та предоставила результат на следующий день. Ноги росли из указания тогдашнего начальника ГУВД Рейдера разрушить (а вернее — переключить) схему движения денежных потоков, источником которых служили криминальные врезки в нефтяные продуктопроводы. Бизнес был устойчивый, старый и очень опасный — с трупами, огромными взятками и высочайшей доходностью. Ушавойнов, конечно, не участвовал в нем напрямую, а стоял где-то рядышком, на «обналичке», но в сферу внимания попал.
Пару лет назад Олег Константинович купил санаторий в местечке Теплица, что в пятидесяти километрах на северо-запад от Праги. Ну, купил и купил, бывает. Вид на жительство — штука полезная, да и ливер иногда подлечить требовалось. И вот, после гнусной выходки Рейдера актив пригодился — Ушавойнов озаботил некоторых людей в российском МИДе и через четыре месяца стал почетным консулом Чехии. Видимым результатом этой должности стали красные дипломатические номера на всех автомобилях из его автопарка. Теперь гаишники шарахались от машин Ушавойнова, обладающих статусом экстерриториальности, как черт от ладана, да и штрафы сошли на нет. Получилось, правда, накладно — дешевле было летать каждый день на вертолете. Однако, понты дороже денег, так считал Олег Константинович. Жизнь наладилась. А в это утро стала еще краше!
Ранге, подкармливаемый Ушавойновым с начала нулевых, преподнёс долгожданный и приятный подарок. Ну, ладно, почти подарок, это обошлось Олегу Константиновичу в «троечку», да кто ж в таких вопросах мелочится? Связь главреда и олигарха не афишировалась, больше того — всячески скрывалась и маскировалась. Порою приходилось даже очерняющие и сомнительные статейки в «Излучинском обозрении» терпеть, но это же для дела, как раз для таких редких, но метких случаев. Медийный ресурс, формально не принадлежавший Ушавойнову (мелковато для миллиардера), держался столько времени исключительно на его деньгах и административных возможностях.
У любого чиновника категории «руководители», будь то уровень района, области или страны, имеются недоброжелатели. Наличие врагов никак не связано с типом личности либо характером деятельности этого руководителя, враги появляются у всякого, даже самого незлобивого, честного и дружелюбного (хотя таких и не встречается почти на просторах России). Это не личная неприязнь, а обыкновенная борьба за выживание, за кормовую базу. Враги объединяются или жрут друг друга, перетекают из группы в группу, помирают и нарождаются, мутируют, но не переводятся, выжидают. И, случись с чиновником какая неприятность по службе, — тут же враждебное окружение оживает, набрасывается, топчет, рвет когтями. Нужен лишь основательный повод (лучше всего документированная взятка или наркотики, а гомосексуализм и проститутки похуже, резонанс не тот), сулящий надежду на освободившееся кресло.
