Я открыто улыбнулась Отцу Руфиусу и придала голосу теплоты и обаяния, беря пример с Ливи, которая так и поступала, когда хотела кого-нибудь очаровать, чтобы выудить из него нужные сведения.
– Оставайтесь, Отец Руфиус, – попросила я. – Я бы хотела отметить возложенное на меня новое звание, и лишь наблюдая за работой людей опытных, таких как вы, я смогу чему-то научиться.
– Блэклиф не для мышей, девочка. – Он не убрал руки с меча. – Что за игру ты затеяла?
Я посмотрела на отца, как будто в замешательстве.
– Никаких игр, сэр, – ответила я. – Я – дочь клана Аквилла, и это превыше всего. Что касается Блэклифа, есть… способы выжить там, если ты женщина.
В его глазах вспыхнуло удивление, а на лице отразилось выражение смешанного интереса и отвращения. От этого по коже побежали мурашки, но я взяла себя в руки. Продолжай, глупец. Недооценивай меня и дальше.
Он хмыкнул и сел. Остальные четыре Отца – союзники Руфиуса – последовали его примеру. Вскоре в гостиную вошла мама, а за ней – дегустатор и вереница рабов, несущих подносы, заставленные яствами.
Мама посадила меня напротив Руфиуса, как я и просила. Во время трапезы я смеялась, играла с локонами, напускала на себя скучающий вид, когда разговор касался ключевых моментов, хихикала с Ливи. Когда я посмотрела на Ханну, она болтала с одним из Отцов, совершенно его очаровав. Когда покончили с угощениями, отец поднялся из-за стола.
– Приглашаю в мой кабинет, господа, – проговорил он. – Эл, дорогая, принеси нам вина.
Отец не дождался моего ответа и увел мужчин из гостиной, их телохранители проследовали за ними.
– Идите по своим комнатам, обе, – прошептала я Ливи и Ханне. – Что бы вы ни услышали, оставайтесь там, пока отец не придет за вами.
Через несколько минут я подошла к кабинету с подносом, на котором стояли бутылка вина и бокалы. Многие телохранители отправились во двор. В кабинете для всех не хватило места. Я улыбнулась двум телохранителям, стоявшим у двери. Они улыбнулись в ответ. Идиоты.
Я вошла в комнату, отец закрыл дверь и положил руку мне на плечо.
– Элен – хорошая девочка, верная своему клану. – Он плавно ввел меня в разговор. – Она сделает то, что мы попросим, и это позволит нам подобраться к Императору.
Когда они обсуждали потенциальный альянс, я обнесла поднос вокруг стола и на мгновенье остановилась у окна – сигнал для Черной Гвардии, ожидающей внизу. Я неспешно разлила вино. Папа медленно отпил по глотку из каждого бокала, затем я предложила вино Отцам.
Последний бокал я передала Отцу Руфиусу. Он так и впился в меня своими свиными глазками, погладив при этом пальцем мою ладонь. Скрыть отвращение оказалось не так уж сложно, тем более что я различила еле слышный топот снаружи.
Не убивай их, Элен, напомнила я себе. Они тебе нужны живыми для завтрашней публичной казни.
С улыбкой, тайной улыбкой, предназначенной только для Отца Руфиуса, я медленно отняла свою руку.
Затем из разреза на платье я вынула меч.
* * *
К рассвету Черная Гвардия согнала вероломных патрициев вместе с их семействами к утесу. Городские глашатаи объявили о готовящейся казни на скале Кардиум. Тысячи зевак окружили площадь, лежащую вокруг ямы с костями у подножия скалы. Патрициям и негоциантам было велено выкрикивать из толпы слова порицания предателям, чтобы не разделить их участь. Плебеям же и приказывать не потребовалось.
Скала спускалась вниз тремя террасами. Придворные патриции, в том числе и моя семья, стояли на ближайшей к площади. Главы не столь могущественных семейств занимали самую верхнюю из трех.
Стоя на краю утеса, Маркус, при полном боевом параде, оглядел толпу. Его голову венчал железный обруч. Рядом с ним стояла Комендант и что-то нашептывала ему на ухо. Он кивнул и, когда поднялось солнце, обратился ко всем собравшимся. Глашатаи разносили его слова по толпе.
– Десять патрицианских кланов решили свергнуть вашего Императора, выбранного Пророками, – проревел он. – Десять патрицианских Отцов решили, что они мудрее, чем святые провидцы, которые вели нас столетиями. Подобным предательством эти Отцы навлекли позор на свои кланы. Они – предатели Империи. А для предателей существует только одно наказание.
Он кивнул, и мы с Харпером, стоя по обе стороны от извивающегося, с кляпом во рту, Отца Руфиуса, подняли того на ноги. Без всяких церемоний Маркус схватил Руфиуса за пестрые одежды и сбросил с обрыва. Удар тела о дно ямы заглушили одобрительные крики толпы. Остальные девять Отцов последовали за Руфиусом, один за другим. Когда от них осталась лишь груда сломанных костей и разбитых черепов у подножия скалы, Маркус повернулся к их наследникам. Закованные в цепи, они стояли на коленях в ряд на обозрение всего Антиума. За ними колыхались флаги их кланов.
– Вы присягнете мне на верность, – молвил он, – жизнями ваших жен, сыновей и дочерей. Или, клянусь небесами, мой Кровавый Сорокопут уничтожит ваши кланы до последнего человека, всех ваших родичей одного за другим, патриции они или нет.
Спотыкаясь друг о друга, они дали клятву. Еще бы не дали, когда вопли теперь уже мертвых Отцов до сих пор стояли у них в ушах. Каждую произнесенную клятву толпа встречала радостными возгласами. Когда все закончилось, Маркус снова повернулся к народу.
– Я – ваш Император. – Его голос грохотом разносился по всей площади. – Предреченный Пророками. Я наведу порядок. Я добьюсь верности. Те, кто посмеет отринуть меня, заплатят своими жизнями.
Толпа вновь взорвалась криками, и среди этой разноголосицы новый Отец клана Руфиа едва слышно заговорил с одним из Отцов, стоящих с ним рядом.
– А что с Элиасом Витуриусом? – прошипел он. – Император казнил лучших людей страны, тогда как ублюдок по-прежнему ускользает от него.
В толпе не слышали его слов, но Маркус слышал. Змей медленно повернулся к новому Отцу клана, и тот отпрянул, с опаской глядя на край обрыва.
– Справедливое замечание, Отец Руфиус, – произнес Маркус, – на которое я отвечу: Элиас Витуриус будет публично казнен к Разане. Люди Кровавого Сорокопута у него на хвосте. Не так ли, Сорокопут?
Разана? Это ведь всего через несколько недель…
– Я…
– Я надеюсь, – вставила Комендант, – что ты не будешь надоедать Его Величеству, сочиняя новые отговорки. Нам бы не хотелось узнать, что твоя верность Империи так же сомнительна, как у предателей, которых только что казнили.
– Да как вы смеете…
– Тебе дали задание, – оборвал Маркус. – Ты его провалила. Скала Кардиум жаждет крови предателей. Если мы не утолим ее жажду кровью Элиаса Витуриуса, то, возможно, задобрим ее кровью клана Аквилла. Предатели есть предатели, в конце концов.
– Вы не можете убить меня, – возразила я. – Каин сказал, что и вам тогда конец.
– Ты не единственная в клане Аквилла.
