— Как вас по батюшке, разрешите узнать? А то неудобно как-то, — извиняющимся тоном спросил я.
— Дед Афанасий, так и зови, — дед сел на лавку.
— Дед Афанасий, нам бы на чердачок к вам попасть…
— Шуметь будете? — покачал головой дед. Я его прекрасно понял, мы-то уйдем, а им здесь жить.
— Самим шума не надо, все будет тихо. Обещаю.
— Что удумали-то? Пострелять кого или посмотреть? — Дед был не промах.
— Так точно. И посмотреть, и пострелять, задание у нас, дедушка, — я кивнул головой и хлопнул себя по ноге.
— Ишь ты, так точно! Давно такого не слыхал.
— Еще не раз услышите, и многое другое. Ну, так что?
— Пойдем, покажу, как ловчее будет.
Вышли в сени, затем на двор. Дед показал на приставленную лесенку и кивнул.
Друг за другом мы поднялись под крышу, когда залез последний из нас, дед ошарашил нас еще одним фокусом.
— Куда стрелять будешь, по Комендатуре? — Дед подмигнул, а мне стало ясно, что дед стопроцентный вояка.
— Так точно, можете что-то предложить? — заинтересованно посмотрел я на деда, стоящего с таким хитрым лицом, что я невольно вздрогнул.
— Идите сюда, — склонившись под нависающей крышей, дед поплелся по чердаку. Мы за ним. Почти в присядку дед подлез к стыку крыши и пола, нажал на одну из досок рукой, та охотно поддалась. Дед Афанасий ловким, коротким движением сдвинул доску в сторону. Приникнув к образовавшейся щели, он несколько секунд смотрел.
— Вон твоя Комендатура, гляди! — он жестом руки указал в сторону щели в крыше.
Вытащив бинокль, я осторожно приблизился и посмотрел. Во блин, как на ладони. Здание бывшей Управы, ныне Комендатуры, стояло к нам торцевой стеной так, что весь парадный подъезд был перед нами.
— Отлично, чуть более пятисот, я думаю, — посмотрев на Мурата, проговорил я.
— Семьсот шагов ровно! — пробурчал стоявший рядом дед Афанасий.
— Дед Афанасий, а вы кто?
— Это я для других дед Афанасий, а для вас, служивые, унтер-офицер Луганов, повоевал я, ребята, в свое время. Артиллерист.
— Ну, вы даете! — осталось только выдохнуть, удивившись.
— Второму можно туда, — дед показал на другую часть крыши.
Мурат скользнул в указанном направлении. После нехитрых манипуляций с досками тоже сделал себе щель.
— Только вот… — запнулся дед.
— Да, дед Афанасий, говорите, — кивнул я ему, предлагая продолжить.
— Уйти постарайтесь быстро, не хотелось бы сгореть здесь. Хочется умереть как человек.
— Почему сгореть? — не понял я.
— Да суки эти, полицаи. Кого заподозрят в укрывательстве или помощи партизанам, сжигают вместе с домом, — поник головой дед.
— Постараемся все сделать аккуратно. У нас оружие, дед, почти бесшумное. Вспышки тоже почти нет, будем надеяться, не заметят.
— Помоги вам Господь! Выполняйте ваше задание, — дед полез вниз, а мы принялись за наблюдение.
— Сколько он сказал? Семьсот шагов? — прошептал Мурат.
— Ага, где-то метров пятьсот десять — пятьсот двадцать. Мы с тобой точку выводили на пять сантиметров вверх?
— Ага, только на четырех сотнях.
— Ну, возьми повыше, смотри у себя, видишь, надпись висит? — Я смотрел через прицел на здание Комендатуры.
— Понял, она вровень с нами почти. Эх, так же без ветра бы и утром.
— Может, так и будет, парней не видишь? — спросил я. Ребята должны минировать подступы со стороны площади. Мы не боялись, что может пострадать мирное население. Оно сейчас сидит по домам, у немцев не погуляешь. А после нашей акции немчура тут все так вытопчет, что все наши подарки им и достанутся.
— Нет, прячутся где-то, — Мурат разглядывал в бинокль округу.
— Я покемарю чуток, толкнешь.
— Давай, я потом тоже. Часа три у нас есть, думаю.
Я поставил винтовку на сошки, проверил магазин и прицел и взглянул. Нормально, стрелять буду, не высовывая ствол из глубины чердака, обзор вполне достаточный, вспышки вообще не видно будет. Откинувшись на спину, прикрыл глаза.
— Серег, подъем, — услышал я голос Мурата.
— Чего, уже время, что ли? — удивился я. Посмотрев на часы, цокнул языком, — однако. Полтора часа пролетело, а казалось, только лег. Ладно, надо глаза промыть.
Достав флягу, брызнул на ладонь и растер по лицу, шее и вискам холодную воду. Хорошо, кусок сахара в рот, пускай тает. Выглянул в щель, темнота уже скоро начнет редеть, середина июля, полностью рассветет около шести. Стараясь не замылить глаз, смотрел по сторонам, не приглядываясь. Главное для нас, чтобы сведения нашего «Штирлица» оказались верны и немецкое офицерье выползло на площадь разом. Если они должны отчалить по своим частям одновременно, это именно то, что нам и требуется. Остальное дело техники. По идее, моделируя на тренировках такую ситуацию, я успевал произвести три выстрела, прежде чем цели покидали сектор обстрела. Проще говоря, пока они будут разбегаться или ломанутся всем скопом назад в Комендатуру, я должен буду успеть сделать дело. Тем более я не один. Цели мы с Муратом распределили так. Казах начинает слева, я справа и идем к центру, это для того, чтобы не стрелять вдвоем в одну цель. Ближние его, я буду работать по дальним. По данным, народу там будет прилично, в оптику мы сможем отличить тех, кто нам нужен, все-таки не километр. Темп стрельбы у новой винтовки такой, что магазин в пять патронов можно опустошить за несколько секунд. Но все-таки будем придерживаться плана. Сразу после стрельбы по основным целям перевод огня на БТРы охраны и пулеметные точки. Нам отсюда видно две таковые, сколько и будут ли вообще БТРы, предстоит узнать в последний момент. Если по нам не стреляют, просто валим отсюда на всех парах. Спрыгиваем вниз и деру со двора в огород. Затем усадом к парку. Если дойдем до леса, дальше будет легче. От дома до парка метров триста, луг, но с понижением рельефа, плюс сам дом нас прикроет. На плане все складывается как надо, будем надеяться, так же и пройдет. Остается только ждать.
— Эх, Фридрих Вильгельм Паулюс, когда-то я читал про тебя, ты мне казался вменяемым человеком. В этом варианте истории не придется тебе в Сталинграде в плен сдаваться. А может, и вообще теперь не дойдет твоя шестая до него. Это ведь благодаря тебе наша армия оказалась на коленях, под Харьковом и Калачом мы потеряли в моем времени, наверное, больше, чем летом сорок первого. Кто знает, как вышло бы, не забери Гитлер четвертую танковую Гота у тебя. Возможно, ты проехал бы через Сталинград катком, хотя, конечно, не в одной четвертой дело. Там и наши здорово выступили, но теперь будет по-другому. Возможно, хуже для нас, а возможно, и лучше. По идее, надо вычищать всю вашу шоблу, а не только пару будущих фельдмаршалов, но у нас ведь и другие группы работают. Сейчас мы здесь, а рядом, может, еще кто, того же Виттерсгейма валит или еще какого-нибудь Шмидта, Листа и им подобных.
