— Пока нет, но думаю, что на «два часа» неплохая позиция, — приглядевшись, не смог ничего разглядеть. Деревьев было не много, но разглядеть замаскированного врага не удавалось.
— Не суетись, вдруг он, — сказал тот, кто скрывался в куче мусора.
— Почему ты думаешь, что там кто-то есть? — с сомнением в голосе спросил я.
— Если бы фрицы сделали дело, тут уже шумиху бы подняли. Хотя если тебя заметил, то может, и свалил уже. — До меня долетел смешок.
Вот так я познакомился с отличным снайпером, старшиной Степаном Самсоновым. В город Сталина мы прибыли поздно вечером. Полночи провели за планами и картой города. В итоге родился план по проведению провокации, с целью выманить стрелка. Дольше всего обсуждали, кто будет играть роль командующего фронтом. Истомин меня убил своим решением заменить Константина Константиновича. План был очень опасен, так как снайпер у фрицев был далеко не лох.
Все должно было произойти в Питомнике, на аэродроме, во время посадки раненого командующего в самолет. Слабость затеи заключалась в том, что если фрицы нанесут удар во время поездки, крыть нам будет нечем. Однако обошлось, весь путь до взлетной полосы прошел тихо. Мы с Муратом были одной из групп снайперов, занявших позицию возле аэродрома. Еще ранним утром, едва поспав несколько часов, мы убыли выбирать место и маскироваться. Казах подобрал такой ракурс, что мы были с фланга по отношению к самолету. Позиция была неудобна тем, что можно было просто не заметить вспышки от выстрела. То, что он будет, мы не сомневались. Санитары, которые понесут носилки, должны замешкаться у самолета и дать возможность стрелку обнаружить себя. Риск был просто огромным. Мы могли с легкостью потерять Петровича, причем навсегда. Когда я ему об этом сказал, он ответил в своем репертуаре:
— Вот ты и сделай так, чтобы я остался жив.
— Ну, я и сделал.
Лежащего на носилках Петровича укрыли сразу тремя «брониками». Судя по предыдущим стрельбам немецких снайперов, оружие у них стандартное, то есть винтовка Маузера с оптикой. Пуля из такой винтовки, прошьет броник легко, вся надежда была на то, что их несколько. Четыре бойца должны будут закрывать собой голову и ноги старшего майора ГБ, у немца будет возможность стрелять только в тело. Надеюсь, он промахнется.
— Товарищ Самсонов? — тихо осведомился я.
— Ну, я Самсонов. А ты что за хрен с горы? — грубо, но так же тихо ответили мне из кучи хлама.
— Лейтенант госбезопасности Новиков. Просто не ожидал, что кто-то еще выберет это место.
— Виноват, товарищ лейтенант. Только ведь это самое неудобное место. Фриц сюда и смотреть не будет, у него другая цель.
— А мы его сможем вовремя засечь? — спросил я с надеждой.
— По крайней мере, услышим, уж это точно, — серьезно ответил старшина.
Мы наблюдали картину по эвакуации раненого одним глазом. Второй все время пытался разглядеть хоть что-нибудь необычное. В плечо что-то уткнулось.
— Мурат, ты? — не отрываясь от оптики, спросил я.
— Командир, смотри туда, куда тебе снайпер сказал, кажется, что-то есть, но далеко, больше километра, — Мурат был с мощным биноклем, лежал рядом и рассматривал окрестности. Я последовал совету и чуть довернул ствол винтовки в ту сторону. Надо отметить, что в этот раз нам выдали уже знакомый мне «Баррет», ну, то есть ВСК, конечно, просто похож здорово. Новый, модифицированный, полностью автоматический с магазином на пять патронов. Этого вполне будет достаточно, тут, как и всегда, впрочем, будет всего пара выстрелов. Я так надеюсь.
— Тысяча сто примерно, — Мурат давал поправки.
— Ты имеешь в виду то здание, с плоской крышей? — я вглядывался, ища цель.
— Точно. Смотри, угол крыши чуть неровный, он лежит там, накрылся только чем-то.
— Маскировочка у них что надо, — услышал я вновь голос Степана. — Если там стрелок, мне не достать.
— Ну, так и мы не с пустыми руками, — со значением заявил я.
Куча хлама, которую я благополучно проморгал, придя на позицию, медленно приподнялась сантиметров на пять от земли. Если бы не смотрел, вообще бы не заметил изменений.
— А-а-а, дальнобойщики, — протянул Степан, и мне показалось, что в темноте маскировки блеснули глаза.
— Так точно, — коротко бросил я.
— Ну, смотрите, помочь? — Самсонов все так же тихо шептал.
— Ветер сильный, вон флажок на полосе как развевается. — Флажок и в правду трепыхался на сильном ветру.
— Да, метров семь-восемь. Плюс перепад высот. У тебя прицел как выставлен?
— На максимуме, но с ветром не поспоришь, — черт, все таблицы из головы куда-то убежали.
— Бери выше и на деление в сторону, — предложил Самсонов.
— Я взял его, но чего-то сомневаюсь… — Глаз уже стал замыливаться. Плавно отодвинув прицел от лица, закрыл глаза. Надо успокоиться.
— Если не уверен, стрелять не надо. Я бы, кстати, не стал, — Степан прошептал последнюю фразу чуть тише, но я расслышал.
— Только спугну. Практики нет почти, только стендовая, на такой дистанции.
— Вот и я про то же. По крайней мере, он пока не будет знать, что против него спецгруппа работает. Дайте самолету взлететь, не обозначайте себя.
— Тем более, насколько я знаю, там у нас людей нет. Пока добегут, он уйдет, ищи его потом. Может ведь и совсем уйти, — добавил Мурат.
— Если у него госпиталь под наблюдением, как укрыть командующего? — спросил я.
— Вы ведь сейчас его куда-то вывели? — задал в свою очередь вопрос Самсонов.
— Да, его на первый этаж перевели, на время операции.
— Ну, так пусть там и остается. Главное, конечно, чтобы у фрицев информатора не было.
— Если бы был, то наверняка слили бы и нашу подставу. Ладно, снимаемся, старшина?
— Я полежу еще. Надо посмотреть немного. Только ползите осторожнее.
— Как скажешь. Мурат, возвращаемся.
Мы медленно покинули позицию, в то время как самолет взлетал. Истомина теперь ссадят где-нибудь поблизости, оттуда вернется на машине. Если фрицы нас не раскусили, то на госпиталь не будут делать налет. Стоп, налет. Если только врагу станет известно, что командующий остался, они могут навести авиацию. Как только убедятся, что Рокоссовского им самим не достать, могут пойти и на такой радикальный шаг. Эскадрилья «лаптежников» запросто раздолбает весь госпиталь под орех. Ради такого руководство Вермахта может рискнуть своими пилотами. Тем более, насколько я разглядел, с ПВО у нас не густо здесь. А может, они так укрыты, что я просто не видел их всех.
Вернулись к машине, стали ждать Самсонова, но по истечении пятнадцати минут нас вызвали по рации.
— Новиков? — услышал я в наушнике.
— Так точно, — я не распознал, с кем говорю.
