Виновник падения цивилизации изображен скульптором следующим образом. У него нет обеих рук, в зубах же он держит, по всей видимости, скальпель. Острие последнего выдается наружу, тогда как большая часть рукояти скрыта во рту Климента. Вероятно после рассмотрения данного творения, в голову наблюдателя должна прейти мысль, что самый ужасный политик всех времен и народов сам себе отрезал руки: сначала одну, зажав в пальцах другой скальпель, затем же, после того как переложил инструмент себе в рот и зажал его зубам, вторую. Вероятно подобное действие стоило бы траты невероятных усилий, так как оно помимо встречи со всеми прочими преградами требует нарушение законов физики. Ну а в принципе посыл понятен — Иоганн отрезал себе руки и обратил тем самым себя в калеку, причем совершил он последнее при помощи рта, того самого рта, посредством которого отдавался приказ о, можно сказать, начале Великой Войны.
Наверное, именно так в идеале должно выглядеть правосудие — преступника вынуждают осознать свою вину, и в итоге он сам, раскаиваясь, приводит в исполнение наказание.
Вторая статуя стоит по левую сторону от помоста. Персонажей, ее запечатленных, я знаю и сам — один из них Оливер Кромвель. Об этом человеке в нашей прекрасной стране говорят больше, чем, скажем, о том же Иоганне Клименте. Это-то меня и ставит в тупик — зачем так много рассказов о персоне, некогда бывшей недолгий промежуток времени главой какого-то древнего государства? Понятное дело, что с подачи властей именно этого бедолагу вырвали из пучин истории и распиарили донельзя, только вот мне никак не удается раскусить этот политический замысел. А вот мой друг Ипполит утверждает, что ему все известно — государи, поливающие грязью правителей, чей образ преподносится как отрицательный, всегда будут получать поддержку со стороны той или иной части населения, и это будет работать, даже если сами они будут наижесточайшими тиранами. Может, в этом и есть доля правды, потому как и в самом деле упомянутого английского джентльмена при любом удобном и неудобном случае поносят и клеймят самыми нелицеприятными методами, зачастую в этом участвует телевидение, радио, публицистика и так далее. Но мне все же кажется, что теория Ипполита выглядела бы куда более логичной, если бы наши властители в качестве объекта травли выбрали не давным-давно приказавшего долго жить паренька, а кого-нибудь посвежее. Хотя, быть может, благодаря компоненту историчности суть этой травли как-то слегка романтизируется, оттого и охотнее поглощается моими согражданами. Тогда получается, что там «наверху» все делают правильно, и мой дорогой доктор снова оказался прав.
Как бы то ни было, а упоминаемая чуть выше политическая пропаганда присутствует и в находящейся от меня на расстоянии порядка восьми метров скульптуре. Руки и ноги Кромвеля отделены от его корпуса в тех места, где конечности берут свои начала. Но все эти части существуют как единая скульптура благодаря тонким бесцветным трубочкам, соединяющим разделенные куски гранита. За счет такого творческого решения создается иллюзия будто воздетые к небесам руки и тело Оливера парят в воздухе. Это наверняка может оказать завораживающее воздействие на смотрящего, но только в том случае если он стоит не так близко к статуе, как я. Последним неописанным мной штрихом является увенчанная короной голова Карла I, зажатая в ладонях сместившего его узурпатора.
Упомянутые две статуи, каждая из которых возвышается над землей более чем на три метра, представляют собой впечатляющее зрелище, однако им не сравниться с огромной скульптурой, располагающей за помостом. Эта идеально обработанная и обточенная со всех сторон глыба из драгоценного камня является гигантским неживым подобием женщины. На лице ее запечатлена печаль, о причинах которой остается только гадать. Голова покрыта платком, а десница с раскрытой ладонью направлена в сторону пришедшего за зрелищем люда. Вторая рука пятерней своей прижата к груди в области сердца. Я знаю эту женщину, бросающую свой грустный взор с высоты семи метров на мелких людишек. Ее называют в нашем мире Мать Мария. О ней нам известно только из толи легендарных толи правдивых рассказов наших историков, которые и сами до сих пор разобраться не могут существовал ли этот персонаж в реальности или все связанное с ним — выдумки прошлых поколений. Но пелена таинственности никак не мешает этой женщине быть почитаемой многими жителями моего и всех прочих городов нынешнего мира. Конечно, все относятся к ней по-разному, но как правило большинство полагают, что образ Марии — образ идеального в своем безгрешном человеколюбии существа.
Признаться, я никогда не мог даже подумать, что сооружение столь величественных конструкций может быть подвластно хотя бы даже одному ваятелю Объединенных городов. Это потрясающе и великолепно, правда несколько хмуро, но, полагаю, именно так все и задумывалось. Остается один вопрос — для чего все это построено?
Стояли и просто любовались видом прекраснейших скульптур мы около получаса. Говоря мы, я подразумеваю себя и всех остальных ротозеев, телесами своими заполнивших пространство Площади семи цветов и алой розы, но никак не Еву, которой, к сожалению, эта красота не доступна. Видимо, у всего свои плюсы и минусы, значит, у каждого увечья тоже есть свои преимущества и недостатки.
Спустя обозначенное количество времени на помосте стали происходит некоторые движения. Десять полицейских один за одним стали появляться на сцене и расходиться по ее периметру. Все они, по всей видимости, поднялись по ступеням, которые, должно быть, примыкают к задней части округлой возвышенности, недалеко от самой высокой статуи. Через минуту к этой десятке присоединился еще один, только этот полицейских был не одинок во время своего шествия — он держался рукой за край цепи, крепившейся другим свои концом к наручникам какого-то человека, который был с ног до головы укутан неким подобием савана. Последний в свою очередь имел лишь два отверстия — прорези для рук. Таинственную фигуру вывели на центр сцены, и она вместе со своим сопроводителем осталась там стоять, пока продолжалась развертывание дальнейших событий.
Потом пред нами появился загадочный человек — большого роста мускулистый мужчина, одетый в полицейскую форму и странной конусообразной формы капюшон, скрывавший лицо. В руках этот гигант держит весьма внушительных габаритов деревянный стол и тащит его к тому месту, где стоят вышедшие прямо перед ним люди. Когда стол оказывается опущенным на пол, мужчина с мешком на голове подходит к облаченному в саван и снимает с него наручники, затем же он обхватывает своими ладонями только что им освобожденного человека в области плеч. Полицейский, все это время находившийся рядом с этими двумя странными людьми, отходит и занимает свое место у одного из краев помоста.
В небытие канули еще три минуты. Количество действующих персонажей снова увеличивается. Теперь перед зрителями предстал никто иной как сам господин главный судья нашего и еще пяти городов в сопровождении какого-то своего помощника. Мне хорошо известен этот представитель власти, да и вряд ли в мире вообще существует человек, который бы не знал о существовании Иоанна Ларватуса. А все дело в том, что главная причина его славы кроется в жестокости или, как любят говорить некоторые интеллектуально развитые шутники, в «чрезмерной преданности идеалам и законам» — общеизвестно, что при подобных задатках можно в одночасье стать воплощением ужаса для всех, нужно всего лишь иметь подходящее место и соответствующие возможности. Но если честно, меня очень удивляет, почему это правило применимо к судье. Наши правители, какими бы скотами они не были, очень расстраиваются, когда наблюдается процесс сокращения населения, даже в том случае, если это происходит вследствие естественных причин, а так же им очень хочется, чтобы уродов в подконтрольном им государстве становилось все больше и больше. Для последнего порой даже предпринимаются какие-никакие меры. Причины всех этих печалей и желаний легкообъяснимы: все-таки на всех этих калеках и держится не только благосостояние власть имеющих, но и вся государственность. Но ежели все так, в чем можно не сомневаться, то почему эти самые управители никак не присмирят своего товарища и соплеменника Ларватуса? Неужели эти люди, некогда выдумавшие жестокие способы смертной казни за убийство, дабы отбить даже у самых охотливых до этой забавы желание лишить кого-то жизни, закрывают глаза на зверства, чинимые названным судьей? Неизвестно ни одного случая, когда суд, на котором председательствовал упомянутый господин, выносил какой-нибудь приговор кроме смертного. Причем очень часто молоточек Ларватуса по окончанию того или иного процесса приговаривал к смерти не одного, а целые толпы. Например, в прошлом году жители городка Кенсел были свидетелями того, как 290 человек были отправлены на эшафот. В числе казненных сумасшедшие, дети, рядовые сотрудники государственных учреждений и многие прочие люди, никак не связанные между собой, и явно не располагавшие либо возможностью, либо желанием совершить хоть какое-нибудь преступление. А все дело в том, что Ларватус заподозрил большое количество жителей Кенсела в соучастии преступлению, совершенному восемь лет назад группой до сих пор не обнаруженных убийц двух полицейских. Я не жалею, потому что знать не знал никого из убитых, но удивляться давно не перестаю, причины же моего негодования описаны чуточку выше. Ну да и плевать на все эти странности, в любом случае у них есть вполне серьезная причина, ибо, как говорит Ипполит, «все должно иметь свой корень или столп».
