– Пойду принесу воды. Скоро вернусь.
Наклоняюсь вперед, не зная наверняка, хочет ли она сейчас видеть меня, но все же я целую ее в губы.
Выйдя из комнаты, я отправляюсь прямо на кухню. Поставив локти на столешницу, прячу лицо в ладонях и собираю всю свою волю, чтобы не сорваться. Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь ради нее быть сильным. Каково это – видеть ее беспомощной, сознавая, что ты не в силах помочь?
Я сильно разочаровался в себе.
Глава 38
Я продолжаю стоять, опустив голову, когда сверху доносится звук закрываемой двери. Я уже несколько минут нахожусь внизу и не хочу, чтобы она подумала, будто я избегаю ее, поэтому иду наверх. Заглядываю в спальню и ванную, но ее там нет. Потом смотрю на дверь спальни Лесс, но не сразу поворачиваю ручку.
Скай сидит на кровати с фотографией в руке.
– Что ты делаешь?
Не знаю, зачем она здесь. Мне не хочется оставаться здесь, лучше нам обоим вернуться ко мне в комнату.
– Я искала ванную, – тихо произносит она. – Прости. Мне просто надо было побыть одной.
Киваю, поскольку мне тоже надо было побыть одному. Оглядываюсь: я не был здесь с того дня, когда нашел тетрадь. Джинсы Лесс по-прежнему лежат на полу посередине комнаты – там, где она их оставила.
– Кто-нибудь был здесь? С тех пор как…
– Нет, – отвечаю, не дожидаясь конца фразы. – Зачем? Ее больше нет.
Она кивает, потом кладет снимок обратно на ночной столик:
– Она встречалась с ним?
Вопрос на миг обескураживает меня, потом я соображаю: Скай, вероятно, увидела фотографию, где Лесс снята с Грейсоном. Я не говорил ей, что они встречались. А надо было.
Я вхожу в спальню впервые за год с лишним. Подойдя к кровати, сажусь рядом со Скай. Медленно оглядывая комнату, я недоумеваю, почему после смерти Лесс мы с мамой решили просто закрыть дверь, не избавившись от ее вещей. Наверное, ни один из нас еще не готов отпустить ее.
Искоса я бросаю взгляд на Скай: она все еще смотрит на фотографию в рамке на ночном столике Лесс. Обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе. Она кладет ладонь мне на грудь и вцепляется в футболку.
– Он бросил ее перед тем, как она это сделала, – объясняю я.
На самом деле мне не хочется говорить об этом, как и о том, что было между нами сегодня. Я понимаю: Скай нужно какое-то время, прежде чем мы сможем затронуть эту тему.
– Ты считаешь его виновником? Поэтому так ненавидишь?
Я качаю головой:
– Я ненавидел его и раньше. Он причинил ей много горя, Скай. Нет, я не думаю, что она сделала это из-за него. Возможно, это как-то повлияло на ее намерение, которое она уже долго вынашивала. У нее были проблемы еще до того, как Грейсон появился на горизонте. Нет, я его не виню. Никогда не винил. – Я встаю и беру ее за руку. Не хочу об этом говорить. Думал, что смогу, но нет. – Пошли. Не хочу здесь оставаться.
Она встает, и мы идем к двери. Уже возле порога она выдергивает у меня свою руку, и я оборачиваюсь. Она пристально смотрит на фотографию, где мы с Лесс сняты детьми.
Она улыбается, но у меня сразу же начинает учащенно биться сердце. Она видит нас именно такими, какими знала тогда. Я не хочу, чтобы она сейчас что-то вспомнила. Тогда она начнет задавать вопросы, а после недавнего срыва ей меньше всего надо знать правду.
На секунду Скай зажмуривается, и выражение ее лица вызывает у меня шок.
– С тобой все хорошо? – Я пытаюсь отобрать у нее снимок.
Но она вновь хватает его и поднимает на меня глаза.
Впервые я вижу у нее на лице узнавание, и на меня наваливается слабость.
С трудом делаю к ней шаг, но она отступает назад. Переводит взгляд со снимка на меня. Меня так и подмывает схватить фотографию, швырнуть ее через проклятую комнату и вытащить Скай отсюда. Но похоже, уже поздно.
Она подносит руку ко рту, сдерживая рыдание, и смотрит на меня, словно желая что-то вымолвить, но не в силах.
– Скай, нет, – шепчу я.
– Как это возможно? – снова посмотрев на снимок, с болью произносит она. – Там есть качели. И колодец. И ваша… кошка. Она упала в колодец. Холдер, я знаю эту гостиную! Она зеленая, а в кухне есть столешница, которая была для нас чересчур высока… и твоя мама. Твою маму зовут Бет. – Поток ее слов на миг прерывается, и она вновь бросает на меня взгляд. – Холдер… ведь твою маму зовут Бет? – задыхаясь, произносит она.
Не сегодня, не сегодня. Господи, сегодня ей этого не нужно.
– Скай…
Совершенно потрясенная, она смотрит на меня. Потом мчится по коридору в ванную и захлопывает за собой дверь. Я иду вслед за ней и пытаюсь открыть, но она заперлась изнутри.
– Скай, открой дверь. Пожалуйста.
Нет ответа. Она не шевелится и молчит.
– Детка, прошу тебя. Нам надо поговорить, а я не могу отсюда. Пожалуйста, открой дверь.
Проходит еще несколько мгновений, но дверь закрыта. Я держусь за косяк и жду. Теперь уже поздно отступать. Мне остается лишь ждать, когда она будет готова услышать правду.
Дверь распахивается. Скай смотрит на меня скорее рассерженным, чем испуганным взглядом.
– Кто такая Хоуп? – спрашивает она громким шепотом.
Как сказать ей об этом? Как вымолвить ответ на этот вопрос, ведь стоит мне это сделать, и весь ее мир рухнет.
– Кто, черт возьми, эта Хоуп? – говорит она, на этот раз гораздо громче.
Не могу. Не могу ей этого сказать. Она меня возненавидит, и я погибну.
Ее глаза наполняются слезами.
– Это я? – едва слышно спрашивает она. – Холдер… я и есть Хоуп?
Я начинаю часто дышать, подступают слезы. Чтобы сдержать их, поднимаю глаза к потолку. Потом зажмуриваюсь и прижимаюсь лбом к предплечью, выдавливая единственное слово, которое вновь погубит ее:
– Да.
Она широко раскрывает глаза, медленно покачивая головой. Не могу даже представить, что сейчас творится у нее в голове.
Она вдруг протискивается мимо меня и выходит в коридор.
– Скай, подожди! – кричу я, когда она сбегает по лестнице.
Я бегу за ней, пытаясь удержать ее. Едва встав на нижнюю ступеньку, она падает на пол.
– Скай! – Я опускаюсь на колени и пытаюсь поднять ее на руки, но она отталкивает меня.
Нельзя позволить ей убежать. Прежде чем уйти отсюда, она должна узнать правду.
– На улицу, – задыхаясь, говорит она. – Мне просто надо на улицу. Прошу тебя, Холдер.
Я знаю, каково это, когда трудно дышать. Отпустив ее, я заглядываю ей в глаза:
