– Тем лучше, – ответил Голландец. – Красный платок – это условный знак. Турок проследует на грузовике за машиной человека, давшего водителю платок, до места, куда нужно доставить оружие. Ясно?
– Разумеется.
– И напоследок еще одна деталь. Если полчаса спустя после своей остановки в назначенном месте Турок никого не встретит, он свободен от обязательств.
– Понятно.
Всю операцию проделал я сам. И был доволен результатом: Голландец сделал даже больше, чем я ожидал.
Прежде чем я сел на поезд до Милана, мы зашли в бар выпить кофе и позвонили оттуда Рыжему.
– Все в порядке? – спросил меня Рыжий.
– Да, – ответил я.
– Ни пуха, ни пера, дружище.
– К черту, Джозеф.
Впервые я назвал Рыжего его настоящим именем.
Затем Голландец сказал мне:
– Следуй за девушкой в спортивном костюме. Она проводит тебя до вокзала.
– Голландец! Для меня было честью познакомиться с тобой!
– Ступай, парень, и чтобы я не прочел о тебе дурных вестей в газетах: будь внимателен… дружище!
Палермо
Язасел с биноклем в машине своего кузена и наконец увидел большой грузовик с белым фургоном и наклейкой в виде двух тузов на лобовом стекле. Без всякого сомнения, это был Турок.
Я сказал кузену следовать за грузовиком, после того как он пройдет таможню.
– Вот он! Поехали! – скомандовал я.
Мы тронулись, но вскоре застряли в пробке. Упускать Турка было нельзя.
Как только грузовик остановился перед светофором, я вышел из автомобиля, подбежал к грузовику, вскочил на подножку, схватившись рукой за зеркало заднего вида, и бросил красный платок в кабину водителя.
– Не застревай в пробке, сверни налево, – сказал я Турку.
– Салам, – ответил Турок спокойно.
– Салам, – повторил я. И добавил, указывая на машину своего кузена: – Следуй за машиной с включенными задними габаритами. Видишь ее?
– Да, вижу, – подтвердил Турок.
– Тогда поехали.
Так за два часа мы довели грузовик Турка до Казамарины.
Один из моих друзей, заметив нас, открыл ворота склада. Оказавшись внутри, мы быстро разгрузили содержимое фургона.
Турок был готов сразу же отправиться назад. Хотя ему уже заплатили за работу, я добавил пятьсот тысяч лир со словами:
– Иди и переспи с хорошей проституткой: мой тебе подарок.
– Салам, – ответил с улыбкой Турок и сказал: – Да хранит тебя твой Бог!
Я ответил ему так же.
Наконец-то у нас появилось оружие. К тому же, узнав Турка и Голландца, я убедился, что имею дело с серьезными людьми. К сожалению, в нашей среде редко можно на кого-то положиться.
После приобретения оружия мои товарищи почувствовали себя увереннее.
– Отныне оружия у нас вдоволь, – сказал я, смеясь. – Не то, что раньше: только старое дедушкино ружьецо да парочка заржавевших пистолетов. Теперь мы можем объявить настоящую войну этим господам. И, возможно, оружие заставит их разговаривать с нами повежливее.
На следующее утро моего приятеля Джулио, того самого, который арендовал помещение для хранения оружия, разбудила полиция, чтобы осмотреть склад. Ничуть не смутившись, он спокойно проводил туда полицейских и даже помогал им проводить осмотр. На складе было обнаружено около сорока столов и сотни две пластиковых стульев – их покупку подтверждал товарный чек, предоставленный моим другом служителям закона.
После досмотра полицейские покинули склад, явно разочарованные: они не нашли того, что искали. Наш тайник в подполе выдержал испытание.
Джулио сказал мне в то же утро, что наведался хозяин склада – якобы поздороваться с ним, а на самом деле он под разными предлогами пытался просочиться внутрь. По мнению Джулио, именно этот тип дал наводку полиции, поскольку хотел содрать с нас побольше денег. Джулио так разозлился, что едва не избил хозяина склада.
– Оставь его в покое, – сказал я Джулио, – у нас и так хватает проблем. К тому же есть более верный способ отвадить его.
Несколькими месяцами позже полиция нашла в доме одного “честного” арендодателя фальшивые доллары и лиры, а осмотрев тщательнее, обнаружила также героин, перемешанный с ядом.
Арендодатель напрасно кричал о своей невиновности, пока его тащили в тюрьму. Наверное, ему нравилось примерять на себя роли преступника, полицейской ищейки и шпиона.
Я был в полной боевой готовности. У меня имелись оружие, склад для его хранения, наемники и средства на ведение войны.
Мои главные враги – Нетторе и Джуфа – вот-вот должны были выйти из тюрьмы. Я ждал этого момента пять лет.
Прежде чем вернуться в Германию, на одном из наших собраний я согласился помочь семье, которая воевала с “Коза Нострой”. Я согласовал с Паторе, главой союзного с нами клана, кто пойдет со мной на дело.
Я уже прощался с друзьями, когда вдруг прибежал наш дозорный с криками:
– Я видел Санто, я видел Санто!
– Где? – спросил Паторе.
– В баре Бартолуччи.
Санто был человеком, за которым Паторе охотился годами.
Я взял пистолет девятого калибра, запас патронов и вскочил в седло мотоцикла позади дозорного.
– Вези меня туда… – сказал я ему.
– Но…
– Вперед! – приказал я.
Паторе пытался остановить меня:
– Нужно все продумать…
– Поехали, – отрезал я парню-дозорному.
Когда мы прибыли на место, я попросил его показать врага.
– Черные брюки, черная куртка, белая рубашка и фиолетовый галстук…
– Тот тип, который сейчас пьет кофе?
– Да, это он.
– Подожди меня за углом.
На площади перед баром толпилось много народу, включая женщин и детей. В толпе Санто чувствовал себя уверенно. Я хотел выждать удобный момент, прежде чем приступить к делу. Битый час моя жертва сидела в баре и болтала с посетителями. Наконец Санто собрался уходить: он взял коробку конфет, которую официант достал ему из-под барной стойки, попрощался с приятелями и удалился.
Я проследовал за ним, вспоминая слова, оброненные Санто в баре: “К чертовой матери весь их закон”. Суд закрыл дело Санто по истечении срока, хотя тот был приговорен к пожизненному заключению.
“Что ж, правосудие иногда запаздывает, – подумал я, – но не людское возмездие”.
Санто покинул площадь и свернул в переулок, направляясь к своей машине. Там-то я его и настиг.
