Глаза оставались видны, но лицо от бровей до скул было закрыто. Пухлые красные губы чуть изогнулись в улыбке. Прорези маски были отделаны крошечными стразами, и карие глаза Сары, казалось, светились в их окружении.
– О, как это таинственно, – шепнула она.
Я простонал:
– Такое увидишь разве что во время ночной поллюции.
Ее улыбка стала шире, и я продолжил:
– «Красная луна» – это секс-клуб.
Даже в полутьме салона я увидел, как по телу Сары пробежала дрожь. Вспомнив одну из наших первых ночей, я быстро уверил ее:
– Никаких кандалов и дыб… по крайней мере, это там не главное. Клуб предназначен для очень элитной публики, увлекающейся вуайеризмом. Для тех, кому нравится смотреть, как другие занимаются сексом. Я был там всего один раз, во время юридической проверки, и поклялся хранить строгую конфиденциальность. На первом этаже у Джонни совершенно потрясающие танцоры, которые занимаются сексом в очень сложных хореографических позах. В остальной части клуба находятся комнаты с тайными окошками и зеркалами, где можно увидеть пару-тройку интересных вещей.
Откашлявшись, я встретился с ней взглядом.
– Джонни предложил нам поиграть сегодня ночью в одной из этих комнат, если ты хочешь.
Для всех внешних наблюдателей клуб выглядел как обшарпанное строение, где размещались различные заведения – включая итальянский ресторан, парикмахерскую и заколоченный досками азиатский рынок. Во время моего прошлого и единственного визита Джонни провел меня через заднюю дверь. Сегодня он попросил меня воспользоваться, судя по всему, парадным входом – неказистой стальной дверью, выходившей в переулок. К ней прилагался ключ, который Джонни переслал мне в офис после обеда.
– Сколько еще человек получили ключи? – спросил я его по телефону.
– Четверо, – сказал он. – Ты пятый. Так мы ограничиваем вход. Случайный человек с улицы туда не войдет. У нас есть список на каждую ночь. Гости звонят Лизбет из приемной, и она отправляет охранников, чтобы провести их наверх.
Помолчав, Джонни добавил:
– Тебе повезло, что ты у меня в любимчиках, Макс – а то пришлось бы ждать несколько месяцев.
– Я ценю это, Джон. И если сегодня ночью все пройдет хорошо, я очень надеюсь, что ты позволишь мне приводить ее каждую среду.
Вытащив ключ, я наконец-то полностью осознал то, что мы собираемся сделать, и возбудился еще больше. Я вел Сару по переулку, держа в руке ее влажную от пота ладонь.
– Мы можем уйти в любой момент, – напомнил я ей в десятый раз за последние несколько минут.
– Я нервничаю от предвкушения, – успокоила она меня, – а не от страха.
Потянув меня за руку и развернув к себе, Сара скользнула губами по моим губам, облизывая и покусывая.
– Я настолько возбуждена, что чувствую себя почти пьяной.
Поцеловав Сару в последний раз, я поспешно отступил – иначе оттрахал бы ее прямо здесь, в переулке, что, как заверил Джонни, обеспечило бы мне попадание в черный список до конца дней – и вставил ключ в скважину.
– Да, вот о чем я еще хотел упомянуть. Выпивка. Не больше двух порций спиртного. Они хотят, чтобы все было тихо, спокойно и добровольно.
– Спокойствия гарантировать не могу. От тебя у меня каждый раз немного сносит крышу.
Я улыбнулся ей:
– Думаю, он имеет в виду гостей. Что касается участников шоу, то совершенно уверен – между ними сегодня ночью будут происходить не самые спокойные вещи.
Когда замок мягко щелкнул, я потянул дверь на себя, и мы вошли. Следуя инструкциям Джонни, мы миновали вторую дверь, всего в десяти футах от первой, а затем спустились по длинному лестничному пролету к грузовому лифту. Дверь кабины открылась, стоило мне нажать на кнопку «Вниз» – и, после того как я набрал на освещенном цифровом табло код, который передал Джонни, мы спустились еще на два этажа, в самое чрево Нью-Йорка.
Я попытался описать Саре то, что она увидит: столы, расставленные полукругом в большом зале, людей, общающихся, как в обычном баре – но знал, что мой рассказ не сравнится с действительностью. Если честно, клуб очень впечатлил меня, когда я пришел сюда с Джонни, и только рабочая этика не позволила углубиться в исследования. Несмотря на сильное искушение вернуться сюда, я так этого и не сделал. Но теперь, когда Сара стала неотъемлемой частью моей жизни, ее интерес к подобным вещам и мое стремление дать ей все, что она пожелает, заставили меня изменить решение.
Двери лифта раздвинулись, и мы вышли в небольшую приемную. Теплый свет заливал комнату. Красивая рыжеволосая девушка, сидевшая за стойкой, отстукивала что-то на черном стильном компьютере.
– Мистер Стелла, – сказала она, вставая, чтобы поприветствовать нас. – Мистер Френч предупредил меня, что вы зайдете сегодня вечером. Меня зовут Лизбет.
Я кивнул в ответ, и она махнула рукой:
– Пожалуйста, идите за мной.
Развернувшись, Лизбет повела нас по короткому коридору, не спросив ни имени Сары, ни почему та в маске. Остановившись перед тяжелой стальной дверью, рыжеволосая вставила в замок длинный и тонкий ключ, распахнула створку и пригласила нас внутрь широким движением руки.
– Пожалуйста, запомните, мистер Стелла: мы разрешаем максимум два алкогольных напитка. Также прошу вас не использовать настоящие имена. Если вам понадобится помощь, у каждой игровой комнаты у нас есть охрана.
Как будто для того, чтобы подчеркнуть ее слова, из-за спины Лизбет выступил очень крупный мужчина.
Затем рыжеволосая взглянула на Сару и наконец-то обратилась непосредственно к ней:
– Вы здесь по собственной воле?
Сара кивнула, но Лизбет это, похоже, не удовлетворило, и тогда моя спутница подтвердила вслух:
– Конечно.
После этого Лизбет нам подмигнула.
– Развлекайтесь, вы двое. Джонни сказал, можете пользоваться шестой комнатой по средам, столько, сколько захотите.
Столько, сколько захотим?
Я развернулся и повел Сару в клуб, стараясь справиться с нахлынувшим возбуждением. В прошлый раз я видел всего пару комнат. Большую часть ночи я провел в баре, смакуя виски и наблюдая за двумя женщинами, занимавшимися любовью на соседнем столе, в то время как Джонни расхаживал по заведению и приветствовал своих клиентов. Затем мы прошли дальше по коридору и осмотрели несколько комнат, но мне было неловко глядеть на это в компании партнера по бизнесу, да еще и мужчины. Я заявил, что устал, но позже пожалел о том, что не оценил по достоинству каждую комнату.
– А что в шестой комнате? – спросила Сара по дороге в бар, обеими руками держась за мое плечо.
– Без понятия, – признался я. – Но если я правильно помню, Джонни отвел ее нам потому, что она в самом конце коридора.
