– Даже если бы пила, я бы не стал тебя винить.
– Ладно… – произнесла я, пытаясь понять, что он тут делает.
У нас нечасто был повод пообщаться один на один. Беннетт пару секунд разглядывал меня, после чего заявил:
– В Чикаго, когда я докатился до самого дна, ты заявилась в мой кабинет и наорала на меня.
– Ох.
Вот дерьмо.
– Ты открыла мне глаза и намекнула на то, что мои чувства к Хлое ни для кого не секрет. Все знали, что я от нее без ума, так как я ценил ее очень высоко.
Осознав, что Беннетт не намерен меня пилить, я улыбнулась.
– Помню. Вы оба вели себя как полные придурки.
– Я пришел, чтобы оказать ответную услугу. Я знаю Макса уже очень долго.
Продолжая говорить, он опустился на стул напротив моего стола.
– В нем всегда было что-то от плейбоя. И, по-моему, он ни разу не влюблялся. До встречи с тобой, – добавил мой босс, поднимая бровь.
Не имело значения, сколько мы знакомы с Беннеттом – я знала, что он всегда будет меня пугать, особенно когда проделывал этот трюк с бровью.
– И Макс так и не сказал мне, что происходит, хотя я нарушил собственные негласные правила и спросил у него. Зато он сказал, что от тебя нет никаких вестей. И, судя по словам Уилла, справляется он с этим неважно. Если ты действительно испытывала к нему сильные чувства, дай ему шанс объясниться.
Застонав, я призналась:
– Иногда я так и думаю, но потом вспоминаю, какой он подлец.
– Послушай, Сара. Эндрю обращался с тобой как мерзавец. Мы все это видели, и я сожалею, что ничего тогда не сказал. Но теперь ты сама можешь решить, какие из этого сделать выводы. Если ты отныне будешь считать, что все мужчины такие же сволочи, то ты недостойна Макса. Макс не из этой породы.
Беннетт какое-то время молча смотрел на меня. Я не знала, что ответить. Но, судя по тому, как болезненно сжалось мое сердце при мысли, что я недостойна Макса, Беннетт был прав.
И мне нужно было платье для благотворительной вечеринки.
Хлоя и Беннетт заехали за мной на лимузине. Усаживаясь в машину, я помедлила секунду, чтобы полюбоваться Беннеттом в смокинге. Честное слово, этот парень был настолько красив, что это казалось немного несправедливым. Хлоя рядом с ним вся светилась в открытом блестящем платье с жемчужным отливом. Беннетт что-то шепнул ей на ухо, и она, закатив глаза, ответила:
– Ну ты и свинтус.
Он тихо рассмеялся и поцеловал ее в шею.
– Поэтому ты меня и любишь.
Мне нравилось смотреть на них, когда они были так счастливы, и не хватало цинизма подумать, что такого мужчины, как Беннетт, для меня не нашлось. Просто, глядя на свое платье, я вдруг поняла, что потратила целый час на приготовления. Мне и вправду хотелось, чтобы этим мужчиной оказался Макс.
Отвернувшись, я уставилась в окно, стараясь не думать о своем прошлом визите в это здание и о том, как спокойно и безопасно мне было с Максом в душе. Но – к моему вящему ужасу, но отчасти и к облегчению – когда мы прибыли на место, охранник узнал меня и улыбнулся.
– Добрый вечер, мисс Диллон.
Он проводил нас к лифту и нажал кнопку пентхауса, а затем отступил обратно в холл, оставив нас в одиночестве.
– Приятного вечера.
Пока дверь закрывалась, я поблагодарила его. Чувствовала я себя при этом так, словно сейчас грохнусь в обморок.
– Официально заявляю, что у меня может случиться удар, – прошипела я. – Напомните мне, зачем я здесь?
– Дыши глубже, – шепнула мне Хлоя.
Беннетт, наклонившись ближе, взглянул на меня.
– Ты здесь затем, чтобы показать, насколько прекрасно выглядишь и что он тебя не сломил. Если сегодня вечером произойдет только это, уже неплохо.
Я так млела от его слов, что совершенно забыла подготовиться к свиданию с гостиной Макса. Когда двери лифта открылись, вид его квартиры поразил меня, как удар деревянной жердью в грудь, так что пришлось даже попятиться на пару шагов.
Тот кусок его гостиной, который Джонни скопировал в своем клубе, оказался лишь крошечной частью комнаты – небольшой зоной в дальнем углу, очевидно предназначенной для встреч в узком кругу. Но для меня она пылала, как маяк. Даже несмотря на огромное открытое пространство и – по ощущениям – мили и мили мраморного пола, отделявшие меня от этого воспоминания, я могла смотреть только туда. Там собралось несколько мужчин, прихлебывающих напитки и глядящих в окно. Почему-то мне показалось, что они вторглись на чужую территорию, словно должны были находиться по другую сторону стекла.
Ни на секунду не замешкавшись, Хлоя взяла меня под локоть и потащила вперед. Высокий пожилой джентльмен сопровождал нас из фойе в сторону жилых помещений.
– Ты в порядке? – спросила Хлоя.
– Не уверена, что это была хорошая идея.
Моя подруга с шумом втянула воздух, после чего призналась:
– Вообще-то, может, ты и права.
Подняв голову, я проследила за ее взглядом. Дверь на противоположном конце комнаты открылась, и следом за Уиллом оттуда появился Макс. Он был в смокинге, похожем на тот, что был на нем на благотворительном вечере несколько недель назад. Только на сей раз жилетка была белой, а глаза Макса утратили блеск. На губах его застыла приветственная улыбка, но во взгляде улыбки не было.
В комнате, вероятно, собралось около сотни гостей. Они любовались картинами и другими предметами искусства, заходили на кухню за бокалом вина или разговаривали, стоя в центре гостиной. Но мне казалось, что я примерзла к стене.
Зачем я надела красное платье? Я чувствовала себя в нем как искусительница-самозванка среди сдержанных черных и кремовых тонов. Чего я надеялась добиться? Хотела, чтобы он заметил меня?
В общем, хотела я или нет, но он меня не заметил. По крайней мере, такое создавалось впечатление. Макс обходил комнату, беседовал с гостями, благодарил их за то, что пришли. Я попыталась сделать вид, что вовсе не слежу за каждым его движением, но без малейшего успеха.
Я соскучилась по нему.
Я не знала, что чувствовал он, что было правдой, а что нет. Я не знала, чем на самом деле были наши отношения.
– Сара.
Я обернулась на звук необычайно низкого голоса Уилла.
– Привет, Уилл.
Выглядел он очень серьезно, и мне это не понравилось. Я редко видела Уилла или Макса без улыбки на лице. А теперь все казалось неправильным.
Уилл разглядывал меня несколько секунд, после чего проворчал:
– Он в курсе, что вы здесь?
Я покосилась на другой конец комнаты, где Макс разговаривал с двумя пожилыми женщинами.
