Не убийца, но определенно человек, достойный презрения.
Внезапно я подумала о миссис Баррингтон — как мне было ее жаль! Это будет страшный удар — сразу после смерти племянника узнать, что убил его ее собственный муж… Джеймса Харкера мне тоже было очень жаль — он верил своему дяде и был ужасно обманут.
Увы, маскарад и это преступление вязались в один узел — все произошедшее представлялось в одном свете, но оказалось чем-то совсем иным. И даже смерть надела маску.
Вскоре прибыл доктор. Он сказал то же самое, что и инспектор Джонс, а после промыл и перевязал рану, которую даже не пришлось зашивать, и велел Майло показаться через день-другой у врача.
Затем он ушел, и мы с Майло оказались наедине — инспектор и мистер Дуглас-Хьюз отправились решать неприятные вопросы, связанные с окончанием расследования. Можно представить, какой хаос воцарился на первом этаже, когда гости осознали, что же только что произошло.
— Самое худшее, — заговорил Майло, проверяя рану сквозь карман пиджака, — это ярость моего портного, когда он все это увидит.
— Не будет же он винить тебя за то, что в тебя стреляли.
— Ох, дорогая, поверь — он винит меня за все. — Тут Майло встал и слегка поморщился. — Признаюсь, получить пулю не так привлекательно, как кажется.
— Зато всю жизнь будешь смаковать эту историю.
— Это точно. Не каждый же день в тебя стреляют.
Все это шутки, но я понимала: скорее всего, Майло спас мне жизнь. Не оттолкни он меня, пулю получила бы я. Я тоже поднялась, подошла к нему и взяла его за руки.
— Спасибо тебе, Майло, — поблагодарила я от чистого сердца.
Похоже, это его удивило. Он не ждал такой внезапной искренности.
— Я бы сделал это еще раз, — ответил он.
— Что ж… Надеюсь, когда мы в следующий раз столкнемся с убийцей, у него будет другое оружие.
— Господи, Эймори… В следующий раз?
Я рассмеялась.
— Никогда не говори никогда.
— Раз уж ты говоришь «никогда», — сказал он вдруг с озорным блеском в глазах, — ты понимаешь, что теперь-то подать на развод просто никак нельзя?
— Какая жалость, — ответила я, поддерживая его — Майло немного пошатывался. — А ведь я могла стать виконтессой!
— Всего-навсего? — проворчал он. — Если собираешься что-то делать, делай это хорошо. Мне казалось, ты метишь в графини, а то и в маркизы.
— Низко берешь. Как насчет герцогини? Или даже принцессы?
— Прицесса-разведенка? Сомневаюсь. Хотя если отправишься на континент…
Я снова засмеялась:
— Не нужен мне принц.
— Какое облегчение. Без тебя было бы слишком скучно, дорогая.
— Зато тебя ничего бы не сдерживало, — сказала я. — Делал бы что хотел, и спрашивать никого не нужно.
— Чепуха. Кто бы тогда втягивал меня в расследование и подставлял под дуло?
— Ну и дурак же ты, — улыбнулась я.
— Но ты любишь меня и таким.
— Да, — ответила я нежно. — Я все равно тебя люблю.
— Поехали домой. Меня уже тошнит от «Ритц».
— Майло, — сказала я, внезапно остановившись в дверном проходе. — Я ненароком подслушала твой разговор с Элен Рено…
— Ненароком? — повторил он. Уголки его губ едва заметно поднялись — Майло хотел улыбнуться, но сдержал себя. Конечно, он прекрасно понимал, что я хотела сказать.
— Я слышала, как ты… дал ей отпор, — продолжила я, и уголки моих губ тоже задрожали. — А она прилипчивая, правда же?
Теперь на его лице появилась улыбка — и от этой улыбки у меня, как и всегда, замерло сердце.
— Я не образцовый муж, моя дорогая, но, надеюсь, все же получше, чем обо мне говорят.
Вот оно, резюме наших отношений. Я не могла его переделать. Майло никогда не станет сентиментальным и послушным мужем, посвятившим себя моим причудам. Но ведь я поэтому за него и вышла. Теперь же у меня есть все, о чем я мечтала, и в первую очередь — уверенность, что я могу на него положиться, когда в этом есть реальная нужда. В конце концов, ради меня он подставился под пулю.
Майло открыл для меня дверь, и мы вышли к лестнице; по ней как раз поднимались лорд Данмор и миссис Гармонд. Я сразу заметила — что-то изменилось: лицо миссис Гармонд светилось, ее глаза блестели от счастья. После нашего последнего разговора произошло что-то очень важное.
— Инспектор рассказал мне, что случилось, — сказал лорд Данмор, когда мы наконец пересеклись. — Ты в порядке, Эймс?
— Вполне, — ответил Майло.
— Трудно поверить, что все это сделал Баррингтон. Никогда бы его не заподозрил.
— А Фостер все еще здесь? — вдруг спросил Майло. — Хочу перекинуться с ним парой фраз.
— Майло… — начала было я возражать, но тут плавно вмешался лорд Данмор:
— К несчастью, с мистером Фостером приключилась неприятная история — он себе нос сломал.
Джентльмены встретились глазами, и Майло улыбнулся.
— Значит, в другой раз.
Тут миссис Гармонд обратилась ко мне:
— Есть и другие новости. Ни за что не догадаетесь! Александр сделал мне предложение.
— Правда? — ужасно удивилась я. — Примите мои поздравления!
— Он сказал, что я должна благодарить вас, — добавила она.
Брови мои поползи вверх:
— О!
— Я осознал преимущества того, чтобы полностью посвятить себя любимой жене, — сказал виконт с улыбкой и подмигнул. — Эймс, ты настоящий счастливчик.
— Так и есть, Данмор, — кивнул Майло.
— Надеюсь, вы будете счастливы вместе, — сказала я искренне.
— Я в этом уверена.
С этими словами миссис Гармонд залилась краской, посмотрела на лорда Данмора и улыбнулась. С таким мужем, как лорд Данмор, ей придется немало потрудиться, но я догадывалась, что она готова взять на себя этот труд — по крайней мере, попробует. Уверена, ей это очень понравится.
Мы с Майло осторожно, стараясь не раздражать его рану, спустились вниз, как вдруг кто-то окрикнул нас:
— Ох, миссис Эймс! Мистер Эймс! — Это была миссис Роланд. Она подбежала к нам и затараторила: — Какой ужас, просто безумие! Вы в порядке, мистер Эймс? — спросила она, глядя на кровь на его одежде с едва скрываемым нездоровым ликованием.
— Да, в порядке, спасибо, — ответил он с улыбкой.
— Вас же ранило!
— Ранило, но я вынес из этого свой урок, — сказал он. — А Эймори пообещала, что впредь не будет так жестока.
Миссис Роланд замерла, потеряв дар речи, а я едва сдержала смех. Вряд ли она хоть раз в жизни лишалась языка, и сомневаюсь, что это произойдет снова, так что злиться на Майло за такую обидную реплику было невозможно.
