Было очень странно ощущать, как жизнь несет меня словно лодку по медленным водам прямой реки. Возвращаться в бурную стремнину моей профессии не хотелось, но пришлось, и причиной этому стала как раз Рина.
На очередном свидании она резко сменила незначительную тему на более насущную:
– Мне нужно, чтобы ты завтра пошел со мной на прием у советника примара по внутригородским делам.
– Даже так? – немного опешил я. – И что мне там делать?
– Сопровождать меня, – почему-то начала закрываться в себе Рина.
– Хорошо, спрошу по-другому. Как ты справлялась раньше и почему именно сейчас возникла необходимость в сопровождении мужчины?
– А тебе не интересно побывать в высшем обществе?
– Если честно, не особо. Да и что я там не видел?
Рина на мгновение задумалась, но, видно, решила, что правда все же лучше и проще, чем неуклюжие отговорки.
– Мои родители очень давно вели переговоры о союзе с другим купеческим кланом. Брачном союзе. После того как я осиротела, потенциальные родственники решили взять надо мной шефство, а теперь потеряли терпение и начинают давить.
– Ну а послать их нельзя? – простодушно спросил я и тут же поправился: – Ну, вежливо, конечно.
– Нельзя, – вздохнула Рина. – Они очень добрые люди и подсовывают мне своего сынка под тем предлогом, что я засиделась в старых девах.
Заявление о старости вызвало у меня беззлобное фырканье.
– Не смейся, – ткнула меня кулачном Рина. – Мне давно пора замуж.
Мысли в моей голове забегали как встревоженные тараканы.
Так, тут нужно очень осторожно – тема предельно скользкая.
Демонстрировавшая печаль Рина наконец-то не выдержала и засмеялась.
– Ты такой смешной, когда пугаешься. Не бойся, выходить замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого я пока не собираюсь. Потому что не хочу, чтобы меня посадили в светелке на женской половине дома и удалили от всех дел.
– Подожди, – обрадовался я смене темы. – А как у тебя могут отобрать отцовский бизнес?
– Очень просто, – как о само собой разумеющемся сказала Рина. – После свадьбы это будет уже бизнес моего мужа.
Да уж – гендерный шовинизм во всей красе.
– Так, значит, ты хочешь, чтобы у друзей твоих родителей поубавилось вопросов о твоем одиночестве?
– В точку, – глядя мне в глаза, замурлыкала Рина.
– А ты не думала, что у них могут появиться другие вопросы, скажем, об уместности подобных связей?
– Тогда я с легким сердцем, очень вежливо, со всем почтением пошлю их далеко в степь.
– Тоже вариант, – криво улыбнулся я.
Так меня и занесло на тот раут. Мастер Сидар дважды был на грани обморока и дважды едва не доходил до истерики, но все же сумел подобрать мне костюм, который был достоин такого важного события и при этом не добил мой и так хилый бюджет.
А вот за что мне не было стыдно, так это за свой транспорт. Черный паромобиль смотрелся пантерой среди козлов – вся нарядность самоходных колясок богатеев терялась рядом с внушительной строгостью броневика.
Рина вышла из салона с видом заморской принцессы и имела на то полное право – она была одета в очень открытое и такое же запредельно красивое платье и опиралась на руку эдакого мачо. Я изображал абсолютную флегму, но внутренне, если честно, напрягся. Прием в городской ратуше мне особо не запомнился, ну а теперь я все рассмотрел в мельчайших деталях. Пятиэтажный особняк советника подсвечивали магические прожектора. Часть из них упирали свои лучи в белоснежные стены здания, часть пронзали толстыми спицами света небо и частично даже добивали до крон таули.
Парочка репортеров у ковровой дорожки смотрелась жидковато, но это ничуть не умаляло значимости события – просто здесь папарацци не были такими наглыми, как на Земле, но, судя по повадкам Талия Варура, все еще впереди.
Гости стекались на прием не очень интенсивно, так что кроме нас с Риной по лестнице поднимались всего две пары. Но вот за большими дверьми, которые открыла парочка лакеев-людей, обнаружилась настоящая толпа. Сначала мне показалось, что здесь собралось не менее трех сотен, но, привыкнув к жуткой смеси гула разговоров, запахов дорогих духов и трепещущего света тысяч свечей, я понял, что в гости к советнику пожаловало не больше полутора сотен человек.
– Пошли, нам нужно представиться.
– А без этого никак? – спросил я недовольным тоном.
– Никак, – улыбнулась Рина. – Не бойся, ты не выглядишь оборванцем.
– Главное, чтобы не выглядел содержанцем.
Девушка прыснула в затянутый тонкой перчаткой кулачок. Смех Рины позволил и мне расслабиться.
И чего напрягаться, я мог без зазрения совести послать здесь любого – это право выскочки, находящегося вне всяких интриг и социальных пут.
Косые взгляды начались сразу же. Представители всех четырех рас города, перемешавшись, распределились по всему пространству огромного зала, но при этом они оставляли свободной широкую ковровую дорожку, которая вела к дальней стене. Там на небольшом возвышении расположились хозяева и самые именитые гости.
Как и на приеме в ратуше, мне в глаза бросилось некое разнообразие в нарядах представителей разных рас, но при этом нигде не было видно эльфов в парадных покрывалах и орков в юбках. Советник явно предпочитал иметь дело с самыми ассимилированными горожанами. При всех незначительных различиях в общей моде все смотрели на меня с одинаковой пренебрежительной настороженностью. Только эти взгляды были направлены с разного уровня – гномы смотрели снизу, а люди и эльфы прямо. Что же касается небольшого количества орков, то они хоть и могли смотреть сверху вниз, практически не делали этого. В смысле уровни у нас были разные, но дети степей, даже обтесавшись в высших кругах Вадарак-ду, сохранили некую простоту.
До постамента с хозяевами я дошел, полностью закрывшись эмоциональными щитами наглой веселости, но взгляд на самих дорогих гостей советника проделал в них трещину. Советник примара по внутригородским делам вопреки всем моим ожиданиям оказался человеком и выглядел довольно прозаично. Я бы даже сказал, невзрачно. Что ж, если он занял высокую должность при примаре-орке, значит, голова у него работает очень хорошо.
С правой стороны от хозяина вечера и его пухленькой супруги восседал сам примар – огромных размеров орк в очень изысканном костюме, который чуть портила заколка в шейном платке. Кроваво-красный рубин был размером с кулак взрослого мужчины.
В общем, как говорят некоторые мои земляки – богато.
А вот с левой стороны от хозяина на большом кресле разместился хорошо знакомый мне персонаж. В местных традициях представления хозяину дома были лишь формальностью. Вновь прибывшие просто раскланивались и, дождавшись ответного кивка, шли развлекаться.
