Да уж, не везет мне что-то с эльфийками.
Глянув на жуткую рану в основании шеи мертвой эльфийки, я запоздало испугался. А если бы это была Рина, которую под гипнозом или еще как-то заставили направить на меня оружие?! Нет, общение и совместные дела с Урулой нужно заканчивать. Слишком уж много в голове убийцы тараканов разных размеров и расцветок.
От неуместных в данной ситуации мыслей меня отвлек перестук пуль по паромобилю. Пришлось присесть и передвинуться ближе к кабине. Там было больше механизмов, а значит, получалась более ненадежная защита.
Схватившись за микрофон на груди, я нажал на тангенту:
– Кравай, бей тех, кто на другой стороне площади, а я возьму на себя ближнюю часть.
В динамике зашипело и затрещало, но голос гнома звучал вполне отчетливо:
– Принял. Но как я их увижу?
Действительно, паровое оружие ведь не дает дульных вспышек.
– Бей наугад, – сказал я и, повесив микрофон обратно, начал перезаряжать револьвер.
Ствол на броневике зачихал с двухсекундным интервалом – медленно, зато стабильно. Гном палил по всем подозрительным местам, чем вызвал ответные меры. Над изрядно потрепанным паромобилем и моей головой, сердито брызгая искрами, пролетела комета.
Сердце испуганно сжалось и тут же забилось ровнее.
Ай да Рома, ай да… ну и дальше по классическому тексту. Не зря потратился – расплескав протуберанцы, огненный шар бессильно обтек засветившуюся рунами броню.
– Фиг вам, сволочи, а не гномье барбекю! – весело крикнул я и осекся.
Огонь не причинил вреда броневику, и это кому-то сильно не понравилось. Неведомая и невидимая сила ударила в башню сверху, вгоняя ее в тушу броневика.
– Кравай! – заорал я, чувствуя, как внутри все застыло от ужасных предчувствий.
Когда в прикрывавшую меня машину ударила вторая комета, стало даже немного легче. Мелькнула мысль, холод внутри – это было предчувствие удара, а не осознание смерти друга.
Взрывная волна бросила меня вперед, заставив выронить револьвер. Не обращая внимания на загоревшийся плащ огнепоклонников, я перевалился на бок и схватился за микрофон.
– Кравай! Кравай!!!
Ответом мне была тишина.
– Ну, суки! – Чувствуя освежающую ярость, я встал и сбросил с себя горящий плащ.
Пряжка висевшей на груди пулевой ленты легко отстегнулась и так же легко вошла в приемник пулемета. Перехватив автоматический паромет в боевое положение, я приготовился начать ходить с козырей, хотя интуиция подсказывала, что главный замес еще впереди.
Горящий паромобиль хорошо освещал площадь, поэтому я без труда рассмотрел, как ко мне бегут враги, на ходу стреляя из малых парометов. Пули принял на себя встроенный в пулемет щит. А вот у моих соперников подобной фишки не было, их ручные щиты не спасали от утяжеленных и начиненных магией пуль.
Оружие дергалось в моих руках, сердито выплевывая стальные болванки. Бегущие фигуры покатились по мостовой.
На груди вдруг зашипело, и послышался хриплый голос:
– Ром, Ром, ты меня слышишь?
От сердца отлегло – жив, бородатый паскудник! И сразу стало не до радостных новостей. Сзади повеяло едва заметной на общем фоне угрозой, это тут же подтвердили всполохи встроенного в портупею щита. Защитив меня от пуль, он погас.
Я резко развернулся и выпустил очередь из пулемета в одного из напавших на меня врагов, а вот второй оказался слишком близко и успел взмахнуть изогнутым клинком. Грудь сильно резануло, но мне удалось вовремя отшатнуться.
Уходя в перекат назад, я почувствовал, что теряю свое оружие – эльфийский «коготь» не только вспахал плоть на моей груди, но и перерезал ремень пулемета.
Из переката я вышел, уже сжимая в руке стандартный малый паромет, пуля из которого и предотвратила попытку эльфа добить меня.
Удар металлического снаряда отбросил худощавого эльфа назад – в отличие от моего любимого револьвера, здесь был солидный калибр, а значит, немалый вес снаряда.
Вот я и остался без оружия. Первой мыслью было вернуться к пулемету, но от нее пришлось отказаться, потому что прямо передо мной, кувыркаясь, пролетел горящий остов искореженного паромобиля с телом эльфийки.
– Что за… – прохрипел я, услышав в воцарившейся тишине громкие хлопки.
Воздух над высохшим фонтаном замерцал, и там проявилась абсолютно дикая для этого места картина. Чашу фонтана заполняло силовое поле, на ровной поверхности которой стояли столик и два стула. Столик был сервирован вазой с ягодами, бутылкой вина и двумя бокалами. Замершей на одном из стульев Рине было явно не до угощения, а вот ее компаньон по застолью, закончив с жидкими аплодисментами, взялся за бокал.
– Неплохо. – Несмотря на расстояние, насмешливый голос был прекрасно слышен. – По крайней мере, радует, что столько неприятностей мне доставил не какой-то жалкий вырх. Вижу, у тебя неплохое оружие, и даже догадываюсь, откуда такое богатство. Ничего, с этим сопляком Туром я разберусь позже.
Отпив из бокала, маг ехидно посмотрел на меня, явно приглашая вступить в разговор.
Ну что же, воспользуемся приглашением.
– Я пришел, отпустите девушку.
– С чего бы это? – разыграл удивление маг. – Я тебе ничего не обещал.
Мне и так было понятно, что давить на совесть этого урода смысла нет, за неимением оной, но попробовать стоило.
– С того, что убийство ни в чем не замешанной и слабой девушки не принесет вам ни удовлетворения, ни славы. – Уже договаривая, я понял, что и вторая попытка ушла в пустоту.
Этот скот будет делать только то, что ему захочется. Мне осталось лишь замереть на месте и спокойно смотреть на мага. Интуиция подсказывала, что угрозы и мольбы сделают только хуже.
Мне повезло – закончив с притворными размышлениями, маг недовольно сказал:
– Хорошо, пусть уходит.
Дин Ворс щелкнул пальцами, и некая сила, до этого момента прижимавшая Рину к стулу, исчезла. Девушка дернулась и попыталась сползти с чаши фонтана. Длинное платье сильно мешало, но моя девочка все же справилась. Подхватив подол, Рина побежала ко мне. Она хотела классически, как в рыцарских романах, повиснуть на моей шее, но я резким жестом руки отправил ее себе за спину.
Уцепившись в жилетку, Рина ткнулась лицом мне между лопаток.
– Ром, прости, я думала, что если задержусь всего на… – затараторила девушка, но я резко прервал ее откровения:
– Иди к броневику.
– Но…
– Делай, что говорят, дура! – прорычал я.
Ничего, оскорбления вскоре забудутся, зато сейчас обида убережет ее от наивных и глупых порывов.
За моей спиной зацокали каблучки, а я взялся за микрофон:
