Но Кроу сидел рядом с каменной плитой и думал не о стражах. Он смотрел на кучу битых блоков и вспоминал недавние события.
Как все пришло к постройке казармы?
Если в обратном порядке отмотать назад, именно в обратном порядке, то получится примерно следующая цепочка событий: в наличии чудовищная сеть – завоз материалов Неспящими для постройки казармы – договор о постройке казармы со стражами как компенсация конфликта, – переговоры стражей с прибывшей на никчемный пост самой главой Неспящих Черной Баронессой – бурный конфликт, начавшийся с безобразного поведения одного из игроков рекрутов Неспящих.
Твою мать…
А была ли та ссора настоящей?
Ведь ЧБ понадобилось достаточно много кристаллов переноса в эту локацию – и Кроу их послушно собрал и предоставил. Для чего использовали кристаллы? Не для переброски ли сюда того отряда со странной босоногой девушкой?
То есть неспы связаны с Вурриусом?
Но ведь когда произошел конфликт с ломанием прилавка здесь за главного был совсем другой стражник. Хотя в те дни до прибытия Вурриуса оставалось всего ничего. А решай бы Вурриус, он бы ни за что не согласился принять помощь в постройке казармы от клана Неспящих – потому что люто ненавидит вообще всех чужеземцев, то бишь игроков.
Или же к Неспящим у него другое отношение?
Или же неспы знали, что вскоре сюда переведут Вурриуса, следом за которым придет снежное «что-то», которое можно попытаться поймать огромной каменной сетью…. Но при этом они не действуют заодно с Вурриусом, а как бы параллельно ему, используя его как наживку….
Или же у Кроу просто разыгралось воображение и все это лишь одно большое совпадение?
Но ведь невозможно связать столь гигантскую сеть за пару часов! А она готова! И ее явно на кого-то накинули! И отряд, шагавший сквозь пургу, точно был нацелен на кого-то конкретного! И кстати – кто был настолько силен, чтобы поднять многотонную сеть из блоков и тросов, да еще и суметь метнуть ее? Снежный голем? Кто-то еще? О-о-о….
– Голова лопнет сейчас, – мрачно пробухтел Кроу и помотал упомянутым органом. Прикрыл на миг глаза, открыл их, прошептал: – Это не мое дело, это не мое дело, это не мое дело. Не лезь. Не лезь. Не лезь.
– Житель Кроу, – раздался знакомый голос.
А вот и глава стражей.
– Вижу, ты пострадал от разыгравшейся бури, – заметил Вурриус.
– И сильно, – подтвердил Кроу. – Я потерял все. Мне нужна компенсация. Пусть мне возместят убытки!
– Возместят? Но кто? Боги? Кто может быть ответственен за непогоду?
– Не знаю, – пожал плечами гном. – Но узнаю. У меня остались деньги. Их будет достаточно, чтобы вызвать погодного волшебника – хочу, чтобы он проверил и выяснил, с чего вдруг грянули внезапная метель, смерч и прочее. Он выяснит!
С пару секунд сотник молчал, покачиваясь с носков на пятки, затем коротко молвил:
– Через час зайди в башню. Волшебника вызывать ни к чему. По доброте душевной я лично возмещу тебе все потери.
Вот это да….
Сработало. Наживка была заброшена наугад, но ее заглотнули.
– Через час – значит, через час, – вздохнул гном, заторопившись домой. – Придется мне снова погибнуть минут через пятьдесят пять….
Глава восьмая
Суровые земли – суровая награда
К моменту, когда усталый гном явился в гости к Вурриусу, он успел неплохо потрудиться над горизонтальным проходом, выровняв земляные стены, укрепив их бревнами в нескольких местах, окончательно обезопасив подземный коридор. Затем последовала неизбежная смерть от шакальих зубов, гном потерял уровень, чертыхаясь и злобствуя, ибо сползать в развитии не хотелось. Регресс штука коварная, позорная, тормозящая планы.
Кроу не забыл умыться, причесаться, одеться в чистую простую одежду. Не забыл оставить оружие на личной территории. В случае чего он не сможет противопоставить сильным стражам ничего существенного, так к чему их лишний раз нервировать?
Тихий стук в дверь, раздраженный и одновременно выдохшийся голос с той стороны разрешает зайти.
– Здравствуйте, – лучезарно улыбнулся игрок, снимая с головы простенькую шапку – трофей от гихлов – и начиная смущенно мять ее в руках. – Явился я.
Таким поведением гном снимал накопившееся раздражение, достаточно умело разыгрывая из себя забитого покорного крестьянина. И выражение лица состроил подходящее случаю – плаксивое, с набрякшими щеками, повисшими уголками губ, опущенным носом. Прямо вот-вот расплачется в горести, завоет раненым волком, плача над разбитым корытом и остатками разметанного непогодой забора.
Хотя пусть гном и не унывал, но ведь он на самом деле понес нешуточный урон. За что ему такое наказание? Поэтому стоит попытаться выбить из Вурриуса как можно большую сумму денег.
Но сотник был себе на уме. И не позволил гному-чужеземцу диктовать условия. Громко стукнул ящик стола, веско звякнул тяжелый мешочек, опустившийся на столешницу.
– Тридцать золотых монет, – пророкотал сотник, прикрыв налитые кровью глаза, бессильно уронив мощные руки воина. Вурриус был одет так же, как и Кроу, – рубаха да штаны. На стене висело боевое снаряжение сотника. Если мнишь себя супертихим и умелым вором – можешь попробовать украсть. Возо-мнил себя сильнейшим воином – попробуй ограбь, забери силой. Вальдира дает много возможностей. Дает и шансы – Вурриус может и заснуть, вот тогда раздолье….
– Благодарю, – ответил Кроу, подхватывая тяжелый мешочек. – От всего сердца благодарю за помощь в восстановлении порушенного хозяйства. Этого хватит для возмещения моих убытков.
– Ступай, житель Кроу.
Кивнув, гном покинул башню, пребывая в некотором недоумении.
Он был готов торговаться, сражаться за каждый медяк, но в итоге рассчитывал получить двадцать – двадцать пять золотых монет. Не больше. Но Вурриус без боя вручил ему аж тридцать полновесных золотых.
Отойдя шагов на полста от башни, Кроу позволил себе тихо хохотнуть: ему вспомнилась печально известная история про тридцать сребреников, врученных товарищу Иуде в награду за предательство. Гному вручили тридцать золотых за молчание. И отсюда напрашивалось прямое подтверждение старой мудрой пословицы – слово серебро, а молчание золото. Сотник только что заткнул игроку рот большим золотым кляпом. Кроу был не против.
Помимо денежной компенсации удалось получить немного информации. Главное – вид самого сотника. Печаль, бессилие, подкатывающее отчаяние, тоска. «Местные» выражают эмоции сильнее, чем игроки, главное – суметь прочесть их. И внешний вид сотника Вурриуса громко заявлял о поражении, о проигрыше, провале, крахе надежд. Их тайная затея обернулась пшиком? Запросто. Тут все возможно.
Что это дает? Ничего особого, кроме знания факта, что снежная яростная буря может вскоре вернуться.
