— Чего ты хочешь?
Принцесса смотрит на меня через плечо, повернув голову запоминающимся, шарнирно-нечеловеческим образом, оценивает меня и отметает как не представляющую интереса.
Ей стоило бы присмотреться внимательней.
— Мак, сними ее с меня! — рычит Лор.
И снова непроизвольно стонет.
— Ты не будешь говорить, — приказывает Лору Принцесса, и он мгновенно теряет контроль над своими голосовыми связками.
Какой чудесный дар. Я бы сама от такого не отказалась.
— Я спросила, чего ты хочешь, — холодно повторяю я.
— И ты не будешь говорить, — шипит она мне через плечо.
С моими голосовыми связками не происходит никаких изменений. Я проверяю их, прочистив горло. Работают.
Ее голова снова поворачивается, Принцесса смеривает меня ледяным, высокомерным взглядом с головы до ног. Не прекращая двигать бедрами.
— Что ты такое?
— То, что тебя не убьет, — говорю я, изо всех сил стараясь игнорировать откровенную сцену прямо у себя перед носом. — Пока что. Чего. Ты. Хочешь.
Я забрасываю волосы назад, без удивления понимая, что они влажные. Я истекаю пóтом от одного только их вида. Я слишком долго не занималась сексом.
— Ты не человек.
— И человек тоже, — сухо говорю я.
Пусть я не уверена насколько, но родилась я человеком. Меня вы́носило женское чрево. Оно же и заразило.
— Моя сила действует на всех, кроме Фей королевских каст.
— Ты пришла сюда не за сексом, — уклоняюсь я от ответа. — Его ты могла бы получить где угодно. Ты пришла в этот конкретный клуб и выбрала именно Лора. Почему?
Это смелый шаг — так открыто явиться в «Честерс» в одиночку, нацелиться на одного из Девяти и превратить его в при-йа в кабинете владельца клуба. Почему мы раньше не видели ни одной из Принцесс? Круус заявлял, что все Светлые Принцессы мертвы. Он же говорил, что Невидимых Принцесс не сотворили. Хоть что-то из сказанного им было правдой? Где она была раньше? Недавно появилась в городе и решила занять свое место, похитив одного из самых мощных самцов Дублина?
Принцесса облизывает синие губы и склоняет голову набок. Ее глаза темнеют, становятся чернильными озерцами и внезапно сияют неоновым кобальтом. Вертикальные зрачки под длинными густыми ресницами расширяются и сужаются, и снова расширяются, словно она снимает с меня мерку способом, недоступным обычным людям. На миг мне кажется, что я вижу звезды в зрачках Принцессы. Она отличается от Принцев. В ней… бесконечность, превосходящая их грандиозность.
«Он создал нас последними. Мы его лучшее творение. Усовершенствованное».
Не подумав, я ищу подтверждения этой информации в единственном месте, где могу его получить.
«О да, открой меня, прочти меня», — немедленно соглашается оно.
Я вздыхаю, возобновляя мантру и размышляя о том, что По был бы доволен: пусть его рассказчик не сумел заставить птицу замолчать, зато поэма успешно затыкает рот моей Книге.
Но, от скорби отдыхая, улыбаясь и вздыхая,
Кресло я своё придвинул против Ворона тогда…
Принцесса щурится, словно слышит мой внутренний диалог, но не понимает, что он означает.
— Круус сказал, что он был сотворен последним, — говорю я. — И лучшим.
— Есть то, чего не знает Круус. Где наш брат?
— Мертв, — лгу я.
— Ты убила его?
— Да.
И снова зрачки Принцессы расширяются и сужаются.
— Похоже, ты собираешься предложить мне помощь. Не уверена, что ты обладаешь хоть чем-то, что способно нас заинтересовать.
— Возможно, мы хотим одного и того же.
Интересно, откуда во мне взялась эта холодность? Образовалась, потому что сегодня я сидела за одним столом со своими насильниками и заключала с ними соглашения? Или я просто знаю, как много могу потерять, если не сумею сохранить ее?
— Я могу предложить многое. За соответствующую плату. Вполне возможно, что это тебе не будет что предложить взамен.
Принцесса убирает с лица водопад кроваво-черных волос, свивает их в длинный хвост и завязывает его на шее, прежде чем привстать и грациозно соскользнуть со стола.
А я просто не могу не уставиться на то, что она оставила позади. Да и какая живая женщина сумела бы от этого удержаться? Лор прикован к столу, обнаженный, с расставленными ногами, что открывает мне исключительно подробный вид. Он великолепен: высокий, мускулистый викинг, с копной светлых волос и без единого волоска на теле. Его живот и бедра исполосованы шрамами, но в остальных местах кожа гладкая и бархатистая, как его… Хватит таращиться!
Я с трудом отвожу взгляд и сосредоточиваюсь на Принцессе.
— Я не торгуюсь с людьми. Я повелеваю. Но у тебя есть… хм, у тебя есть нечто… Что же это у тебя такое?
Я ничего не говорю. Ничем себя не выдаю. Я училась у лучшего. Ее взгляд я встречаю и удерживаю безо всякого выражения.
Текут минуты. Наконец Принцесса говорит:
— Невидимые Принцы, будучи глупцами, решили, будто могут править этим миром. — Она сплевывает на пол. — Мы пришли поработить этого самца и использовать его как оружие, потому что Темные Принцы невосприимчивы к нашим методам. До нас дошли слухи, что Лор может убивать тех, кого сложно убить, даже наших братьев. Магия Фей матриархальна. Светлые Принцессы мертвы. Этот мир принадлежит нам.
Я вдруг понимаю, что, раз уж Принцесса явилась за Лором, стремясь убрать своих конкурентов, а не за Дэни и не за мной, ей неизвестно о копье и мече.
— Этот мир принадлежит нам, — говорю я. — И если ты попытаешься отнять его у нас, будет война.
— Война, которую вы проиграете.
— Рискни проверить.
Обнаженная, Принцесса начинает медленно, как хищник на мягких лапах, кружить вокруг меня. Я поворачиваюсь вместе с ней, и она смеется.
— Нет, ты наверняка не хочешь, чтобы мне подобная оказалась невидимой у тебя за спиной.
— Как и ты не хочешь, чтобы я невидимая была за твоей, — мурлычу я.
Принцесса снова смеется, и этот звук гладит мои уши. Она усиливает свой убивающий-сексом-Фей жар. Я чувствую, как он распространяется вокруг нее, но не достигает меня.
И когда я не реагирую, ее глаза расширяются, рот открывается в идеальную, чувственную, изумленную «О». Сексуальная энергия, которую излучает Принцесса, пульсирует все жарче. Лор на столе выгибается и бьется в цепях.
Я размышляю, нет ли какого-то способа впитать энергию, которой Принцесса так щедро (глупо?) разбрасывается, и при этом отказаться от ее сексуального компонента. Пока я размышляю, Принцесса подходит и останавливается прямо передо мной. Мы одного роста. Она наклоняется, словно собираясь меня поцеловать.
