— Кто с тобой? — скосила на меня глаза Алина.
— Это детектив. Она ищет твоего обидчика. Сможешь ответить на ее вопросы?
Алина кивнула. Я придвинулась к ней поближе:
— Здравствуйте, Алина. Меня зовут Татьяна. В общих чертах мне уже известно, что с вами произошло. У меня всего несколько вопросов. Но прежде чем их задать, хочу, чтобы вы обещали: как только почувствуете недомогание, сразу дайте знать. Ладно?
Алина снова кивнула, и я начала:
— Почему вы не остались у подруги? Почему решили ехать домой?
— Кто-то позвонил и сказал, что в моей квартире пожар. Я сразу поехала домой, даже подруге ничего не объяснила толком.
— Вы ехали на такси?
— Да. Таксист довез меня до арки. Она перекрыта цепью, во двор не заедешь.
— Что было дальше?
— Я вошла в арку. Сделала несколько шагов. Услышала какой-то звук и испугалась. Побежала. Кто-то побежал следом. Догнал меня и ударил чем-то тяжелым. Я упала, он вырвал у меня сумочку, отшвырнул ее в сторону. Потом что-то произнес и замахнулся ногой. Я закрыла глаза и закричала.
— И что потом? — вмешалась я, поняв, что Алина не собирается продолжать.
— Ничего. Он убежал, — открыв глаза, ответила Алина.
— Просто убежал? — не поверила я.
— На улице зашумел автомобильный мотор. Кто-то включил зажигание, — вспомнила Алина. — Видимо, они и спугнули грабителя.
— Это они вызвали «Скорую помощь»?
— Не знаю. То ли от боли, то ли от страха я потеряла сознание. Очнулась уже здесь.
— Скажите, вы разглядели грабителя? — без особой надежды спросила я.
— Нет. В арке было темно, а грабитель был сзади. Я не могла его видеть.
— Вы упомянули о том, что он что-то говорил. Что именно? Вы запомнили его голос?
— Нет. Ничего не помню! — всхлипнула Алина. — Должна бы помнить, но не помню.
— Не волнуйтесь. Возможно, воспоминания еще вернутся.
— Вспомнила! — вдруг воскликнула Алина. — Помню кое-что.
— Что именно? — Я вся подобралась.
— Каблуки, — неожиданно заявила Алина. — На его ботинках были каблуки. Высокие, мужские. И с короной. Золоченая корона с тремя зубцами. Прямо в каблук вдавленная.
— Корона? Вы ничего не путаете?
— Нет, не путаю. Я точно помню корону, — уверила меня Алина. — Он замахнулся ногой, и корона блеснула в свете фонаря. Я же почти выбежала из арки, когда он меня догнал.
— Уже неплохо, — похвалила ее я.
— Думаете, это вам поможет? — с надеждой в голосе спросила Алина.
— Непременно поможет.
В палату вошла пожилая медсестра. Укоризненно качая головой, она заворчала:
— Что ж вы дитя не бережете? У нее травма вон какая, а вы с вашими глупостями. Вам доктор что велел? Поболтали минутку — и разбежались. А ну давайте отсюда!
— Алиночка, мы пойдем. Ты не беспокойся. Мы его обязательно найдем и накажем. Только выздоравливай, — поспешно попрощался Леонид.
Он рванулся к Алине, прижался губами к ее губам. Мы с медсестрой отвернулись, чтобы не смущать молодых людей.
На выходе нас остановил бравый мужчина в штатском, следователь из полиции. Он за руку поздоровался с Леонидом, окинул меня подозрительным взглядом и спросил, обращаясь к моему спутнику:
— Как Алина себя чувствует?
— Спасибо, Виктор Петрович, ей уже лучше. Мы только что беседовали.
— Она что-то вспомнила?
— Да, кое-что прояснилось. Оказывается, Алиночке на мобильный был звонок. Ей сообщили, что в ее квартире пожар. Она вызвала такси и поехала домой.
— Отлично. Ее мобильный у нас. Можно проследить, с какого номера звонил злоумышленник, — отозвался Виктор Петрович.
— Думаете, он стал бы ей звонить, если бы не был уверен в том, что через телефон на него выйти невозможно? — не сдержалась я.
— Это ваш адвокат? — ткнул в меня пальцем Виктор Петрович.
— Нет, что вы. Это Татьяна. Она детектив, — почему-то смутился Леонид.
— Даже так? Вы уже частного сыщика нанять успели? Оперативно, — нахмурился Виктор Петрович. — Нам, значит, не доверяете?
— Да нет же! Вы неверно поняли. Татьяну нанял вовсе не я. Она расследует гибель клиентов центра «Триумф» и здесь представляет интересы Елены Лукьяненко, — принялся оправдываться Леонид.
— Не смею вас больше задерживать, — сухо сказал Виктор Петрович, открывая дверь в палату.
— До свидания, Виктор Петрович. Звоните, если понадоблюсь, — попрощался с ним Леонид.
— Удачи с телефоном, — поддела я, развернулась и поспешила за Леонидом.
Когда мы отошли на приличное расстояние, Леонид тихо спросил:
— И что он так рассердился? Мы же ничего плохого не сделали.
— Конкуренция, — вздохнула я. — В полиции нашего брата частного сыщика не жалуют.
— Вот оно что! Знай я об этом заранее, не стал бы вас выдавать.
— Не беда. Я привыкла к такой реакции. — Я беспечно махнула рукой. — Но вы на всякий случай сообщите мне о результатах проверки аппарата. Может, нападавший страдает кретинизмом и ему не пришло в голову воспользоваться общественным телефоном.
— А как я об этом узнаю? Вряд ли Виктор Петрович станет теперь со мной откровенничать.
— На этот счет не волнуйтесь. Если ему удастся напасть на след преступника, вы узнаете об этом сразу, — засмеялась я. — Уверена, о своем успехе Виктор Петрович растрезвонит на весь белый свет.
Леонид помчался в ближайший супермаркет за гостинцами для Алиночки. Я же перешла через дорогу, села за свободный столик в уличном кафе и погрузилась в размышления. Преступник явно потерял страх. Он начал орудовать нагло и больше не пытается маскировать свои действия под несчастный случай или суицид. Почему? Что изменилось с момента смерти Качаевой? Впрочем, если хорошенько подумать, он и прежде ходил по краю. Не побоялся явиться на работу к Кириллу Носкову, чтобы организовать его встречу со Спицыной. Трижды посетил подъезд журналистки Владлены. Устроил засаду чуть ли не в огороде дачи Анастасии Качаевой. А самое удивительное, что его никто не видел.
Кто он? Кандидатуру Кирилла я отмела окончательно. Он слишком хитрый и скользкий, он не стал бы так подставляться. Замысли он атаку на бизнес Елены, организация была бы куда более тонкой. Я не могла представить себе Кирилла, караулящего Алину в подворотне только ради того, чтобы проломить ей череп.
«Среди ваших знакомых есть злой человек…» Битых полчаса я подбирала под мои рабочие версии каждого мужчину, с которым имела сомнительное удовольствие общаться в последние несколько дней. Увы, не подходил ни один, по крайней мере, с достаточной степенью убедительности.
