Внезапно стало темно. Мадлен оторвала взгляд от эскиза и увидела, что Форрест закрывает иллюминаторы досками. Она удивилась. Разве это так уж необходимо? Раздался шум дрели, и она внезапно поняла, какая тишина стоит снаружи. Затишье перед бурей.
Она нехотя встала и принялась собираться. От порыва ветра баржа задрожала, а спустя несколько минут налетел следующий порыв ветра. Мадлен бросилась по коридору на палубу. — Форрест! — позвала она. — Может, нам сойти на сушу? На барже было двенадцать иллюминаторов, он заделал лишь половину. Небо за его спиной выглядело сплошной черной массой, густой и зловещей. С бульвара Рузвельта куда-то исчезли все машины. Даже птицы улетели.
— Думаю, стоит, — согласился он, прилаживая очередную доску. — Кажется, остальные тоже так решили. Ты готова?
Она прикусила губу.
— Почти.
Форрест остановился и внимательно осмотрел соседние баржи — все заколочены, привязаны, с опущенными якорями, Готовые к самому худшему.
— А что прогноз?
— Я не включала радио.
Он взглянул на тучи, какие-то необычные, и нахмурился.
— Господи: Думаю, надвигается большая буря. — В его голосе прозвучала настойчивость, — Давай, милая, собирайся.
Послышались раскаты грома.
— Может, не будешь возиться с окнами?
Он снова взглянул на небо. Ветер нещадно трепал его длинные волосы.
— Нет, лучше закрыть. Шторм будет нешуточный.
Мадлен с жаром взялась за дело. Она как безумная носилась по барже с целой сумкой крестообразных зажимов, цепляя их на двери и мебель, хватая не привязанные предметы и швыряя их на пол, и одновременно пыталась узнать свежий прогноз погоды. Радио трещало, и ей никак не удавалось поймать сигнал. Мадлен настроила приемник на другую станцию, новости прорвались громко и отчетливо·. «…срочная эвакуация со всех малых островов. Несмотря на постоянные снимки со спутников, данные с мощных радаров и от самолетов-наблюдателей, специалисты из Национального центра слежения за ураганами продолжают утверждать-, поскольку данный ураган не имеет определенного центра и направляющих потоков, направление его движения непредсказуемо. Ураган Ангелина отклонился от своего прежнего курса и сейчас навис над Ки-Уэстом. Убежища…»
Она бросилась к двери, чтобы предупредить Форреста.
Тут-то и раздался шум. Казалось, он идет не с моря, а с суши — как будто включили огромную злую машину.
Мадлен слышала, что Форрест продолжает работать на верхней палубе, — вероятно, жужжание дрели перекрывало остальные шумы. Она взбежала по лестнице, окликая его, но он не услышал. Шум все нарастал, и через иллюминаторы в верхнем коридорчике Мадлен увидела, что пальмы вдоль бульвара гнутся до земли, а их разлапистые листья затягивает, словно в воронку, по направлению к морю. Она попыталась открыть дверь и обнаружила, что ее заклинило. И тут баржа задрожала, будто вот-вот должна была развалиться на кусочки. Потом замерла. Наступила зловещая тишина. Наконец Мадлен удалось распахнуть иллюминатор на корме.
— Форрест! — закричала она, стараясь побороть страх.
— Я здесь.
— Господи, Форрест, ты не поверишь! Это настоящий ураган! Ангелина отклонилась от курса и идет прямо на нас. Я только что услышала по радио. Ураган вот-вот будет здесь! — Она через окно потянулась к его руке и прошептала: — Я боюсь. Давай убираться отсюда.
Он молча смотрел на небо. Он знал погоду как никто другой, этому научил его отец. Форрест мог предсказывать ее по облакам и давлению в висках. Эта способность не единожды спасала его в открытом море, но сегодня он отвлекся: он был в постели и смотрел на Мадлен.
— Держись за меня! — велел он, поворачиваясь к ней. — Начинается.
Шторм просто перевел дух и теперь завизжал как безумный. В следующий момент баржа накренилась, ее закачало со страшной силой, мебель и вещи покатились по полу. С подставки упал телевизор и ударил ее по ноге. Что-то хрустнуло. Мадлен закричала, но, как ни странно, боли не почувствовала. Форрест сжимал ее руку, а другой рукой держался за подоконник. И снова наступила тишина.
— Ты очень красивая, когда напутана.
— Забирайся внутрь. Тебя унесет!
— Держись! — ответил он, поворачиваясь лицом к ветру. — Господи боже! Держись крепко!
Следующий порыв ветра оторвал его от нее. Мадлен закричала и, падая, поняла, что лодыжка у нее сломана.
Дождь полил как из ведра, сплошной стеной. Вода прорвалась через иллюминатор, хлынула под двери. Створка иллюминатора захлопнулась, стекло разбилось вдребезги. Мадлен с трудом поднялась.
— Форрест? Форрест, как ты там?
Из-за оглушающих раскатов она не слышала собственного голоса.
На одной ноге, хватаясь за все, что попало под руку, Мадлен скакала по качающемуся полу, бросаясь от окна к окну в надежде увидеть его выгоревшую на солнце макушку. Но единственное, что ей удалось разглядеть, это летающие в воздухе вещи, заборы, вывески, деревья, огромные листы металла, которые легко могли разрубить человека пополам. По бульвару Рузвельта подобно перекати-полю несло остроконечную крышу. Скрежет от бьющихся друг о друга барж был таким громким, что металлическое эхо перекрывало даже завывания ветра…
Удержаться на ногах Мадлен не удалось, и она упала, продолжая звать Форреста. Она была в ловушке, а он где-то наверху, прямо на пути шедшего стеной урагана. Она попыталась представить, где Форрест может быть, и поняла, что на палубе его, по всей вероятности, нет. Не имеет значения, насколько сильным, крепким и ловким он был, — он не смог бы удержаться на палубе при этом внезапном неистовом натиске. Перед штормом ему не устоять. Стараясь отогнать внезапно родившуюся в душе уверенность, она попробовала рассуждать хладнокровно·, если он упал в воду, возможно, ему удалось уплыть подальше от раскачивающихся, бьющихся друг о друга барж. Но, взглянув через нижнюю секцию двери, она увидела, как неистовствует море. С бульвара поднялась еще одна стена воды и понеслась прямо на нее. А чуть дальше безостановочно вздымались громадные волны, подобные пришедшей в движение горной гряде.
Наконец она заметила Форреста. Он, изо всех сил взмахивая руками, взбирался на одну огромную волну и исчезал под следующей. Отличный пловец, он мог сопротивляться какое-то время, но это мало утешало Мадлен. Несмотря на то что баржа непрестанно раскачивалась, она старалась не упускать мужа из виду и видела, как он борется с морем, с которым был на «ты» и которое до этой минуты было его надежной опорой. Его уносило в открытое море, и вскоре вдалеке можно было разглядеть лишь точку, появляющуюся на поверхности и исчезающую под нахлынувшей волной. Появляющуюся и исчезающую до тех пор, пока она не потеряла ее из виду.
Из ее горла вырвался животный вой. Одновременно раздался протяжный скрипучий звук, будто разрезали металл. Казалось, каюта разваливается на части. Мадлен приготовилась к тому, что стены сейчас рухнут, и с нетерпением ожидала мгновения, когда погибнет дом, который она так любила. Она быстро умрет. Вздрагивая от боли, она поднялась на колени и взглянула в разбитый иллюминатор. Она хотела встретить смерть лицом к лицу, но увидела лишь разрушенный причал и лодки.
