Уже по Мухиному звонку он понял, что она не в духе. Это плохо, потому что будет дуться весь вечер и не станет готовить ужин. А он ничего не ел с самого утра.
Звонок повторился — нетерпеливый, злобный. Он нехотя оторвался от компьютера и пошел открывать.
— Привет, Муха! — заискивающе сказал он.
— Привет, таракан! — буркнула она без улыбки, врываясь в прихожую и сбрасывая белую шубку прямо на пол.
Последний решительный жест говорил о том, что его подружка находится в крайней степени ярости и лучше не попадаться ей на узкой дорожке. Денис вздохнул и удалился на кухню, по дороге повесив шубу на вешалку. Ужин придется готовить самому, это ясно.
Через некоторое время Муха, привлеченная запахом омлета с ветчиной, притащилась на кухню. Денис разделил содержимое сковородки ровно пополам и переложил на тарелки.
Когда они съели омлет и изрезали полбатона на бутерброды, да еще выпили по большой чашке кофе, Денис понял, что настало время для расспросов.
— Что стряслось-то? — лениво поинтересовался он. — Опять, что ли, со своим боровом поцапалась?
— Не то слово, — вздохнула Муха и затянулась сигаретой, — слушай, мое терпение лопается, придется, видно, бросать эту работу к чертовой матери!
— Плохо! — Денис помрачнел. — Знаешь же, что деньги нужны как воздух. С этой хаты, — он обвел рукой порядком захламленную кухню, — в конце месяца съезжать нужно, хозяин уже другим жильцам сдал. Да и Новый год на носу. Елки, подарки…
Мухина зарплата секретаря давала возможность оплачивать квартиру и экономно питаться два раза в день. Сам Денис с детства не мог заставить себя вставать по утрам и тащиться сначала в школу, а потом в институт. Поэтому он выбрал компьютерный дизайн — сидишь спокойно дома и творишь. Только вот выгодные заказы перепадали нечасто. Все же его денег хватало на то, чтобы хотя бы через раз удовлетворять Мухины многочисленные капризы.
Плохо, если Муха останется без работы: он не потянет двоих, и, кроме того, она будет торчать дома и мешать сосредоточиться на очередном заказе.
— Что, опять он к тебе вяжется? — вздохнул Денис.
— Не опять, а снова, — привычно огрызнулась Муха, вытягиваясь на кухонном диванчике и задрав кверху ноги.
Ноги у Мухи были замечательные — километровой длины и отличной формы, с длинной голенью, узкой щиколоткой и круглой коленкой. Разумеется, все Мухины начальники — директора небольших фирм, или их заместители, либо же заведующие какими-нибудь отделами маркетинга — не могли спокойно созерцать рядом с собой такие ножки. А ведь у Мухи еще были роскошные темно-рыжие кудри и огромные выразительные глаза. И одевалась Муха всегда очень вызывающе — короткая юбка, не мешающая ногам являться во всей красе, блузка с глубоким вырезом, а лифчика Муха никогда не носила. Начальники, возбужденные Мухиным внешним видом, требовали удовлетворения. Некоторые приглашали в рестораны, другие — на дачу, на уик-энд, один тип пытался соблазнить Муху сауной с бассейном, а еще один мерзавец чуть не изнасиловал в собственном кабинете. Муха была девушка современная и умела за себя постоять. Потому что, как справедливо полагала она, за мизерную зарплату секретарши она не обязана предоставлять сексуальные услуги собственному начальнику. Но начальники никак не хотели этого понимать, поэтому стаж Мухи на очередном рабочем месте исчислялся неделями.
— Придется искать такую фирму, где директором — женщина, уж ее-то твои прелести не возбудят! — недовольно буркнул Денис.
— И не факт! — возразила Муха. — То есть я хочу сказать, что может еще хуже получиться! Помнишь Ленку Веткину, я тебя с ней знакомила?
— Такая блондинка, очень высокая?
— Ну да, только она сейчас не блондинка, а брюнетка. Захотела, понимаешь, поменять имидж, ну постриглась коротко и перекрасилась. Шеф приходит — обалдел, собственную секретаршу не узнал, думал — не ту дверь с перепою открыл! А потом разозлился, что Ленка его не спросила, потому что ему коротко стриженные брюнетки, видите ли, не нравятся! Так и сказал, что не желает, чтобы в приемной у него прапорщик сидел — это он про Ленку! Она обиделась и уволилась. Нашла себе в начальницы одну тетку, так та такая жаба оказалась, просто садистка какая-то! Ленка у нее трех дней не продержалась, теперь без работы.
— А что-то ее давно не видно? Ты с ней больше не общаешься?
— Зимой — да, потому что у нас шубы одинаковые — белый песец, не можем же мы вместе ходить… Ой, что же с работой делать? — снова закручинилась Муха.
— Тогда оставайся на старом месте, перетерпи как-нибудь своего шефа, — заикнулся Денис.
— Денечка, я его ненавижу! — громко пожаловалась Муха. — Когда он подходит и трется возле меня своим жирным боком, меня трясет! И пальцы вечно липкие, и волосики жиденькие к лысине приклеены… — Ее передернуло.
Денис уныло вздохнул и отвернулся к окну, перебирая в уме многочисленных друзей и прикидывая, кто из них мог бы помочь Мухе с работой.
— И дурак какой! — продолжала Муха гораздо веселее. — Сегодня письмо деловое сорок минут пытался составить, пока меня не было. Так и просидел все время, пока я с обеда не пришла! Двух слов связать не может и ошибки грамматические в словах делает!
— Однако он — шеф, а ты — секретарша.
— Это не потому, что он умный, а я — дура, — надулась Муха, — просто у него связи в криминальном мире, он отмывает их деньги.
— Вот как? — Денис повернулся к ней. — А ты мне раньше не говорила.
— Сама не знала, недавно только случайно подслушала, — призналась Муха. — Какие-то там махинации… Они переводят деньги как бы на благотворительность или на страхование, а потом им все возвращается наличными. Опять же документами бухгалтер занимается, а шеф только деньги передает, их он никому не доверяет. Вот скоро как раз такая операция предстоит. Деньги придут, может, завтра даже…
— Вот как? — повторил Денис.
— Да что ты заладил — «вот как, вот как?», — завелась Муха. — Не веришь мне, что ли? Я иногда думаю, вот бы те деньги как-нибудь раздобыть! Квартиру купили бы…
— Там так много? — удивился Денис.
— Больше ста тысяч долларов, — авторитетно заявила Муха, — я видела документы.
— С ума сойти! — присвистнул Денис, и глаза его загорелись.
Весь вечер он ходил задумчивый и ночью не спал, а все размышлял и ворочался. К утру план был готов. Он разбудил Муху и вполголоса рассказал ей, что нужно делать.
На работе Муха была в этот день чрезвычайно покладиста, не огрызалась на замечания шефа и даже улыбнулась ему пару раз приветливо. Шеф Андрей Михайлович решил, что строптивая секретарша взялась наконец за ум, и плотоядно улыбался у себя в кабинете. Он задержал ее на работе под пустяковым предлогом и, когда сотрудники удалились, вызвал в кабинет. Там он, не потрудившись даже запереть дверь на ключ, притянул девушку к себе. Муха позволила себя поцеловать, после чего отстранилась и залепила шефу пощечину. Рука у нее оказалась тяжелая, так что лысеющая голова шефа мотнулась в сторону, как детский мячик.
