— Мне так удобно… — слабо возражала Лена. — Лучше работается…
— Проводишь свои молодые годы в пыльной комнатенке, получаешь за это гроши! — не унималась Жанна. — И кто тебя окружает? Ненормальные программеры, которые вообще не отрываются от своих экранов! Можно хоть в драных джинсах ходить, хоть вообще голой — все равно никто не посмотрит! А если посмотрят, то лучше бы этого не делали — на черта они сдались-то?
— Это верно, — засмеялась Лена, — они хорошие ребята, но им, кроме их компьютеров, никто не нужен. Есть-пить, стричься-бриться и то иногда забывают.
— Вот и я говорю! — Жанка обрадовалась, что Лена хоть в чем-то с ней согласна. — Никакой личной жизни! Еще пару лет — и в глазах мужчин ты совсем потеряешь товарный вид!
Лена едва заметно поморщилась — Жанна остра на язык и всегда прямо высказывает свое мнение, даже когда ее об этом не очень просят. И умеет подбирать слова. Вот как сейчас — надо же, «товарный вид»! Как будто она, Лена, залежалый товар, который срочно требуется сбыть с рук, пока не испортился окончательно!
— Нечего хмуриться! — Жанка обладала не только бритвенным язычком, но и орлиным взглядом. — Кроме меня, тебе правды никто не скажет!
«Уж это точно», — подумала Лена.
Захотелось ехидно напомнить Жанне, что сама-то она пока не устроила свою личную жизнь. То есть у нее полно приятелей и поклонников, подобрать кавалера для сопровождения на какую-нибудь крутую вечеринку для Жанки — плевое дело, записная книжка в мобильном телефоне переполнена номерами. И очень часто совместные походы по ночным клубам и разным злачным местам заканчиваются постелью. Жанка нисколько не скрывает своих похождений. Напротив, ей нравится такое времяпрепровождение — мимолетные знакомства, редкие встречи, ни к чему не обязывающий секс.
Лена бывала раньше в Жанкиных компаниях. Ее не слишком привлекали шумные беседы и то, что каждый встречный, независимо от пола, норовит с ходу обслюнявить в обе щеки. Это у них такое приветствие — изобразить бурную радость и лезть целоваться. При этом девицы обязательно измажут помадой, а от мужчин противно пахнет табаком и перегаром. И шутки в таких компаниях весьма вольные — еще бы, все со всеми хоть раз да переспали, получается одна большая семья, некого стесняться.
Лена не высказывала Жанке никаких претензий — у нее был неконфликтный характер, подруга вечно дразнила ее рохлей и мямлей. Но Жанка далеко не дура и очень наблюдательна, не терпит никакой недосказанности. И однажды она прижала Лену к стенке и потребовала выложить все, чем она недовольна.
— Да я вовсе не недовольна! — слабо отбивалась Лена. — Просто мне такое обращение не нравится… Какие-то они все… ну, несерьезные, что ли, ненастоящие…
— Ты не права! — подруга отнеслась к Лениным словам неожиданно серьезно. — Каждый из этих людей что-то из себя представляет. Все, и парни, и девицы, много работают, зарабатывают хорошие деньги, а тут просто оттягиваются. Ты пойми, в офисе все по линеечке, нужно держать себя в жестких рамках, а тут, среди своих, можно быть самим собой.
И у Лены язык не повернулся сказать, что если Жанкины приятели не притворяются пошляками, наглецами и пустышками, а такие и есть на самом деле, то это еще хуже. Но дело даже не в этом. И Жанка это прекрасно поняла, она умела читать чужие мысли, во всяком случае с Леной у нее это хорошо получалось.
— Знаю все, что скажешь! — мгновенно вскипела Жанна. — Тебе не нравится мое отношение к сексу.
Лена даже в мыслях не любила употреблять это слово. Ей хотелось думать о любви. Никто из Жанкиных приятелей не вызывал у нее никаких нежных чувств.
— Знаю-знаю, — в голосе подруги появились издевательские нотки, — ты считаешь, что мое времяпрепровождение аморально, а нужно жить, как наши бабушки, — полюбить одного и на всю жизнь!
— Да я ничего не говорю… — Лена пожала плечами. — Каждый живет, как хочет…
— Может, ты и замуж хочешь?
— Хочу! — неожиданно призналась Лена.
— Какой ужас! — закричала Жанка. — Сидеть и мечтать о счастливом замужестве, как продавщица из ларька! Да ты оглянись вокруг, все давно переменилось! О чем ты мечтаешь? Нарожать ему детей и провести всю оставшуюся жизнь между плитой и стиральной машиной? Каждый день готовить ему борщ, а на второе — макароны по-флотски? Или жареную картошку?!
— Оставим этот разговор! — Лена повысила голос. — Я в твою жизнь не лезу!
— Ладно! — легко согласилась Жанна. — Признаю. Но насчет работы ты так просто от меня не отвертишься.
И вот, как только в их фирме освободилась вакансия, Жанна буквально за уши вытащила Лену с работы, наскоро протащила по магазинам, громко ужасаясь тому, как люди могут так наплевательски относиться к своему гардеробу, и представила пред светлые очи своего шефа — кое-как причесанную, почти без макияжа и ошеломленно хлопающую глазами. Лену взяли — не то чтобы очень ценилась Жанкина рекомендация, просто архитектурной мастерской до зарезу нужен был программист.
Шеф покорил Лену сразу же, как только появился на пороге, — зеленоглазый красавец тридцати двух лет с белозубой рекламной улыбкой. Звали его Никитой.
Как просветила Лену подруга, шеф был не только суперкрасивым мужчиной, но еще и потрясающе талантливым архитектором. Лена застыла в неудобном офисном кресле, боясь пошевелиться, поедая шефа глазами.
Жанка только рукой махнула, перехватив Ленин взгляд — мол, опомнись, не про тебя кусок!
Прошел месяц, и Лена не только не опомнилась, но все глубже и глубже падала в пучину своей тайной любви. Она ничего не могла с собой поделать, ее глаза сами следовали за шефом, как только он появлялся в комнате.
Офис их фирмы был современный — одно большое светлое пространство, все сотрудники сидели рядом, никто не пытался отгородиться от соседа ни плакатом, ни картинкой, ни даже горшком с незатейливым комнатным растением. Шеф, разумеется, имел свой кабинет — туда он вызывал сотрудников на совещания, там проводил важные переговоры с заказчиками.
Лена по своему положению — рядовой программист — в кабинет шефа попадала редко. Может, и к лучшему, думала она иногда, потому что работать в присутствии Никиты она не могла. Руки дрожали, в голове не было ни одной умной мысли, да что там умной, вообще никаких. Так что, если бы Никита не скрывался за закрытой дверью кабинета, Лену бы обязательно уволили за профнепригодность.
Жанна пыталась принять меры. Сначала она хотела Лену отвлечь и с этой целью познакомила ее со своим новым приятелем Жорой.
— От себя отрываю! — предупредила она. — Так что цени! Только ты его Жорой не называй, он очень сердится, говорит, что он Егор…
И разумеется, у влюбленной и рассеянной Лены такой важный факт вылетел из головы. Егор, который не хотел быть Жорой, страшно обиделся и даже не проводил Лену домой, чему, надо сказать, она даже обрадовалась.
И снова все пошло по-старому. Зеленоглазый красавец мужчина, сказочный, невероятный Никита утвердился в Ленином сердце, да и не только, им была пропитана каждая ее клеточка. Голос в душе пел на разные лады «Никита, Никита…», и Лена из последних сил сдерживалась, чтобы не пропеть это имя вслух.
