Артём понимающе кивнул и отпил свой кофе со звонким звуком. Я принялась изучать его исподлобья, бросая на него короткие взгляды.
Симпатичный. Загорелый, благодаря частому времяпровождению на пляже, тело наработанное и сильное, мощное. Голова, бритая наголо, но его это не портит, напротив — придаёт какой–то брутальный вид. Черты лица мягкие, и взгляд тоже тёплый, светлый, приятный. Нет в нём ни похоти, ничего отталкивающего. Приятный парень, приятный собеседник. Да и кофе после тренировки не впервые вместе пьём. От чего тогда ощущается какая–то неловкость?
Дальше разговор вошёл в своё привычное русло: обсуждение программ, спортпита, диеты и всякой маловажной ерунды вроде последних вышедших фильмов и новинок музыки. Артём мне нравился, он был лёгким на диалог и с ним можно было говорить обо всём и ни о чём одновременно. Он никогда не спрашивал меня о личном, не задавал вопросов о моём прошлом, и мне это нравилось.
Кофе закончился, и он как обычно расплатился за нас обоих, протестуя на мои порывы заплатить за себя. Положив ладонь мне между лопаток, он проводил меня до парковки и робко убрал руку.
— Ты можешь подождать минут пятнадцать–двадцать? — неожиданно спросил он, когда я собралась садиться в машину.
— Могу, а что?
— Просто подожди, я быстро.
Он скрылся в двойных стеклянных дверях с загадочной улыбкой, а я пожала плечами. Решив скоротать время за сигаретой, я пошла к открытому балкону на парковке и встала возле урны. Дым приятно согрел лёгкие, вскружил голову и расслабил напряжённое усиленной тренировкой тело. Через пятнадцать минут я возвращалась неспешным шагом к своей машине, где меня уже ждал Артём.
— Держи, — он протянул мне пышный и ароматный букет.
Я не удержалась и удивлённо приподняла брови, принимая у него белоснежные пионы.
— Спасибо. Мои любимые цветы, — промямлила я, зарываясь лицом в мягкие лепестки со сладковатым запахом.
— Я знаю, — улыбнулся Артём.
— Откуда? — я подняла голову, не сдержав улыбки.
— Видел, как ты посмотрела на них, когда мы шли мимо, — пожав плечами, он подмигнул мне.
— Спасибо, — шагнув к нему, я приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его в щёку.
Он, то ли специально, то ли случайно повернул голову, и я коротко мазнула своими губами по его губам. Замерев перед ним, я моргнула и начала отстраняться, но Артём мягко схватил мой подбородок пальцами и поцеловал меня.
Это было приятно, но неожиданно. Не так волнующе, как поцелуи Лазарева, но всё же тёплая волна прокатилась по моему телу. Он обхватил мою талию рукой, а я невольно обняла его за плечи, держа в одной руке подаренный мне букет. Поцелуй стал настойчивее и увереннее, как будто за несколько секунд он сумел меня распробовать и вошёл во вкус. Проведя кончиком языка по моей верхней губе, слизывая мою помаду, Артём отстранился и тихо шепнул:
— Сладкая.
Что–то в моём мозгу щёлкнуло, и я мягко отстранилась от него. Поправив задравшуюся майку, я выдавила из себя улыбку и ещё раз понюхала пионы.
— Перебор? — с улыбкой спросил Артём, убрав руки в карманы джинсов.
— Немного, — честно ответила я, — За цветы спасибо.
— Да не за что, — он пожал плечами и кивнул, — До встречи.
— Пока, — выдохнула я, и побрела к водительской двери, спрятав лицо в цветах.
Артём махнул мне рукой, когда я тронулась с места, и исчез в зеркале заднего вида, когда я свернула за угол.
Телефон в сумке снова завибрировал, и моё поднявшееся настроение мгновенно растворилось в аромате цветов, которые наполнили салон машины.
Что же с тобой делать, Лазарь? Ведь не оставишь в покое, и из головы тебя не выкинуть. Как будто отравил, запустив по всему телу свой яд, и уже не избавишься.
Что же делать…
Глава 18
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть…
Виктор Цой.
Ольга, 2013
— Алло, — голос на том конце провода был тихим, чуть приглушённым.
— Привет. Это я.
— Привет, Оль. Как ты?
— Нормально, — мой взгляд снова наткнулся на букет пионов, которые я поставила в широкую прозрачную стеклянную вазу на подоконник, — Как объект?
— На удивление спокоен, — в трубке послышался короткий смешок.
— Я скоро приеду. Пора заканчивать.
— Ты уверена?
— Уверена. Револьвер у тебя?
— Да.
— Оставь в камере хранения, как и в прошлый раз. В Питере буду через три дня.
— Оля, не делай этого.
— Так надо.
— Надо кому? — голос моего собеседника дрогнул, — Ты отомстила всем, они мертвы. Не стоит игра свеч.
— Стоит. Для меня стоит.
— А если не получится? Если ты не справишься?
— Справлюсь. Лазарев поддаётся, я проверила.
— Но он… Оль, он не такой плохой мужик, — голос перешёл на шёпот.
— Он — убийца, — отрезала я.
— Ты тоже.
Я судорожно вздохнула и прикрыла глаза. Тряхнув головой, я сказала:
— Буду через три дня.
Сбросив вызов, я открыла заднюю крышку мобильника и вытащила батарею с сим–картой. Сломав вторую и выбросив её в мусорку, я положила аппарат на стол и уставилась на него невидящим взором.
Пора заканчивать. Время пришло.
Лазарева мне не жаль, как и троих: Ратмира, Мельникова и Влада. Их жалеть бессмысленно и глупо.
Только новость о смерти Соколова пошатнула выработанное годами хладнокровное спокойствие. Если бы я знала, что одна брошенная мной фраза заставит его пустить себе пулю в лоб, я бы никогда не пришла к нему.
— Ольга, — лицо Михаила удивлённо вытянулось, когда я появилась на пороге его квартиры, а потом сразу же расплылось в улыбке, — Не ожидал тебя увидеть.
— А я пришла, — я натянуто улыбнулась в ответ, — Впустишь?
Соколов шагнул от двери в сторону, пропустив меня в прихожую, и помог снять куртку.
— Люсь, у нас гости, — крикнул Миша.
Из кухни тут же донёсся тихий писк ребёнка. Я уставилась на Соколова, а он пожал плечами:
— Остепенился. Пошли.
Махнув рукой вглубь квартиры, он пошёл бодрой походкой туда, откуда доносился приглушённый женский голос и детский плачь. Я шла за ним по пятам, борясь со смешанным ощущением горечи и удивления.
Надо же. Соколов и дети. Кто бы мог подумать.
В кухне меня встретила его жена, с пухлым и розовощёким мальчишкой на руках. Он лежал у неё на груди в какой–то хитрой штуке, похожей на платок, перекинутый через шею.
