— Мне было бы легче, если бы ты спился и отрастил брюхо, — почти серьёзно ответила я, закинув ногу на ногу.
Боковой разрез на моей юбке раскрылся, обнажая бедро, и Лазарев, естественно, уставился глазами именно туда. Я хмыкнула и поправила юбку, радуясь, что нежный лавандовый цвет ткани делал своё дело и выигрышно оттенял мою светлую кожу. Игорь ослабил галстук и перевёл взгляд на моё лицо.
— Так какими судьбами? — серьёзно вопрошает он.
— Я не могу зайти в гости к старому другу?
— Ну, не такой уж я и старый, — отшутился он.
— У тебя можно остановиться? — когда я произнесла эти слова, дверь открылась, и в кабинет вплыла «Илоночка».
Она поставила две чашки на стол и бросила на меня озадаченный взгляд. Игорь не ответил на мой вопрос, обратившись вместо этого к своей работнице:
— На сегодня есть встречи?
— Бухгалтер должен приехать в четыре, — ответила та, вытянувшись как по струнке.
— Отправь его к Агееву, я сейчас уеду.
— Хорошо, Игорь Викторович. Это всё?
— Да, всё. Иди, — Лазарев кивнул на дверь, и девушка послушно побрела в заданном направлении. Он перевёл свои голубые глаза на меня и кивнул на мою чашку, — Кофе.
Обхватив тёплую посуду пальцами, я отпила глоток и с трудом сдержала стон удовольствия:
— Вкусно. Ты её из бара перехватил? — с улыбкой спросила я.
— Нет, из института. Но кофе варит отменный, — подняв свою чашку, он подмигнул мне, — По делам в Питере?
— Вроде того, — я снова сделала глоток, и мобильник в кармане моего пиджака завибрировал.
Увидев номер Артёма, я невольно ухмыльнулась.
— Да, — ответила я, сняв трубку.
— Привет. Ты не хочешь сходить сегодня куда–нибудь? В кино, или поужинать? — почти уверенно начал он, но в его голосе слышались напряжённые нотки.
Я улыбнулась ещё шире:
— С удовольствием, Артём, — взгляд Лазарева приморозил меня к креслу, и я с огромным трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться, — Но я не могу. Я не в Таллинне.
— Вот как, — пробормотал голос в телефоне, — А где ты?
— В Санкт–Петербурге.
— Опять?
— Да, есть неоконченные дела. Но, когда вернусь, мы обязательно сходим в кино. И поужинаем, — добавила я, отпивая кофе и глядя в холодные глаза Игоря, — В августе выходит один фильм, который я хочу посмотреть.
— Комедия? — с настороженностью спросил Артём.
— Нет.
— Драма? — ещё более натянуто проговорил его голос.
— Нет, — я невольно рассмеялась, — Фантастика. «Элизиум», — название фильма вызвало у Лазарева короткую усмешку, — Но если хочешь, сходим на комедию или драму.
— Фантастика мне больше нравится. А когда ты вернёшься?
— Недели через две, может — три, — «А может, никогда»: но я не озвучила эту мысль вслух.
— Смотри, не попадай там под пули, — засмеялся Артём.
— Не попаду.
— Давай.
— Пока.
Отключив телефон, я убрала его в карман пиджака и уставилась на Лазарева с широченной улыбкой.
Один, два, три…
— Кто звонил?
Какой нетерпеливый.
— Друг.
— У тебя есть друзья? — прищурился он.
— Ну, я же зашла к не–старому другу в гости, — я развела руками, — Значит, есть.
Он замолчал, продолжая сверлить меня глазами. Я допила свой кофе и приподняла брови в немом вопросе. Лазарев на него не ответил, только быстро опустошил свою чашку и коротко бросил:
— Поехали.
Ловко поднявшись на ноги, он обошёл стол и протянул мне ладонь, чтобы помочь встать. Я вложила пальцы в его руку, и он тут же с силой их сжал, дёрнув меня вверх. Возмущённо вздохнув, я поправила юбку и презрительно фыркнула.
Ревнивый какой, только посмотрите.
В приёмной я бросила беглый взгляд на Илону, и сразу же отвела глаза. Пока мы шагали по коридору, один из кабинетов распахнулся и оттуда вышел высокий худощавый парень со светлыми, почти белыми, как у волка, глазами.
— Игорь Викторович, нашёл! — задыхаясь, проговорил он, — Нашёл Михайлова!
— Отлично, Стас. Передай информацию ребятам и Тимуру, я ухожу, — бросил Лазарев, не останавливаясь ни на шаг и подталкивая меня вперёд.
— Но, Игорь Викторович…
— Тимур всё сделает, — крикнул в ответ Лазарь в закрывающиеся двери лифта.
Когда кабина тронулась вниз, я посмотрела на Игоря с интересом. Его глаза метали молнии, и молнии эти были направлены в меня.
— Ты чего так взбесился? — сказала я, не успев подумать.
— В кино, значит, собралась? — процедил сквозь зубы Лазарев, развязывая галстук, — А на мои звонки какого хрена не отвечала?
— Я вот что–то не понимаю, ты сейчас из себя Отелло строишь по какой причине? — я вскинула бровь и скрестила руки на груди, — Ты мне кто: брат, сват? Может обманутый любовник?
— Почему не отвечала? — он сделал шаг ко мне, и я невольно попятилась назад, упираясь спиной в холодную стену лифта.
— Не хотела! — взвизгнула я, выпрямив одну руку, чтобы остановить его приближение.
Это было бесполезно, потому что останавливать Лазарева — всё равно, что останавливать снежную лавину. Или цунами. Или извержение вулкана. Или несущийся на тебя грузовик, до отказа нагруженный брёвнами. В общем, остановить Лазарева — невозможно, пора признать это как аксиому.
Когда его руки легли по обе стороны моих плеч, заключив меня в ловушку, он наклонил лицо и заглянул мне в глаза.
— Почему не отвечала? Только честно, — снова повторил он, усмехнувшись на последнем слове.
— Не могла, — тихо сказала я, опустив глаза в пол.
— Почему не могла?
Вот попугай, заладил: «Почему, почему?»
— Не знаю. Не могла и всё. Узнал, что хотел?
Вскинув голову, я прошелестела носом по его колючему подбородку и поморщилась от щекотки. Игорь наклонился ещё чуть ниже, и коротко поцеловал меня в губы, а потом тихо сказал прямо мне в рот:
— Узнал.
Сменив гнев на милость, он широко улыбнулся и выпрямился. Очень вовремя лифт остановился, створки раскрылись, прогнав по замкнутому пространству свежий воздух. Я вздохнула полной грудью и качнула головой, а потом уставилась на Лазарева:
— Что?
— Соскучился, Сладкая, — с насмешкой бросил он, пропуская меня вперёд, — Соскучился.
Глава 20
Я устал от чужих городов,
