Команда «Богатыря» с нескрываемым восхищением смотрела на флотоводца, под флагом которого ей теперь предстояло служить, и лица русских моряков все как одно выражали желание как можно скорее получить приказ идти в бой.
— Здравствуйте, братцы! — гаркнул Степан во всю силу своих легких.
— Здрав желам вашдительство! — дружно отозвался строй после секундной паузы.
— Спасибо вам от Государя, от России и от меня за блестящий переход! Ура героям-«богатырцам»!
— Урааа! — снова разнеслось над рейдом.
— Александр Федорович, — обернулся Макаров к каперангу. — Команда успела позавтракать?
— Так точно, ваше превосходительство.
— Тогда я бы очень вас попросил уделить мне с полчасика.
— Всецело в распоряжении вашего превосходительства.
— Давайте без чинов, Александр Федорович. Пригласите меня к себе в салон и расскажите о том, как проходил прорыв. Конечно, вам придется представить рапорт об этом, но, во-первых, не хочется ждать, уж простите старика за нетерпение, — улыбнулся в бороду Степан, — а во-вторых, все-таки хочется узнать все из первых уст, и не официальным, а человеческим языком.
— Милости прошу, Степан Осипович, — разулыбался Стемман. — Полностью к вашим услугам. Я распоряжусь подать чай или кофе?
— Чаю, если не трудно. Покрепче.
В полчаса не уложились. Макаров постоянно перебивал каперанга, интересуясь всевозможными деталями практически каждого эпизода. Командир крейсера к концу рассказа стал уже здорово нервничать, ожидая уточняющих вопросов чуть ли не после каждого «пакета информации», который сообщал командующему.
— … ночь прошла спокойно, а когда мы увидели квантунские горы, то выдохнули с облегчением — пришли, — закончил повествование о своей одиссее Стемман.
— Благодарю за рассказ, еще раз выражаю свое удовольствие как экипажу крейсера, так и вам лично. Буду ходатайствовать о вашем награждении за эту операцию.
— Премного благодарен. Но не ради наград служим, — встал и поклонился командир «Богатыря».
— Разумеется, разумеется, — кивнул Степан. — Но служить можно по-разному, а служба примерная, достойная подражания, все-таки отмечена быть должна. И еще вопрос: что, кроме себя самого и своего геройского экипажа, доставил «Богатырь» в Артур?
— Все согласно вашим распоряжениям, Степан Осипович: пять десантных пушек Барановского с боекомплектами, десять пулеметов с боекомплектами, две станции беспроволочного телеграфа «Телефункен», — по памяти затараторил Стемман, — сорок мин заграждения, медикаменты, пятьсот литров серной кислоты, шелк для аэростатов… Ну вот и все. «Богатырь» имеет полуторный боекомплект.
— Негусто, конечно, но понимаю — крейсер не транспорт, обширных трюмов не имеет. И на том спасибо. Большое спасибо! Очень пригодится вами доставленное и флоту, и крепости. А излишек боекомплекта придется сдать на другие корабли эскадры — нам тут тоже недавно здорово пострелять пришлось.
— Понимаю. Не неожиданность, — улыбнулся в усы Стемман. — Степан Осипович, прошу прощения, конечно, но не расскажете ли о событиях последних дней под Артуром — нам в море газет не присылали… А судя по вашим словам, имело место сражение с японцами…
— Имело место…
Макаров вкратце рассказал о подрыве на минах японских броненосцев, об атаке Бицзыво и о том, во что это вылилось в результате.
— Приходится пожалеть, что мы не пришли несколькими днями ранее, — с искренним сожалением произнес Стемман. — Уверен, что пушки моего крейсера очень бы пригодились эскадре.
— Вне всякого сомнения, уважаемый Александр Федорович, вне всякого сомнения, — немедленно согласился Макаров. — Но можете не беспокоиться — вашему «Богатырю» я скучать в порту не дам. Тем более что «Паллада» подорвана, а «Аскольд» в ремонте. К тому же «Баян» с «Новиком» здорово поистрепали свои машины и нуждаются в передышке…
— «Богатырь» готов выйти в море немедленно!
Стемман, несмотря на свою «тяжеловесную» фамилию: СТЕММАН, выглядел натуральным Дон Кихотом — высокий, худощавый, бородка клинышком, тоненькие усики вразлет… Да и темперамент выказывал тот самый — донкихотский…
— Немедленно — запрещаю, — спокойно осадил каперанга командующий флотом. — Вам, во-первых, надлежит сдать порту и крепости все то, что доставлено из Владивостока. Во-вторых, «Богатырь» проделал немалый путь, так что, подозреваю, и у ваших механиков есть чем заняться, чтобы крейсер, когда понадобится, выдал те самые узлы, которые прописаны в его «паспортных данных». Ради этого флот готов подождать несколько дней. Согласны?
— Согласен, — потупился командир крейсера.
— А кроме «железа» имеются еще и люди, которые вымотаны долгим и опасным переходом. О них тоже нужно думать. Так?
— Так точно.
— Тогда приказываю: в первую очередь заняться сдачей грузов в порт, а во вторую — вам и всем свободным от службы офицерам прибыть завтра в полдень в Никольский собор на благодарственный молебен. А вечером — в Морское Собрание на банкет.
— Благодарю за приглашение, Степан Осипович.
— Засим позвольте откланяться — и у меня, и у вас сегодня еще немало дел, так что займемся ими. Все отчеты и рапорты прошу сегодня прислать в мой штаб на «Петропавловск». Успеете к спуску флага?
— Все уже подготовлено. — Стемман открыл ящик своего бюро и выудил оттуда пухлый конвертище. — Прошу, ваше превосходительство.
— С вами приятно иметь дело, Александр Федорович, — улыбнулся Макаров, принимая пакет. — Благодарю за такую предупредительность. Ну что же, проводите меня до трапа и жду вас завтра в соборе.
«Боевой», разумеется, от борта крейсера давно отвалил, и командующего ожидал катер с флагманского броненосца.
По пути к «Петропавловску» Степан неоднократно оглядывался на «Богатыря» и неоднократно же радовался такому ценному для эскадры пополнению. Крейсеров остро недоставало, а корабль Стеммана являлся одним из лучших представителей своего класса во всем мире. Двенадцать шестидюймовых орудий, из которых восемь участвовали в бортовом залпе, плюс дюжина трехдюймовок… Только стоящий в ремонте «Аскольд» превосходил своего собрата по реальной огневой мощи и был несколько более быстроходным.
В общем, во всем японском флоте не имелось ни одного более сильного крейсера, который был бы способен «Богатыря» в открытом море догнать, и ни одного более слабого, который смог бы от него уйти.
Японцы, правда, по одному ходят крайне редко, но теперь из «Баяна», «Аскольда» и «Богатыря» рисовалось такое шикарное трио, при встрече с которым любой вражеский крейсерский отряд был практически обречен на уничтожение.
А еще через недельку-другую, когда войдут в строй «Цесаревич» и «Ретвизан», можно уже выходить в Желтое море, чувствуя себя там полным хозяином. Раздраконить японские коммуникации…
