Но это прежний Макаров позволял подобное своей Капочке, нынешний Степан с таким мириться не собирался, и его в последнее время все чаще беспокоили мысли о том, как придется жить после войны. Понятно, что сейчас жена адмирала-героя не поехала бы из столицы на Дальний Восток ни при каких условиях — блистать в Петербурге значительно приятнее, чем существовать в Порт-Артуре, даже являясь там Первой дамой. А уж после того как японцы перерезали железнодорожное сообщение Квантуна с Россией, прибытия благоверной можно не опасаться в принципе. А вот что потом?..
«Ладно! — подумал про себя Марков. — Как говорил незабвенный Остап Ибрагимович: «Когда будут бить — будете плакать!». Тут до конца войны дожить бы…»
* * *
Офицеры и капитаны различных рангов стали прибывать к Морскому Собранию к половине шестого. Адмиралы и генералы подъехали к официально назначенному сроку — к шести часам.
Озаботиться организацией сегодняшнего мероприятия Макаров заранее попросил Великого Князя Кирилла Владимировича. Тот с удовольствием принял поручение, но занимался соответствующими вопросами, естественно, не сам — для этих целей имелся адъютант, лейтенант Кубе, здорово поднаторевший в плане устройства всевозможных гулянок и вечеринок.
В просторном зале Собрания уже были расставлены огромные столы. Нельзя сказать, что они ломились от изобилия напитков и закусок, но выглядело все вполне парадно. Под портретом императора, разумеется, стояли карточки с именами великих князей, далее, по периметру главного стола — для адмиралов, генералов и капитанов первого ранга, остальные офицеры размещались уже за другими столами. Но, надо сказать, угощение везде было одинаковым. Кубе здорово расстарался, мобилизовав всех лучших поваров в Артуре и практически под метелку вычистив содержимое винных магазинов.
Изначально на белых скатертях располагались исключительно закуски холодные: соленья, ветчина, красная икра, овощи по сезону, нехитрые салаты.
После первого тоста за Государя, который произнес, разумеется, Великий Князь Кирилл, вестовые пошли обносить столы кокотницами с горячей закуской — фрикасе из курятины. Пришло время встать с рюмкой в руке и командующему флотом.
— Дорогие мои братья по оружию! Братья, вне зависимости от того, где мы воюем с врагами России и Государя — на суше или на море.
Господь показал в последние дни, что он на нашей стороне. Но, как говорится: «На Бога надейся, а сам не плошай!» Я очень благодарен всем вам за доблесть в последних сражениях. И надеюсь, что вы еще не показали всего того, на что способны в бою. За вас, дорогие мои! — Степан поднял рюмку как можно более высоко, обер-офицеры, капитаны обоих рангов, адмиралы и генералы немедленно встали, как будто от руки Макарова тянулась к каждому из них невидимая нить… — За Государя-Императора, за Россию! Ура!!
— Урааа!!! — ударило раскатами голосов по стенам зала Морского Собрания.
Нельзя сказать, что все присутствующие при этом смотрели на командующего флотом с обожанием, но подавляющее большинство — точно.
Откричались. Выпили. Сели. Стали закусывать нежнейшей курятиной в соусе…
Из подсознания Степана стала пренастырно стучаться мысль о некой несообразности в имеющейся ситуации. То есть мозг получил некую информацию от органов чувств, но пока ее не освоил. Что-то зацепило, но непонятно что… Информация явно визуальная — ну не в криках же «Ура!» и не в ароматах угощений крылось раздражение. «Отсканировав» сидящих на противоположной стороне стола, адмирал все-таки понял, что резануло его взгляд: рядом с Грамматчиковым сидел его старший офицер Таше.
Как??? Во время ведения боевых действий с крейсера, хоть и стоящего в ремонте, одновременно съехали на берег и его командир, и старший офицер!
Нет, Грамматчикову послал приглашение Макаров лично, но чтобы и Таше…
На флоте вообще в ходу приговорка, которая обозначает «давным-давно»: «Это было еще до того, как старшой в последний раз сходил на берег».
Самый распоследний штрафованный матрос топчет земную твердь чаще, чем старший офицер его корабля.
Но и в тех наиредчайших случаях, когда командир отпускает своего первого помощника на берег, сам-то уж он обязательно остается на борту. А тут…
Грамматчиков поймал удивленный взгляд адмирала и понял его.
Глаза вверх, глаза и легкий разворот головы в сторону Великого Князя, и все стало ясно: Кирилл Владимирович прислал приглашение на нынешний вечер старшему офицеру «Аскольда», а проигнорировать таковое от члена императорской фамилии не решились.
Ладно, «Аскольд» действительно пока небоеспособен, не стоит по такому поводу устраивать разборки со своим начальником военно-морского отдела штаба. Даст бог — в ближайшем будущем из Петербурга пришлют награды за последние сражения, получит Кирилл свой крест, а потом сам с радостью смотается из Артура. Чтобы от него избавиться, стоит даже придумать какое-нибудь «архиважное» задание и рискнуть даже тем же самым «Аскольдом» для перемещения подальше от Порт-Артура туловища представителя Дома Романовых. И братца его соответственно…
Тем временем уже стали разносить суп, и, чтобы как-то заполнить данную паузу, хор матросов исполнил пару песен.
Отзвучало еще несколько тостов, а после, пока ожидалась подача основного блюда, Макаров молча кивнул своему флаг-офицеру лейтенанту Азарьеву. Тот сразу сообразил, чего от него хочет командующий, и направился к роялю.
Пушки — это, конечно, важно, узлы — тем более, но служат и воюют на кораблях все-таки люди. И этот фактор со счетов сбрасывать категорически не стоило…
Флоту, в первую очередь Тихоокеанскому флоту, требовался марш. Хороший такой марш, сильный. Изначально Степан хотел «ограбить» самого Агапкина и на семь лет раньше озвучить великолепный и бесподобный марш «Прощание славянки» — не поднялась рука. Перебирая в памяти что-то подходящее из своего времени, все-таки решил остановиться на песне Александра Маршала из сериала «Истребители» и переделать ее на морскую тематику. Поэтом Марков был тем еще, но худо-бедно элементарными приемами владел, на офицерских капустниках зачастую весьма удачно перепевал различные шлягеры на требующуюся тему…
Посидев пару часиков в один из относительно свободных вечеров, набросал текст, вызвал лейтенанта Азарьева, наиграл ему мелодию, показал стихи и попросил подготовить песню в ближайшее время. Под строжайшим секретом, разумеется.
Ну что же — оставалось посмотреть, какое впечатление все это произведет на присутствующих.
Прозвучали первые аккорды, и всем присутствующим звуки дали понять, что исполняться будет отнюдь не романс «Грезы любви» или нечто подобное.
Нам выпало с тобой служить на флоте И защищать морские рубежи. Вы там себе на берегу живете, Но нам не по душе такая жизнь.
Опасна служба эта, мы не спорим: Вчера друзья наперекор судьбе Ушли с врагом сражаться в это море, И море их оставило себе.
В зале стояла полная тишина. Нет-нет — рояль гремел, молодой лейтенант пел во весь голос, но даже эти весьма нетихие звуки общую тишину только подчеркивали.
