Котенок проснулся и пошел, покачиваясь, по волнам человеческого тепла. Его разбудило отсутствие сиротства…
Володимер вернулся в свой благоуханный дом. Долго ждал звонка или какой-то весточки от Насти. Послал ей на почту несколько коротких писем, из которых все было понятно. Ответа он не получил. И запил. Когда умерла его мама, он позаботился о том, чтобы все было, как нужно, даже пел печальную прощальную песню на поминках. А потом повесился в своем прекрасном саду. Василка развелась с мужем. Сказала Марине по телефону: «Если бы были дети… А так… Мы больше не могли притворяться». Настя сбежала с Тарасом от Кости к очередному мужу. Перед этим они приехали к Марине. Она утешала плачущую Настю, переживала за Тараса. Тарас воспринял это все уже как привычное приключение. Арсений повез их тайными тропами, чтобы Костя не догнал. Он гнался за Настей, как и предыдущий муж, когда она убегала к нему. Машина Насти стояла во дворе Марины, Костя бегал, все переворачивал, как будто его жена и сын могли спрятаться под кроватью или в шкафу.
— Костя, — сказала Марина, — хорошо разным людям бывает в разное время. Это точно. Так сказал Арсений.
Она уже думала так, как ее будущий муж. С ним ей не хотелось спорить. А котенок, спасший ее в тот вечер, терся об ноги. Она назвала его просто «Котик».
Не обещайте деве юной любови вечной на земле…
[4]
Сергей Кольцов, частный детектив, шел домой пешком от метро. Позади тяжелое дело с засадами, погонями, драками и пусть без бандитской пули, но шрам от ножа на груди пришлось зашивать. И было это все в стабильной такой московской весне. Тут родные рытвины, там грязь, тут еще лед, а там уже лужи через весь тротуар. Чувствуешь родную землю промокшими насквозь ботинками, и своим честным ментовским лицом, которым тебя ткнут в почерневший сугроб, покрытый нехилой такой наледью. Потом вид, как будто щетину брил по-сухому кухонным ножом.
И вдруг такое яркое и экзотически буйное лето. Зелень просто сумасшедшая, ложится под ноги в изнеможении, даже у художника нет таких насыщенных цветов. Белые шапки деревьев тянутся к небу, а небо такое синее… Может, именно это жизнь, а не душный и тупой криминал, который просто работа, который просто где-то там, а здесь — лето и тишина. И пение птиц.
Сергей шел к своему дому, чтобы обнять жену, по которой истосковался, хотя никуда не пришлось выезжать. Чтобы потрепать кудрявую каштановую голову сына. То-то он уже такой загорелый. Сергей удивился на днях. Оказывается, вовсю кипит лето… Готовит детям пир. Надо везти семью куда-то к морю. Или хотя бы на Клязьму. Как получится.
И дом такой тихий и сонный. Рано, суббота. Сергей заломил руки известному налетчику и бешеному придурку Терапевту в пять часов утра. Они с Земцовым, начальником отдела по расследованию убийств, зафиксировали это время в протоколе. Взяли урода на убийстве. Теперь спать и все остальное, только приятное. Сергей дал себе выходные.
Нет, не один он такая ранняя пташка. Из подъезда вышла сумасшедшая, но приятная и добрая Рита. Она живет одна и любит путешествовать по улицам и дворам. Просто смотрит, со всеми здоровается, сидит на скамейках у чужих подъездов. Иногда подходит к водителям дорогих машин и просит одолжить ей денег на хлеб до пенсии. Ей дают по сто или пятьдесят рублей. Потом, конечно, всем рассказывают, какая она попрошайка, какие они щедрые. Она, насобирав нужную сумму, заходит в маленький магазинчик, покупает бутылку шампанского, просит работников открыть и пьет из горлышка. Немного, остальное несет домой. Может, у нее и нет хлеба. Может, он ей ни к чему. Как-то некогда спросить. Редко Сергей ходит пешком от метро.
— Здравствуй, Сереженька, — улыбнулась ему Рита. — Как хорошо, что я встретила тебя. У меня примета: если первым попадется человек с ясными глазами — день будет хороший. Если с темными — очень плохой. А у тебя глаза, как небо.
— То есть черные или карие глаза — это плохо? — уточнил, как для протокола, Сергей. У его жены были карие глаза.
— Что ты! Хорошо! Я говорю про темные.
— Понятно, — задумчиво проговорил Сергей и собирался войти в подъезд.
Рита его остановила.
— Сережа, ты у нас все знаешь. А что случилось с Олей с третьего этажа?
— А что случилось с Олей? Я не все знаю.
— И я не знаю. Но она плачет всю ночь. И ее мама тоже. Я подслушиваю всегда под дверями, мне интересно. Им плохо. Ну, я пошла, мне некогда.
Сергей не имел привычки, желания и времени подслушивать под чужой дверью. Но поднялся пешком на третий этаж. Такие блаженные люди, как Рита, самые верные информаторы и свидетели. Они не лгут, не лукавят и чувствуют чужую беду. А беда там была. Оля не плакала, она громко стонала и поскуливала, что-то нервное и больное кричала ее мать, бывшая акушерка, теперь оставшаяся без работы, что-то гудел Павел, отец. Сергей открыл шире высокое окно на площадке и закурил. Не его было это дело, но когда жена рассказала ему о том, какую соседка Елизавета развила деятельность для того, чтобы Оля, студентка второго курса РУДН, попала на конкурс красоты, он подумал, что результат возможен печальный. Немножко не та семья, немножко не та девочка, и совсем не те люди стали проявлять к ней интерес.
Сергей посмотрел на часы. Семь утра. Они знакомы, конечно, не очень близко, лишь на уровне здравствуйте — до свидания. Звонить так рано в чужую квартиру он, конечно, не будет. Кроме того, что людям наверняка не до соседей, на нем все же это не всем приятное клеймо сыщика. И Сергей позвонил своему помощнику Никите. Тот просто зевнул в трубку.
— Приветствую тебя, Никита. Мороз и солнце, день чудесный. Мороз можешь вычеркнуть ввиду его отсутствия. А вообще благодать. Проснись и пой, мой друг. У тебя ненормированный рабочий день. Я, к примеру, еще не ложился. Взяли Терапевта, если тебе интересно. Спасибо за информационную поддержку. Короче, позвони своим информаторам-операторам. Мобильный телефон по такому адресу. Владелицу зовут Елизавета.
— Легко. Грохнула кого-то? Ты хочешь пригласить ее на явку с повинной?
— Ну, примерно. Потом, наверное, будет небольшая работа.
Никита перезвонил через пять минут.
— Елизавета Николаевна Калинина, по этому адресу. На нее оформлен телефон «Самсунг S5» пятнадцатого апреля две тысячи четырнадцатого года. Оператор «Билайн». Запомнишь или сбросить?
— И то и другое.
— Паспортные данные нужны?
— Нет, к тому же стою у нее под дверью, могу спросить. Ты, надеюсь, заметил, что это мой дом?
— Заметил и постарался деликатно не заметить. Вдруг что-то личное.
— Почти.
Сергей сохранил контакт и позвонил.
— Елизавета? Говорит ваш сосед Сергей Кольцов, шестой этаж. Частный детектив.
— Я поняла.
