Решил в пользу чизбургера и коки. Довольно долго проторчал перед пустой кассой. Наконец, позвал кассиршу. В ответ тишина. Только шкварчение картошки во фритюрнице. И тут я совершил немыслимое. Вторгся в обход кассы на территорию глобального биржевого предприятия и самовольно взял с полки упакованную в бумажный пакет продукцию. Она была горячая, только что приготовленная. Из автомата налил напиток, а сам все поглядывал, не появится ли откуда заспанная фигура в красной бейсболке. Но, нет. Посмотрел, что картофель уже стал коричневым. Вытащил из масла сито и вышел из зоны. Отсчитал деньги без сдачи и, оставив их на прилавке, побрел прочь.
Тащился по коридору и жевал. Проверил телефон. Все в порядке, включен, звук на пределе. Чуть, было, не позвонил директору еще раз, но раздумал. Открыл велосипедный замок и поехал домой, удивляясь безлюдью и, по сути, полному отсутствию движения на дорогах. Оставшийся день до вечера проторчал дома, время от времени заглядывая в телефон. Мама уехала на пару дней за город к подруге.
3 июля
Утро было странным, каким-то не таким как обычно. Живу я вблизи Тартуского шоссе, к городским шумам давно привык. Проезжающие трамваи вызывают легкое вибрирование нашего дома. Никто из нас этого уже не чувствует, но приходящие в гости друзья и знакомые всегда обращают внимание. В это утро меня, можно сказать, разбудило как раз отсутствие вибрации и невероятная тишина, если не считать того, что пару раз каркнула ворона. Из моего окна виден только внутренний двор с мусорными контейнерами, возле которых к вечеру набивается тесная группа четырехколесных тарантасов. Так что, взгляд в окно ничего не прояснил.
Накануне я заснул поздно, то читал, то гулял по сети, а потому продрал глаза только около десяти. Проверил телефон, ни одной эсмээски или непринятого звонка. Набрал номер директора торгового центра. Ждал, представляя себе душещипательного Лепланда, но в итоге услышал приветствие вчерашнего жизнерадостного автоответчика. Прервался, не оставив сообщения. Сварганил на кухне бутерброд и включил радио. Полилась легкая музыка, эдакие мелодичные фоновые обои, в которых чувствуешь себя приятно защищенным или не чувствуешь. Ровно в десять раздались всем знакомые сигналы точного времени и снова музыка. Новостей почему-то не передали. А может, новостей и нет никаких, пришло мне в голову. Ну, в том смысле, что все спокойно, ничего не происходит, сплошная и раскаленная стабильность опустилась на землю с удушливого неба и… И так далее. Что-то заставило позвонить маме. Но и она не ответила.
На этот раз, взбираясь вверх по горке Сосси, давил на педали не жалея сил. Рубаха уже прилипла к телу, но сегодня меня это не заботило. Улица вымерла. Светофоры с достоинством меняли цвета, будто было что регулировать. Дождавшись, когда погаснет красный (всегда можно ожидать какого-нибудь психа, на полной скорости вынырнувшего из-за угла), я продолжил путь. На парковке центра Ülemiste меня настигло дежавю – все это уже было. Вчера утром эти же немногочисленные машины точно так же стояли на тех же местах. Запер замок и вошел в центр. Магазины сверкали огнями, мягко звучала музыка. Зашел в ресторанчик быстрого питания. Вынутое мною из масла сито с картошкой лежало на месте. Пощупал завернутые в бумагу бургеры – холодные и жестковатые. Нацедил себе одну коку, оставив монету рядом с кассой.
Секретаря не было. Постучался и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Занавеска колыхалась, словно не прошло целых суток. Настенный календарь показывал вчерашнее число. Схватив телефон директора, я заглянул в журнал звонков. Два непринятых вызова от юного клоуна. Невзирая на жару, по телу пробежали мурашки.
Я сел и задумался. Еще раз позвонил маме, затем паре друзей. Оставил в голосовой почте беззаботные просьбы перезвонить при первой возможности. Потом поднялся и основательно прошелся по торговому центру, заглядывал в каждый магазин, то и дело звал кого-нибудь, сграбастал в Klick’е самый дорогой лэптоп и гуляющим шагом вышел с ним через противокражную рамку. Изнемогая от оглушительного воя, я поджидал охранников. Ждал десять минут, потом положил лэптоп на место. Вскоре заткнулась и сигнализация, словно осознав, что тревога оказалась ложной.
Где все? Что за день сегодня? Может, где-то что-то происходит, о чем я не знаю или не помню? Прикинул варианты. Певческий праздник? Певческий праздник! Ну, конечно же! Как я мог забыть. Вскочив в седло, помчался в сторону Певческого поля. Спешил. Пот струйками стекал с боков. Задыхаясь, бурчал под нос патриотические песенки. Чересчур быстро, спотыкаясь и повторяясь, как виниловая пластинка на неверно поставленной скорости. Моя отчизна, любовь моя и северная земля, мой край родной. Две части адреналина и три – пафоса, Red Bull и деревенская ласточка. Вот-вот я увижу сотни и тысячи припаркованных у Кадриорга автомобилей, людей в национальных одеждах, прыгающих с воздушными шариками девчушек, и мы дружно возьмемся за руки, вдохнем полной грудью пьянящий воздух отчизны, поднимемся высоко-высоко над этой любимой северной землей и вместе полетим к улью!
Но над пустой и заброшенной лужайкой не порхала с цветка на цветок трудолюбивая и усердная пчелка, а вовсе перекатывалась скомканная обертка от шоколадки Snickers.
Окончательно затосковав, я поехал назад в торговый центр. Перед глазами маячила утешительная картина – полки алкогольного отдела гипермаркета Rimi.
5 июля
Проснувшись наутро дома, первым делом ощутил пустоту. Не хватало жратвы, друзей, чистого белья. Невероятно, как быстро может опустеть холодильник, когда дома нет мамы. Схватив мобильник, начал названивать: Арон, Айку, Аде, Брунн, Букашка, Дэн, Дилдо, Осел, мама, и т. п., с самого начала. Телефон выключен или вне сети, у всех. Продолжил нажимать на контакты, не пропуская ни единого – Женя, Зорро, Фродо, Юлемисте. Результат тот же. Да пошли вы… Полный пипец. Не то, чтобы они позарез мне понадобились, но все-таки, куда все подевались? Включил телик. На каналах в основном серо-бело-черная рябь. По одному нашел какой-то затрапезный вестерн, как раз в этот момент ковбой с пропыленным лицом и победным блеском в глазах револьвером сдвинул шляпу на затылок и презрительно сплюнул. Еще на одном канале четыре виолончелиста сидели за пультами и чего-то ждали. Проверил радио. Те же обои, что и раньше. Зашел в Фейсбук и Твиттер – последние записи датировались вторым июля. Зарубежные в том числе. Щелкнул на Дельфи. Рядом с позапозавчерашними новостями мигали вечно свежие баннеры. Интересно, долго они будут так мигать? И для кого?
Глядя в окно, постарался собраться с мыслями. Людей нет, кошек, собак тоже нет. Есть птицы. Прихлопнул одну муху. Значит, насекомые остались. И я. Птицы, букашки и я. Абсурд. Анализ ситуации и вывод не давали повода для гордости. На миг возникло желание выпрыгнуть из окна, чтобы испытать себя. Кто же я – птица или насекомое.
Что-то тут не так. Если исчезли все, то и я должен был исчезнуть. Какой-то смертоносный вирус? Нейтронная бомба? Вряд ли, трупов-то нет. А вдруг депортация? Но кто депортировал? Куда? Черт возьми, это невозможно, ведь мы входим в НАТО и Европейский Союз. НЛО? Ладно, осади и расслабься.
