* * *
Когда я открыла глаза, то не сразу поняла, где нахожусь. Помещение, похожее на сарай. В углу – два бака и спинки от железных кроватей. Я лежу на раскладушке, вместо одеяла – какой-то старый тулуп. Я откинула его, и меня сразу пробрал холод. Здесь было очень холодно. Сарай был дощатый, а майские ночи славились своими заморозками. Моя кожаная куртка висела на длинной деревянной палке, cтоявшей около стены. Медленно-медленно сознание возвращалось ко мне, и события постепенно приобретали четкие очертания. Но все равно в воспоминаниях зияли провалы. Голова тупо болела. Я приложила руки к вискам и подняла голову вверх. Единственное маленькое окно, находившееся почти под самой крышей, было заколочено. Я подошла к двери и подергала ее. Заперта! Что и следовало ожидать. В памяти возникла машина… двое ублюдков…
Похоже, меня пасли люди Галипова, папаши Каменьковой. Они же и похитили. Не случайно Наталья так побелела, когда я сказала ей об этой пленке. Оперативно же они среагировали: не успела я побеседовать с Натальей Муратовной, как были приняты меры.
– Придурки! Настоящие придурки! – громко сказала я вслух.
Но что они хотят? Меня собираются убить? Или просто напугать? И сколько я пробуду в этом сарае? Немного подождав, я крикнула:
– Эй, здесь есть кто-нибудь?
Дверь сразу распахнулась. Как будто бы ждали моего крика. На пороге возник мой знакомый – высокий рыжеволосый парень с веснушками. Он был в помятых облезлых джинсах и синей куртке.
– Не ори! – добродушно сказал он. – Сиди и молчи!
– Ты кто?
– Ну, Серега! А что?
– Почему я сюда попала? Кто меня привез?
Он загоготал.
– А я почем знаю? Сиди и не рыпайся! А то хуже будет. – Он сжал руку в кулак и потряс им. – Еще раз крикнешь… в морду дам. Ясно? Не слышу!
– Ясно. И долго я тут буду?
– Без понятия! Как дадут команду, так освобожу. Ты тут посиди, память свою насчет пленочки освежи! – Он ухмыльнулся. – Это полезно.
– Кто даст команду?
– Много вопросов. Заткни фонтан!
– Я хочу… есть.
– Принесу через два часа. Захочешь в туалет, ведро в углу. Вопросы есть?
– Нет.
Он с силой захлопнул дверь. Я поежилась. Ситуация складывалась не в мою пользу. Я не могла сидеть и ждать, когда за мной придут и убьют. Зачем им оставлять меня в живых? Какая надобность? Я – конченая кретинка и идиотка! Каменькова сама повязана с этими братками. Если не она лично, то ее папаша, который защищает внучку. С таким типом шутки плохи. Я видела его пару раз, но и этого достаточно, чтобы прийти к такому умозаключению. Раз у нее пленки нет, она и ее компания по-прежнему считают, что пленка у меня. Но если даже эта кодла придет к выводу, что у меня ничего нет – оставлять в живых такого опасного свидетеля им не с руки. Я слишком много знаю об этой истории, чтобы выйти сухой из воды.
– Ты кретинка, Джульетта! – сказала я вслух. – Заварила эту кашу, не подумав.
Слабый свет просачивался сквозь щели. Я подошла и уткнулась лицом в стену. Видно было немного. Какой-то двор и кусок поля. Я нахожусь где-то на отшибе деревни или дачного поселка. Надо искать какой-то выход. Обязательно! Я сняла с деревянной палки куртку и надела ее на себя. Легла на раскладушку и накрылась тулупом. Меня знобило. Незаметно я уснула. А когда проснулась, в сарае было уже темно.
Интересно, сейчас день или утро? И сколько времени?
К раскладушке был придвинут топчан, на котором стояла железная миска с какой-то серо-белой жижей.
Я поднесла миску к лицу и понюхала. Жижа напоминала манную кашу. Рядом с миской лежала алюминивая ложка. Я зачерпнула жижу и проглотила. Вкус был ужасным, и я сразу выплюнула кашу. Пригорелая и пересоленная. Есть это было совершенно невозможно, только под угрозой расстрела.
Когда Серега пришел ко мне, я заявила:
– Я такое не ем.
– Съешь, – уверенно сказал он. – Посидишь денька два и съешь!
– Я хочу пить.
– Вечером!
Он ушел. Я осмотрелась. Кричать было бесполезно. Может, попытаться выбраться из этого сарая самой? Но как? Единственное окно – заколочено. Дверь – заперта. А если потихоньку выломать несколько досок из стены. Эта мысль воодушевила меня. Отчаяние придало мне сил. Я медленно пошла вдоль стен, простукивая их. Я надеялась найти гнилые или трухлявые доски, которые будет легче всего выломать. Но сарай был сколочен из крепких, хорошо пригнанных друг к другу досок. Обследовав его, я ощутила упадок сил. Мой план неосуществим, и я никогда не выберусь отсюда. И останусь здесь до тех пор, пока не придут за мной. Я – покорная жертва, которая должна ждать своих палачей. Овечка на заклании. Эта мысль привела меня в негодование. Покорная? Нет уж! Я сердито тряхнула волосами. Не буду я никого ждать. Сама попытаюсь выбраться из этой клетки. Мой взгляд упал на спинки железных кроватей. Можно попробовать с помощью одной спинки расшатать несколько досок. Я подошла и приподняла одну из спинок. Она была тяжеленной, словно чугунной. Во всяком случае, долго держать ее было невозможно. Нужно было найти какую-то вещь, палку или лучше железку, с помощью которой можно выбраться отсюда. А если через окно? Я налегла на бак, cтоявший в углу, и с трудом подтащила его к стене. Забралась на него и уткнулась лицом в окно. Нет, оно было наглухо заколочено прочными досками с обратной стороны. Кроме того, если я буду выламывать эти доски, то сразу привлеку внимание Сереги. И тогда… он изобьет меня или изуродует. Это не входило в мои планы. Когда я ставила бак на место, то под серой тряпкой увидела кончик лопаты. Я откинула грязную тряпку и увидела сломанную пополам лопату с коротким черенком. Это уже было кое-что!
Я приободрилась и подумала, что это – подарок небес, которым я обязательно должна воспользоваться. Внезапно мне показалось, что кто-то идет к сараю. Шаги. Я метнулась к раскладушке, предварительно сунув лопату обратно под тряпку. Предчувствие не обмануло меня. Это был Серега!
– Ты хотела пить?
– Да, – слабым голосом пискнула я.
Он как-то подозрительно посмотрел на меня.
Если я буду неестественной, он сразу поймет, что здесь что-то не так.
– Бери! – Он поставил на топчан белую кружку с ободранным краем. Я заглянула в нее. Там плескалась бледно-желтая жидкость.
– Надеюсь, это не моча?
– Ошиблась. Чай.
– Сладкий? Я люблю с двумя кусками сахара, – капризно протянула я.
В ответ раздалось хмыканье.
– Бери что дают, а то заберу и это.
Я вцепилась в кружку и сделала глоток. Чай пах какими-то травами, вдобавок имел отвратительный вкус. Я поморщилась.
– Прынцесса, что ли? Чего куксишься!
– Отрава какая!
