Клара нетерпеливо дернула Искру за рукав – ей не терпелось выйти на улицу. Что ж, Искра в этом с ней была солидарна. Она побыстрее заперла замки и, весело обмениваясь с Кларой своим любимым набором фразок, повела ее вниз по лестнице.
«Клара, а ты меня любишь?» - «Да»
«Ты моя зайка!»- «Неа»
«А кто ты? Может, котенок?» - «Неа»
«Щеночек?» - «Неа»
«Цыпленок?» - «Неа»
И так до бесконечности, пока они не пересекли двор своего и двух соседних домов и, преодолев еще с три десятка ступеней, не дошли до квартиры няни.
Клара уже привыкла расставаться с мамой по утрам, поэтому совсем не капризничала, и даже наоборот, слишком быстро упорхнула в комнату, за юбку няни, лишь на ходу бросив «пока». Но Искра не огорчилась: она понимала, что это хорошо, ведь дочь растет и становится самостоятельной. А ей уже пора идти дальше.
В офисе она решила пока не заглядывать к Киру – нечего им лишний раз светиться вместе. Ведь они договорились скрывать свои отношения. На этом настояла она.
- Меня только что повысили, а до этого ты помог мне с квартирой, - сказала она. - Не хочу, чтобы обо мне плохо думали.
Кир согласился с ее доводами. Он не подозревал, что у нее была еще одна причина скрывать их отношения: она не очень-то верила, что это продлится долго. Кир частенько заводил интрижки на стороне, как сказал ей когда-то Август. И все-таки, несмотря на это, они вдвоем много лет. Кто знает, возможно, и на этот раз Кир все-таки вернется к нему. Она думала об этом без боли и обиды. Она просто допускала такую возможность. Август хитер, и если он предпримет попытки вернуть Кира, она не сможет с ним тягаться. Да и в праве ли она?
Конечно, им с Киром не всегда удавалось оставаться в рамках и шифроваться. Периодически у них возникала потребность в ласке, в прикосновении. И тогда они позволяли себе взяться за руки в лифте или украдкой, когда поблизости никого не было, прикоснуться губами к виску или к запястью. Их ни разу никто не поймал на этом, как им казалось. Кроме одного случая. Но и тут Искра на девяносто процентов была уверена, что все обошлось.
Это было пару дней назад, в обеденный перерыв. Они с Киром отправились перекусить в итальянский ресторанчик в четырех кварталах от офиса – достаточно далеко, как им казалось, чтобы не встретить никого с работы, и побыть вдвоем. Они прекрасно посидели: еда была отменной, разговор непринужденным. И хотя вокруг них не было ни одного знакомого, они ни разу не коснулись друг друга. Они просто наслаждались обществом друг друга, этим уединением в толпе чужих. Каждая произнесенная их фраза означала гораздо больше, чем было в словах. Полное погружение друг в друга, абсолютное взаимопонимание. Когда они пообедали, Кир снял с вешалки ее плащ и, прежде чем набросить ей на обнаженные плечи, наклонился и поцеловал ее в ложбинку у самой шеи. Бережно и коротко.
Они обменялись многозначительными взглядами. Впервые за все это время Искра отважилась ответить на то, что говорили ей его глаза. Они стояли так, замерев всего секунду: он - за ее спиной, положа руки ей на плечи, а она - обернувшись к нему лицом. Кажется, пять минут назад у них было полное погружение друг в друга? Ха, да то была просто невинная болтовня по сравнению с этим моментом.
А потом Искра повернулась к дверям и увидела компанию ребят с пятого этажа «Акамарачи». Они только что вошли в ресторан и осматривались, выбирая свободный столик. Кир тоже заметил их и, как ни в чем ни бывало, помахал им, подошел, обменялся рукопожатиями и какими-то фразами. Искра не смогла вести себя также непринужденно, хотя и осознавала, что едва ли они успели что-то увидеть. Ей стоило бы, наверное, присмотреться к их лицам и убедиться в этом, но она только смущенно поглядывала на часы.
Глупо, наверное, это было. Казалось бы, что с того, что они встречались? Кир явно частенько хотел задать ей этот вопрос. Но в то же время, он и сам знал ответ: еще не время. Он прекрасно к ней относился, буквально носил на руках, и все вокруг, увидев это, сразу бы начали строить за них грандиозные планы: сватать их и планировать им детей. Но Искра очень смутно представляла себе, что их ждет. У них обоих еще имелось не до конца разобранное прошлое, множество сомнений и вопросов, которые невозможно было задать вот так сразу.
Искра вошла в свой кабинет, повесила пальто и сразу открыла почту, старясь побыстрее включиться в работу. Как ни тяжело было задвинуть на задний план свои тайные мысли, это нужно было делать, причем каждый день. Иначе, она перестала бы быть собой, а превратилась бы в сентиментальную несдержанную тряпку. Кир, наверное, первое время обрадовался бы ей такой, но очень скоро бы сбежал. Именно потому он, наверняка, и думал сейчас про нее: потому что она думала не о нем.
Среди обычных писем от клиентов, каких-то корпоративных объявлений, извещений и спама Искра по привычке извлекла пару писем от Августа как первоочередные. Он всегда писал емко и по существу, щепетильно делил длинные поручения на пункты с галочками, подчеркивал важные моменты и никогда не позволял себе ни единого смайлика. Работать с ним в этом плане было одно удовольствие – будто переписываешься с роботом, абсолютно не задумываешься о том, какие чувства он может испытывать, важен только результат. По крайней мере, раньше Искра думала именно так, ведя с ним переписку. И ей было необходимо вернуть это отношение, потому что дурацкие многоточия так и рвались между строк, хотелось наштамповать пару забавных смайлов и... все испортить. Нельзя нарушать хрупкое равновесие и ставить под удар свое счастье.
Спустя час Искра почти закончила с почтой. Оставалась только пара писем от незнакомых адресатов, первое, с пометкой «вопрос», видимо, было от одного из новых клиентов. Искра, перебрасываясь шуточками с Киром по скайпу и перебирая в плейлисте музыку позадорнее, открыла его и начала читать:
«Почему-то я никогда не спрашивал ни у одной из женщин, с которыми мне доводилось быть, как они чувствуют себя в постели с мужчиной.
Возбуждение, страсть или просто холодный расчет – это все понятно... Но каково это – быть с мужчиной для вас? Кем вы себя чувствуете? Средством, целью или равным партнером? Какова ваша роль – вашими глазами – для мужчины? Вы используетесь, вы награждаете или вы помогаете? Каково ваше чувство после, когда он, уже удовлетворенный, обессиленный, лежит рядом? Вы – побежденные, победительницы, или ... или вы просто опустошены до единственного возможного чувства – чувства жизни? Потому что одинаково, наравне с ним, вы хватаете ртом воздух и тратите все силы на восстановление сердцебиения. И нет никаких мыслей, никаких рассуждений, просто жизнь: внутри, снаружи, вокруг. Если ваши варианты ответов везде последние – значит, мы не так уж и сильно отличаемся друг от друга.
Но - нет. Вся соль в том, что ответы будут всегда разными. В этом вся ваша женская загадка для меня – в непостоянности вашей роли, в перевоплощениях не только для окружающего мира, но и перевоплощение вас вашими же глазами. И не обязательно, что сегодня вы – заветная цель, завтра – партнер, послезавтра – средство. Иные женщины, даже побывав в нашей постели, так и останутся для нас – целью, далекой, загадочной, изменчивой...
