Когда бывшему директору ЦРУ задали вопрос, рад ли он распаду СССР, старый волк разведки ответил: «Раньше был один КГБ, а теперь их будет пятнадцать»
Теперь когда КГБ СССР поменял везде таблички, появились они и на помпезном здании-монолите. СНБ Узбекской Джамахирии. Служба национальной безопасности.
— Мам, ты мою книжку записную не видела?
— Что?
— Книжку, грю, не видала телефонную?
— Там же где и положил. У тебя в тумбочке. Кстати, тебе звонили.
— Кто?
— А вот сейчас принесу. Я все записала.
Мама принесла мне желтый блокнотный листок с осенними цветами.
Капитан Казематов. Ди. Ди. Капитан Казематов. Ди. Ди. Ди. Капитан Казематов. Капитан Казематов. Ди.
Говорить с ними сейчас не было сил.
Где же эта гребанная книжка? И вообще — откуда у меня столько шмотья? Боже! Как же хорошо тюрьма приучает к минимализму. У меня на воле, оказывается было столько штанов и рубах, что хватило бы носить не износить весь пожизненный срок. Все таки есть польза в отсидке, хоть и маленькая, но есть.
Чёртов телефон. Это еще хорошо, что у меня нет пресловутой мобилы. Обзвонились. Теперь я понимаю, почему Анна так любила пейджер. Хотя и это тоже лишний груз.
Анна! Кстати, я уже соскучился. Сейчас искупаюсь, найду книжку и двину обратно. Расскажу про Михал Ваныча. Может быть и присоветуешь чего. Нам такая крыша не повредит, а?
— Позвони пожалуйста Дилюшке
Черт. Наверное обнаружила пропажу стольника. Не вовремя. Позвонить все таки придется. В конце-концов отдам, как разбогатею. Я украл стольник не только из жадности, а в порыве мстительной ярости. Подходит вам такое оправдание? А тебе, совесть моя, подходит? Ну и ладненько.
Я с сомнением поглядел на ванну с пузырьками и отправился в коридор — звонить. Разберёмся с неприятным, а потом и понежимся.
— Алло. Аллоууу. Ди! Дииии! Зараза не слышит, что ли. Ало! Я ща перезвоню, ага?
— Приезжай скорее, хай? Есть разговор. Я беременна.
* * *
Афганский альбом. Авиабаза К-2. Карши-Ханабад.
Девиз AAFES: «Куда ты, туда и я!» ААFES вот уже более ста лет обслуживает оторванных от домашнего уюта солдат армии Соединённых Штатов. AAFES — это сеть магазинов американского военторга, которая в прошлом году заработала восемь миллиардов долларов. Магазины AAFES есть на каждой американской базе во всех уголках нашего беспокойного и воинственного мира. Эти магазины обслуживают исключительно американских военных и гражданский персонал военных баз.
Основной базой поступления товара в магазин AAFES в К-2 была база ВВС США Майнц Кастель в Германии. Магазинчик, который расположился в палатке в самом сердце Ханабадской базы назывался BX — Base Exchange. В двух шагах отсюда была почта со стандартной вывеской US Postal Service, который есть в каждой американской деревне. Чуть дальше была длиннющая кондиционируемая палатка столовой для рядового состава. Позади неё — кирпичные ещё советские помещения мужских и женских душевых. Все строения, столбы, палатки и форма людей в К-2 были жёлто-коричневыми в соответствии со стандартом камуфляжа для боевых операций в пустыне.
3.10
Михал Иванович поведал мне такие сокровенные подробности моей жизни, о которых знал лишь очень узкий круг моей семьи. Я оторопел. Информацию он выкладывал в изящной манере, будто был всесильным оракулом, предсказывающим будущее племени. Это выглядело как настоящее чудо. Или очень хороший фокус.
Время от времени оракул подглядывал в жёлтую пупырчатую папочку левой крокодильей кожи. В этой папочке по страницам была размазана моя короткая и до сего момента мало кому интересная биография.
Я был настолько впечатлён презентацией, что когда он посетовал, что «совсем стало некому помочь Родине», я немедленно согласился Родине помогать. Не раздумывая. Любовь к Родине в меня очень качественно прошила моя первая учительница — Людмила
Васильевна Чичкан. Она часто ставила меня перед всем классом, у доски и секла самодельной полуметровой указкой по ягодицам. Указка была красивая, полированая, ручной работы папы Кольки Белоусова. Папа Белоусова был столяром. Сам Колька, кстати, тоже был знаком с указкой довольно интимно.
Я с жаром спросил у Михал Ваныча:
— А вы теперь направите меня в шпионскую школу? А туда берут если носишь очки?
— Во первых не в «шпионскую», а в разведывательную, а во вторых нет, не отправлю. Во всяком случае пока. Проверим тебя в настоящем деле. Для начала.
— Я готов! Товарищ Михал Ваныч, что я должен сделать? Я всё сделаю!
— Замечательно. Похоже мы с тобой подружимся всерьёз и надолго.
— А скажите, мне нужно куда-то внедряться?
Я помнил как все это делается из фильмов «Сатурн почти не виден» и «В двадцать шестого не стрелять»
— Ты, дружище Шурик, насмотрелся кино про штирлицев. Хотя и в «Семнадцать мнгновений весны» был агент твоего уровня. Пастор Шлаг. Помнишь такого?
Я немного обиделся на сравнение со Шлагом, но не подал вида. Еще подумает, что я слабак. Просто кивнул и отвёл взгляд.
Глаза у него были холодного серого огня. Вообще, если бы не взгляд — стальной и холодный, как самурайский меч, Михал Ваныча легко было бы принять за квалифицированного рабочего-станочника с Таштекстильмаша. Немодные советские брюки, идиотские ангренские сандалии и рубашка-апаш навыпуск, явно сшитая под манекены в окнах ЦУМа. Короче, обычный пензяк-работяга, приехавший по комсомольской путёвке восстанавливать Ташкент после землетрясения, да так и оставшемся в фруктово-дынных краях.
— Мы не внедряем агентов туда куда нам нужно. Мы просто находим людей там, где это необходимо для работы и вербуем их. Таким образом получается, что ты уже внедрён. Ты там, где должен быть, там где нужно Родине. В нужное время и в нужном месте, как говорят цээрушники.
— Здорово! Только вот не знаю, какой с меня толк? Вроде шпионов и диверсантов вокруг нас не наблюдается. А цээрушников я только в кино «Тасс уполномочен заявить» видел.
— У тебя есть данные для подобного рода работы. Ты типичный авантюрист. Самое главное это направлять твою энергию и таланты в нужное для страны русло. И потом — чтобы наблюдалось надо бы проявить наблюдательность. И бдительность тоже. Вот скажи девушка за стойкой замужем или нет?
Девушка за стойкой была симпатичной кореянкой. Правда, я заметил её только сейчас, после вопроса Михаила Ивановича.
— А как же я узнаю? Подойти глянуть обручалку?
— Вот. Видишь. Наблюдать больше. Девушка незамужем. Зовут Лена. Жених студент на последнем курсе архитектурного.
— Черт! Как вам это удаётся?
— Работа у нас такая.
