– Что дальше? – спросил Чумак через плечо, держа дверь под прицелом.
– Следи за дверью! – приказал Турчинский, снимая шлем и утирая потное, разгорячённое боем лицо. – Надо убираться отсюда.
– Как?
– Не знаю. Эд!
– Я вам не Википедия, – огрызнулся компьютерщик. – Надо заставить их включить машину.
– Зачем?
– Куда бы нас ни кинуло, это будет ретранслятор с малым гарнизоном. С ним легче справиться.
– Как ты заставишь оператора включить старт?
– Вежливо попросить.
– Дам щас по шее, шутник!
– Можно попробовать, – неуверенно сказал Артём.
– Ну? – посмотрел на него Турчинский.
– Откроем дверь, постреляем, снова закроем. И так до тех пор…
– Пока нас не замочат, – сплюнул Чумак.
– Когда мы сюда вломились, охранники перестали стрелять.
– Не заметил.
– Я заметил. Может, не хотели попасть в этот пузырь?
Сержанты синхронно повернули головы к шарообразной ажурной конструкции в центре камеры.
– Не думаю… – начал Чумак.
– Так подумай, – отрезал Турчинский. – Какой-то шанс в этом есть. Эд, расспроси уродов, что это за машина.
Эдуард развернул служителя лицом к шару.
– What is it? Что это за штуковина? What is machine?
Служитель заблеял как коза.
Эдуард встряхнул его за воротник.
– Медленнее! Slower!
Ещё одна очередь трескучих и лающих звуков. Артём уловил несколько знакомых слов, в том числе на русском языке.
– По-моему, он говорит, что это бомба.
– Бомба?!
– Точнее, взрывное устройство.
– Не уверен, – покачал головой Эдуард. – Хотя, с другой стороны, они вполне могут запустить в наше время бомбу и взорвать Москву.
– Ну да, всю Москву зараз, – скептически буркнул Чумак.
– Не Москву, так бункер со своим центром перемещения. А там лётчики… Тимофеев…
– Мальчишкам с Марьяной некуда будет возвращаться, – тихо добавила Дина.
– Работаем! – принял решение Турчинский. – Эд, открывай калитку! Артём, по два выстрела, я налево, ты направо. Дина, прячься!
Эдуард повторил приказ сержанта.
– Open!
Дверь начала открываться.
Артём выстрелил, целя в ближайшую колонну, повторил выстрел, но уже по крабовидной машине за колонной.
Турчинский сделал то же самое.
– Закрывай!
Дверь начала закрываться. И снова по камере с беглецами никто не выстрелил, хотя «киборгов» в зале стало больше, по оценке Артёма.
– Ещё? – спросил он.
– Давай, – кивнул Турчинский.
Дверь открылась.
Они сделали залп по машинам – к ним присоединился Чумак – и по перебегающим от укрытия к укрытию «киборгам».
Дверь встала на место.
– Эд, что у тебя?!
– Это на самом деле не бомба…
– К чёрту! Допроси этого жлоба, можно ли включить кабину на старт прямо отсюда, из самой камеры? Или нужна команда из поста управления?
– И ещё спроси, что это за место, – добавил Чумак. – Куда мы попали?
– Артём, помоги ему.
Артём присоединился к приятелю вместе с Диной, оба попытались на смеси английского и русского языков объяснить служителю, что от него требуется.
За стенками камеры раздался тяжёлый гул. Стены и пол помещения задрожали.
Служители – и первый, и второй – съёжились, переглядываясь, лица обоих пожелтели ещё больше.
– Что происходит?! – замер Турчинский.
Первый служитель что-то пролепетал.
– Он говорит – нейтрализатор… если я правильно понял.
– Что за нейтрализатор? Это оружие? Нас хотят нейтрализовать? Как?
– Не знаю…
– Ворота!
– Open!
Дверь открылась.
– Огонь!
Три языка пламени вонзились в контейнеры и опоры зала. Раздался взрыв: один из контейнеров взорвался. По ангару разнеслись клочья огня, струи дыма и обломков. Раздались почти неслышимые в общем треске и грохоте вопли. Сквозь полосы дыма показался ежастый нос какого-то огромного механизма, выползающего из-за горы бочек, который и порождал гул, сотрясающий весь ангар.
– Закрывай!
Дверь закрылась.
Оба служителя затараторили в два голоса, взлаивая по очереди.
– Они говорят… – неуверенно начал Эдуард. – Не понимаю, что такое сьёдинг… короче, отсюда нельзя включить стартовый процесс, но можно связаться с центром управления.
Артём кивнул.
– Мне тоже так показалось.
– Пусть немедленно связываются с операторами: если нас сейчас же не пошлют подальше, мы взорвём бомбу!
Эдуард вместе с Артёмом попытались донести до сознания дрожащих от страха сборщиков шара приказ сержанта. Один из них оказался сообразительней второго, закивал:
– Сэй, сэй… вомен хиэ… он сентре гуанли хронос…
– Нас слушают, – перевёл Артём.
– Кто? С их центрального пульта? Что это за терминал? Где мы?
– ЦУХС, – ухмыльнулся Эдуард.
– Что?
– Центр управления хроносдвигом. ИсКр говорил, что существует единый центр переселения, и находится он…
– В столице воррихо, – закончил Артём. – Я помню, ИсКр действительно говорил об этом.
– Ни фига себе! – открыл рот ошеломлённый Чумак. – Так мы сейчас… в прошлом?! В гостях у воррихов?!
Раздался громовой удар. Стена камеры с дверью затряслась, начала выпячиваться.
– Отправляй нас! – Турчинский навёл бластер на грудь служителя, потом повернул руку к шару. – Быстро! Иначе все здесь взорвёмся!
Эдуард торопливо повторил фразу сержанта на английском.
Служитель заверещал, как раненый заяц.
Артём дёрнул Дину за руку, увлекая её за шарообразную конструкцию. Чумак выстрелил в трещину, побежавшую по стене.
Разряд бластера разбрызгался по стене клочьями молний, а в следующее мгновение в камеру ворвалась тьма, вбирая в себя всё, что в ней находилось…
Команда. Один шанс из тысячи
Темнота длилась недолго, несколько секунд. Затем раздался множественный металлический гул, и вертолёты залил яркий голубой свет, не позволяющий разглядеть интерьеры помещения, в котором оказались машины десантников.
