– Будем собираться. Марьяна, что он говорит насчёт вашей встречи с чешуйчатым?
Девушка, успевшая объясниться с пленником, выпрямилась.
– Судя по всему, мы действительно наткнулись на одного из перемещённых в прошлое разумников.
– С кем на этот раз?
– С представителем цивилизации гигантов Му. Воррихо сбросили их как раз на триста миллионов лет назад, ещё до сброса лемурийцев.
В зале стало тихо.
Дылда с выдохом лязгнул магазином автомата.
– Эх и всадил бы я ему обойму свинцовых бобов!
– ИсКр тут ни при чём, – сказал Махлин. – Заложник ворриховской власти.
– Все они ни при чём, когда убивают ни в чём не повинных людей! Только на таких вся гнусь и держится.
– Расчёт готов? – спросил Морев.
– ИсКр сориентировал линию по нашим координатам, надеется, что всё получится.
– Срел пердзел с гурилецел, а как у́пал, так и у́срал, – проворчал Синенко.
– Ты чего ругаешься? – удивился Репин.
– Это на польском…
Махлин захохотал, но тут же скривился, хватаясь за подбородок.
– Ну и команда, сплошь полиглоты, мать вашу!
– Спускаемся, – сказал Морев. – Задача не решена.
Группа двинулась к лестнице.
Наше время. Нцуо
Хотя Турчинский и научился управлять чужим вертолётом, отключить его иллюминацию он не смог. Так и летели над ночным Подмосковьем, разбрызгивая лучи габаритных огней и ещё каких-то опознавательных сигналов, превращавшие аппарат в гигантскую детскую игрушку.
Над кольцевой автодорогой задержались, заметив такой же приближающийся вертолёт, пульсирующий огнями.
– Приготовились, – будничным голосом предупредил команду пилот. Ему-таки удалось найти терминал управления плазменной пушкой аппарата, скрытый в подлокотнике пилотского кресла, что вселило в пассажиров надежду справиться с поставленной перед ними задачей.
Однако до боестолкновения не дошло. Вертолёт пришельцев из прошлого сначала повернул к ним, завидев коллегу, но посчитал встретившийся аппарат своим и вернулся на прежний курс.
– Разлетались, сволочи! – процедил сквозь зубы Чумак. – Как у себя дома!
Слова сержанта оказались пророческими.
Пока пересекали Москву с юга на запад до Фрунзенской набережной, встретили ещё не меньше десятка «вертушек», бороздивших ночное небо над столицей в разных направлениях. Пришельцы вели себя абсолютно спокойно, как хозяева, и невольно в душу закрадывался страх, особенно когда в голову приходило осознание масштаба катастрофы. Сброшена в прошлое была не какая-то небольшая группа людей, не коллектив фабрики и даже не население города, – «гуманисты»-воррихо переселили семь миллиардов человек! Всё человечество!
Турчинский ориентировался в лабиринтах городских улиц плохо. Только благодаря подсказкам Эдуарда они и обнаружили здание Национального центра управления обороной России, стоявшее недалеко от пешеходного Андреевского моста через Москву-реку. Однако тут их ждал сюрприз.
У центрального входа в здание суетились «киборги», выгружая какие-то коробки из вертолёта и занося их в здание. Три аппарата заняли всю парковку напротив, а ещё четыре «вертушки», сверкая огнями, барражировали над рекой и над зданием с лесом антенн на крыше, не давая возможности никому приблизиться к центру.
– Упс! – озадаченно сказал Турчинский, посылая машину по дуге. – Их слишком много, не пробьёмся.
– Может, тихонько сядем и… – начал Чумак.
– Заметят, на нас не ворриховские комбезы.
– Тогда давайте попробуем связаться с приятелем Павла Степановича, майором Летяго.
– Если он жив. К тому же Павел Степанович говорил, что у него нет мобилы. Он с ним связывался через аэродромную рацию.
– Не возвращаться же? Куда он мог полететь после боя?
– На базу в Торжок, – сказал Артём. – Там располагается центр по боевому применению авиации, оба служили в этом центре.
– До Торжка пилить и пилить.
– А если через сеть оборонки? – подал голос Эдуард. – Только нужен хороший комп.
– Где мы его сейчас найдём?
– Не надо ничего искать, полетели к Водному стадиону, ко мне домой, у меня стоит последний «Эльбрус», не хуже, чем у покойного Борьки.
– Чего ты хочешь от Летяго? – обратился Артём к Чумаку.
– Попросим его поднять в воздух «сушку» и ударить по набережной, по «вертушкам» и «киборгам». Поднимется паника, и мы тихонько проскочим в здание. Другое дело, захочет ли он рискнуть.
– Мы не в игрушки играем, – буркнул Турчинский. – На кону пипец человечеству! Должен же он понимать.
– Полетели к Эду, – сказал Артём. – Нет смысла спорить о риске, времени у нас в обрез.
– Командуй, куда лететь, – оглянулся на Эдуарда сержант.
– Сейчас налево, над рекой, а там повернём к Ленинградке и на Флотскую улицу, дом двадцать семь.
Вертолёт поднялся над Москвой-рекой, повернул на север. Летающие над кварталом вертолёты пришельцев не обратили на него внимания. Идея захватить воррихо-аппарат оправдывала себя.
С высоты в четыреста метров стали видны освещённые и совершенно пустые улицы, давящиеся тишиной, наводящие страх и уныние своей чистотой и отсутствием движения. Такого не должно было случиться, люди строили города для комфортного проживания, собираясь вместе проводить время работы и отдыха. Но обстановка изменилась, и память всё чаще выдавала картины потоков пешеходов по тротуарам, заполненных до отказа стадионов и нескончаемых автомобильных пробок – как альтернативу мёртвой неподвижности жилых кварталов.
Встретили два воррихо-вертолёта. Оба просквозили в сотне метров, ища что-то на улицах. Возможно, в домах или в переходах прятались неперемещённые, и чистильщики воррихо охотились за ними, однако у маленького диверсионного отряда не было времени проследить за развитием событий, и Турчинский повёл машину дальше.
Сели прямо на улице, перед последним подъездом дома, где жил Эдуард. Пилот открыл задний люк.
– Я быстро, – пообещал Эд, вылезая.
– Проводите его, – сказал Турчинский. – Вдруг там засада?
Чумак полез из кабины.
Артём молча последовал за ним.
Дверь подъезда контролировалась домофоном, а поскольку Эдуард потерял чип, пришлось вскрывать замок выстрелом из автомата, что и сделал сержант.
В подъезде никто не прятался. Лифт работал!
Поднялись на шестой этаж, вышибли замок двадцать четвёртой квартиры, вошли в жилище компьютерщика, куда он уже не чаял когда-либо вернуться.
