Шли мы около часа. Тишина вокруг сделалась плотнее и настороженнее. Слышно было только прерывистое усталое дыхание.
Постепенно наступал рассвет, окрашивая мир в серое. Небо над головами посветлело – хотя свет почти не пробивался сквозь толщу листьев. То тут, то там скользили по земле первые лучи солнца.
Набрякший от влаги рюкзак сделался тяжелым, и мне очень хотелось стащить его и передохнуть. В тот момент, когда я собирался попросить сделать привал, сельва расступилась, и мы остановились на краю высокого обрыва.
Земля метрах в трех впереди резко уходила вниз, будто сказочный великан вырезал треугольный ломоть гигантским острым ножом. Впереди, через обрыв, сельва текла себе дальше изумрудным лиственным потоком. В зарождающемся рассвете была видна вертикальная скала, уходящая вниз. Доносился далекий шум воды.
– Кто не боится высоты? – усмехнулся Дик и первым подошел ближе к обрыву.
Я последовал за ним. От высоты у меня всегда немного кружилась голова и возникали странные противоречивые чувства: я вроде бы боялся подходить к краю, но при этом очень хотел посмотреть, что же там внизу. От пересечения этих двух чувств захватывало дух.
Далеко-далеко внизу было темно и туманно. То тут, то там торчали могучие корни, тянулись неровные выступы. Метрах в ста внизу зеленел островок из деревьев. Расщелина, словно молния, разбивала землю надвое и уходила, изгибаясь, к горизонту. Ковер сельвы нависал над обрывами с двух сторон, желая соединиться вновь, но обрыв в ширину был метров под пятьдесят, без единого мостика, без каких-либо искусственных или естественных соединений. Поднимавшееся вдалеке солнце освещало извилистую щель, тревожило птиц, казавшихся точками на фоне величественного леса и огромных скал, тянущихся из черноты земли и тумана.
– Как же здорово, а? – присвистнул Дик. – Надо сделать «селфи»! Обязательное «селфи» на фоне дикой природы!
– Ты научился пользоваться современными гаджетами?
– У меня молодая и современная девушка. Я просто обязан соответствовать.
Дик выудил из кармана брюк новенький телефон (дорогой марки, между прочим, не какая-нибудь китайская безделушка) и, развернувшись к обрыву спиной, пару раз сам себя сфотографировал. Потом навел камеру на стоящих поодаль друзей и знакомых:
– Групповое фото! Улыбаемся и машем! – и сфотографировал их тоже.
– Со мной ничего не выкладывай! – поспешил заметить Глеб. – Юлька у меня подписана на все эти ваши «инстаграммы», может заметить!
– Уговорил! – Дик отошел от обрыва, полностью погрузившись в телефон.
Один из перуанцев взял меня за ворот рубашки, видимо решив, что я тут главный, после Дика, и принялся мне что-то говорить.
– Настя, на помощь! – взмолился я.
– Он говорит, что надо перебраться на ту сторону, и через двадцать минут будем на месте, – перевела подоспевшая Настя.
– Отличная идея. Но что-то я не вижу ни одного моста здесь. Надеюсь, травяных мостов тоже не будет…
– Здесь есть спуск вниз на десяток метров, а внизу нормальный веревочный мостик, – переводила Настя. – Для особо впечатлительных – главное, не смотреть вниз.
– Угу, понятно. Есть среди нас впечатлительные?
Глеб ткнул в меня пальцем:
– Ты прекрасно знаешь, что я боюсь высоты!
Глеб даже на чертовом колесе не любил кататься. Помню, как я ходил с ним в парк развлечений. Приходилось кататься на аттракционах самостоятельно, поскольку старший брат при виде какой-нибудь особо высокой штуки бледнел, потел и начинал мелко дрожать. Он и сейчас-то стоял дальше всех от края и старался не смотреть на укрытый предрассветной дымкой обрыв.
Перуанцы уже настойчиво просили следовать за ними вон к тому краю обрыва, где осторожно, держась за выступы, можно начать спуск. Под ногами, стало быть, высеченные в скале ступеньки. Главное, не поскользнуться. А так не опасно…
– Ты справишься? – спросил я.
На лбу Глеба проступила испарина. Щеки побледнели.
– Блин, да у меня уже ноги трясутся, – просипел он. – Вы с ума сошли, что ли? Предупреждать надо. Хотя бы ночью повели, чтоб я ничего не видел. А тут?..
Солнце поднималось все выше, и все величественней открывался обзор, все шире и глубже казалась расщелина между двух скал.
– Давай мы тебе глаза завяжем, – предложил весело Дик. – Даже если сорвешься, ничего не увидишь! – он хохотнул было, но, увидев взгляд Глеба, сделал серьезное лицо. – Это шутка, дружище. Я предлагаю идти между мною и Филом, держа нас за руки. Главное, не смотри вниз и по сторонам.
– Или все же лучше завязать глаза, – пробормотал Глеб, сглотнув.
Перуанцы за нашими спинами нетерпеливо о чем-то переговаривались.
Аня подошла к ним и махнула рукой, мол, я иду первой. Следом пошла Настя.
– Видишь, девушки уже идут! – оживился Дик. – Пошли, не бойся.
– Я, если что, буду идти впереди и подхвачу кого надо! – вмешался Леопольд.
При виде щуплого ученого с растрепанными волосами сложно было представить, что он кого-то сможет подхватить. Это разрядило обстановку. Глеб улыбнулся, потер вспотевшие ладони и пробормотал:
– Так вас да растак! Чертовы искатели приключений! Ведите!
И мы пошли.
Неподалеку действительно оказались ступеньки, выдолбленные в скале. Они тянулись вниз почти отвесно, и, чтобы не соскользнуть и не улететь в туманную бездну, приходилось цепко хвататься руками за скальные выступы, торчащие вдоль лестницы, наподобие перил.
Все это походило на какой-то фильм. Мы спускались вниз по скале, а с другой стороны, в десятке метров, высилась другая отвесная скала – и надо ведь будет еще забираться по ней наверх! А между нами золотистая дымка, птицы летают и шум воды, эхом разносящийся в разные стороны!
Через несколько минут внизу вынырнул из серости небольшой навесной мостик. Он был полностью веревочный, даже без деревянных ступенек. Двигаться придется по крепким узелкам, закрепленным горизонтально к своеобразным веревочным же перилам. Ветер трепал этот мостик, болтал его из стороны в сторону. Конструкция казалась хрупкой и ненадежной.
Но был ли у нас сейчас выбор?
– О господи! – прошептал из-за спины Глеб и с такой силой сжал мое запястье, что перед глазами запрыгали пятнышки.
– Не смотри вниз, тебе же сказали! – прошипел я.
– Вы видите этот мост? Это же хрень какая-то, а не мост! Мечта самоубийцы! С него только в бездну прыгать.
– Его и называют Мостом самоубийц, – бросил через плечо Леопольд. – Наши знакомые только что сказали. Ни в коем случае не отпускайте рук и не смотрите вниз.
Конечно, едва мы оказались на скалистом выступе перед мостом, я тут же посмотрел вниз. Это закон противоречия: нельзя перестать думать о корове, если тебе велели о ней не думать. Но лучше бы я не знал этого закона! С выступа открывался прекрасный вид на узкую горную речушку далеко внизу, вьющуюся между огромного количества скалистых пик. Будто там нас поджидал каменный монстр с открытой пастью, усеянной сотней мелких острых зубов!
