– Похоже на загрузку старой игрушки. Там, где человечек кирпичи головой ломает.
Бинго!
Приложение развернуло карту местности, загруженную из навигатора, и пунктиром обозначило расстояние.
Телефон Глеба (красный смайлик с желтыми глазами и улыбкой) мигал в двух километрах левее, в густой зелени.
Я скопировал координаты.
– Обалдеть! – пробормотала Настя. – Вот так живешь в двадцать первом веке и не знаешь, что такие штуки твой телефон вытворяет.
– Большой брат следит за тобой, – ухмыльнулся я, потрясая телефоном. – Надо торопиться. С использованием GPS зарядки хватит часа, два, не больше.
– Как пойдем?
– Тут одна дорога – через сельву.
17
Два километра мы преодолели примерно за час. Это вам не по ровной дороге идти. Кругом кочки, корни, ветки, заросли, кустарники. Под ногами хлюпает и чавкает. От страшной влажности с каждым шагом становилось все тяжелее и тяжелее идти. Мы чаще останавливались, чтобы передохнуть. Подбиралась жажда, от которой не спастись скромными глотками воды. А воды, кстати, плескалось в бутылке все меньше и меньше.
Проклятые москиты решили высосать нас до конца, жужжали над ухом, облепили плечи и запястья. Обнаглели они настолько, что уже не слетали от взмаха рук, а продолжали спокойно заниматься своим черным делом. Приходилось их постоянно стряхивать. А это тоже, знаете ли, требует много сил…
Телефон Глеба за это время сместился западнее еще на километр. Я надеялся, что рано или поздно неизвестные похитители доберутся до места назначения и остановятся. И вот тогда мы отыграем расстояние.
Правда, нам до сих пор и в голову не пришло, что мы будем делать, когда доберемся до друзей и их пленителей. С компасом на них набросимся? До поры до времени я старался об этом не думать. Тут бы от москитов отбиться…
Сельва тянулась, тянулась и тянулась. Деревья стояли сплошным забором. Каждое, даже самое захудалое деревце, боролось за место под солнцем, вытягивая ствол как можно выше. Кустарники тянулись за ними, распахивая ветки в стороны. Несколько раз я видел и слышал обезьян. Шелестели в траве птицы. Пробегали какие-то диковинные животные – даже если бы они были криптидами, то я бы их все равно не распознал. В общем, джунгли, как они есть, независимо от того, кто их как называет.
Тем неожиданней было выскочить из густоты зелени на поляну.
Поляна была полностью вычищена от деревьев и травы. Под ногами – что-то темное и упругое, похожее на спрессованный уголь. Сельва вокруг оказалась будто очерчена невидимым кругом, вырезана циркулем. А в центре поляны выстроились в беспорядке крохотные одноэтажные домики из дерева и камня. У них были треугольные крыши, состоящие, преимущественно, из широких листьев, вроде папоротника, узенькие оконца, небольшие дверцы. Я насчитал шесть домиков. Возле каждого высились каменные круглые кладки. Темнели пятна от костров.
Еще одна деревня! В глуши!
И еще здесь были люди. Темнокожие, полуобнаженные, одетые в странные тряпичные одежды: у женщин цветные накидки, а у мужчин некое подобие брюк и сандалий. Торсы у мужчин были обнажены.
– Аборигены, – выдохнула Настя. – Они совсем не похожи на тех, которые из цивилизации.
Все это походило на фантастический фильм. Будто мы только что попали в прошлое, лет на триста назад, к индейцам, еще не подозревающим о существовании всего остального мира.
Впрочем, местным жителям не было до нас никакого дела. Они не тратили время попусту. Кто-то обжигал на костре куски рыжей глины. Кто-то готовил на печке – в больших кастрюлях. Кто-то вообще спал прямо на земле, у крыльца дома, задрав лицо к небу и положив руки на живот.
Мы медленно направились в глубь деревни. Судя по сигналу, Глеба с товарищами здесь не было. Но вполне возможно, они проходили через эту странную деревеньку.
– В Перу очень много диких племен, живущих в заповедниках, – вспомнил я слова Леопольда. – Местные племена, ведущие начало от инков.
Звук моего голоса привлек внимание нескольких человек. Два коренастых мужчины с раскосыми глазами и почти черной от загара кожей неторопливо подошли к нам. Один что-то сказал.
– Спрашивает, кто мы такие, – перевела Настя. – Странный акцент… Я попробую выяснить, куда нам идти дальше…
Несколько секунд они разговаривали. Удивительно, но невысокая Настя была выше каждого из этих мужчин почти на голову. Все люди в деревне были небольшого роста, худые, крепкие.
Я осмотрелся внимательней. Оказалось, что домиков здесь довольно много, выстроены они в некое подобие улиц, есть даже протоптанные тропинки, огороженные кустами, аккуратные огородики за деревянными заборами. Границы поляны были обозначены столбами, поставленными по периметру. Возле столбов в траве высились каменные статуйки в форме какого-то животного с длинными когтями. Наверное, местный божок. Еще я увидел несколько каменных колодцев и сооружения, похожие на конюшни. Пахло сухой травой и навозом. Из так называемых даров цивилизации я увидел разве что несколько пластиковых канистр в руках проходящих кечуа. В остальном же деревня была забыта временем.
– Очень интересно… – пробормотала Настя. – Фил, они знают, куда увели Глеба и остальных.
– Отлично.
– Но только нас они туда не поведут. Боятся.
– Отлично, – повторил я, но уже без радости. – Напоролись на какой-то преступный синдикат? Марихуану они там выращивают, что ли? Дик снова вляпался?
Настя покачала головой, все еще вслушиваясь в сбивчивую речь одного из кечуа.
– В общем, я ничего толком не понимаю. Какая-то легенда, говорят. Ночной страх. Дурной запах. Белые люди потревожили древнего бога, он вылез, что ли, из джунглей и сожрал вождя племени. Откусил ему голову, говорят. А следом за богом вышли жрецы, которые теперь пытаются утихомирить разбушевавшееся существо, принося ему в жертву белых людей. Деликатес, значит.
– Деликатес? Они о чем вообще?
Аборигены, увидев мое волнение, сами заволновались, начали говорить наперебой, хмуриться, размахивать руками. Вокруг нас собралась уже немалая толпа местных – женщины, старики, босоногие детишки.
– Эти люди в черном, которых мы видели, – жрецы древнего бога ярости из сельвы. Живут где-то в глуши. Охраняют мир от этого самого бога. Поклоняются ему, – переводила Настя. – А потом пришли белые люди, вроде Дика, и разбудили бога. Теперь он голодный и свирепый. Чтобы его утихомирить, необходимо принести ему жертву. Если ты с первого раза не понял. Так происходит всегда. Скармливают белых людей богу ярости. Глеба, Дика и остальных хотят кому-то скормить. Вроде как в фильме «Кинг-Конг».
– Обалдеть! – я схватился за голову. – Это же какая-то доисторическая чушь! Какие жертвы? Какие боги?
– Разгневанное чудовище ворвалось в деревню неделю назад и сожрало вождя, – продолжала переводить Настя. – Тело чудовища было покрыто огнем, во лбу горел яркий глаз, на руках были когти под метр длиной. И еще от чудовища воняло смертью. Как будто за ним путешествовали трупы тех, кого оно убило… Местные перепуганы, Фил, до безумия. Черные жрецы появились внезапно, объяснили, что просто так древний бог не утихомирится. С тех пор кечуа с заходом солнца не выходят из домов, а границы деревни стерегут лучшие воины. Статуям древнего бога приносят жертвы в виде кусков мяса и фруктов.
