Зверушка, расправившись с человеком в темном, отшвырнула тело в сторону и бросилась в погоню за еще одним убегающим. Автомат болтался у того на спине, но человек даже не думал стрелять.
– Жена меня убьет, – мрачно заметил Глеб, потирая двухдневную щетину.
Ни о чем другом он в данный момент думать не мог.
Снова кто-то закричал – дико и страшно.
– Надо найти укрытие и уходить отсюда, пока не поздно. Вперед, в сельву! – Дик легко закинул крохотную Анну себе на плечи и, будто не ощущая тяжести, помчался к границе джунглей.
– Безумный план, – пыхтел я. – Абсолютно безумный и абсолютно идиотский.
Глеб едва за нами поспевал. Мы нырнули в кусты, в глубокие заросли, густая зелень сомкнулась за нашими спинами. Два-три шага, остановились в пятачке света. Настя рухнула на землю, закрыв лицо руками, тяжело и хрипло дыша. Я чувствовал, как мои ноги сводит судорогой. Из горла вырывался хрип вперемешку с кашлем. Привкус желчи на губах никак не желал выветриваться.
Ветер доносил едкую вонь мапингуари.
– Надо выяснить, где Леопольд, – буркнул Дик, – и только потом валить отсюда к чертовой бабушке. Не нужны мне ни сумчатые тигры, ни обезьяны де Луа… И вот еще что, черт побери!
Он звонко хлопнул себя по лбу, запустил пятерню в глубину кармана, выудил пакетик с кольцом. Зубами надорвал край, откусил ценник, отшвырнул все это в сторону и встал перед ошеломленной Анной Вэствейч на колено.
– Я, это, пока ничего не случилось, мало ли, хочу спросить, выйдешь ли ты за меня замуж? – сбивчивой скороговоркой выпалил Дик и тяжело отдышался. Мотнул головой. – Насть, переведи ей, будь человеком.
– Кажется, она и так все понимает, – отозвалась Настя, поглядывающая на происходящее из-под ладони.
– Более подходящего места мне в жизни не приходилось видеть, – сказал Глеб.
Я толкнул его в бок. Какие бы ни были место и время, ровно в этот миг все стало неважно. Даже вонь и крики, доносившиеся с поляны.
– Выйдешь? – повторил Дик, и я, пожалуй, впервые в жизни услышал в его голосе нотки неуверенности и даже страха.
Анна молчала с полминуты, показавшиеся всем вечностью. Затем осторожно взяла колечко двумя пальцами, надела на безымянный палец левой руки, нежно обняла Дика за плечи и поцеловала.
– Она говорит «ес»! – выпалил Дик. – Она согласна! Поздравьте меня, друзья! Я женюсь! Не знаю когда, но вы уже начинайте готовиться, потому что я не собираюсь затягивать со свадьбой!
– Смотрите, Леопольд! – внезапно сказал Глеб. Он все это время краем глаза поглядывал сквозь кусты на заварушку в поселке.
Мы разом обернулись.
Мапингуари бесновался у пирамиды на площади. С нашего места она отлично просматривалась. Монстр загнал на лестницы нескольких горожан и теперь пытался стряхнуть их оттуда мощными ударами лапы по камням. Некоторые аборигены выглядывали из домов, скопились кучками на улицах, боясь подойти ближе. А с одной стороны площади в сторону разъяренного хищника шел пожилой перуанец, очень похожий на индейца из фильмов.
– Это вождь, – пробормотал Глеб. – Он о чем-то долго разговаривал с Леопольдом.
Леопольд шел рядом. У него были связаны руки и ноги. Веревки быть немного расслаблены, и Леопольд мог делать короткие шажки.
– На жертву ведут! – проскрипел зубами Дик.
Вождь с Леопольдом остановились в нескольких метрах от чудовища. Вождь громко что-то крикнул и затряс в воздухе кривым деревянным посохом. Мапингуари отвлекся, присел на задние лапы, повернув голову к подошедшим. Тогда вождь ловким ударом подсек ноги Леопольда – тот упал в пыль, взмахнув руками, – и попятился назад, в окружение верных жрецов-телохранителей.
– Не позволю! – взревел Дик и первым бросился из кустов.
Я кинулся следом. Снова бежать! Сколько можно?
Ветки хлестко ударили по лицу. Рядом увидел бегущего, сосредоточенного Глеба.
– Выберусь отсюда живым – никогда больше не поеду в джунгли, – пыхтя, произнес он.
Мы бежали через деревню, казавшуюся бесконечно длинной. Я не сводил глаз с мапингуари. Ленивец, будто не ожидавший подачки от тех, на кого охотился, разглядывал Леопольда. Их разделяло три-четыре шага. Или один большой прыжок. Леопольд неловко поднялся, путаясь в веревках. Сел на колени, уперев кулаки в колени. Я разглядел его уставшее, осунувшееся лицо. На щеках и подбородке проступила седая щетина. Волосы растрепаны. Лоб вспотел.
Вот вам и нашел любовь. Вот вам и поездочка…
Мы были совсем близко, когда мапингуари начал подниматься, выставив вперед лапы с когтями. Принимал боевую стойку, чтобы броситься в атаку. Я подумал о том, что где-то давно потерял мачете. Дик, вон, сжимает в руке, но поможет ли оно в такой ситуации?
Глеб обо что-то споткнулся, чертыхнулся, растянулся на земле. Я, не останавливаясь, бежал за Диком. Мы выскочили на площадь, размахивая руками, привлекая внимание к гигантскому монстру. Воняло здесь так, что у меня снова болезненно заворочалось в животе.
Чудовище загораживало солнце, и в ореоле света его шерсть горела алым. Длинные когти шумно скрежетали друг о друга. С челюсти на землю капала тяжелая вязкая слюна.
Дик первым встал между ленивцем и Леопольдом. Затем его догнал я, потом увидел Анну и Настю. За спиной мапингуари собрались люди из поселения, тыкали в нас пальцами, переговаривались.
– Скажи им, что они трусы! – закричал Дик. – Настюха, переводи. Пусть знают, что белые люди всегда готовы постоять друг за друга! Никакой это не бог ярости, а всего лишь голодный дикий зверь!
Настя начала громко говорить, переводя, но слова ее заглушил протяжный мощный рев. Мапингуари готовился к прыжку.
– И какой у нас план? – спросил я.
– Нет никакого плана, – буркнул Дик. – Помирать, так с музыкой.
А дальше все произошло словно в замедленной съемке. Или во сне. То есть странно, нелогично, но как-то очень уж правдоподобно.
Много позже я перебирал в уме те несколько минут, что отделяли всех нас от неминуемой гибели, и не понимал, как же это так могло совпасть, сойтись, перемешаться, что каждый оказался на своем месте и все в итоге закончилось… так, как закончилось.
В тот самый момент, когда разъяренный мапингуари собирался прыгнуть, что-то мелькнуло около его ног. Что-то крохотное, яркое и пушистое. Лапы ленивца запутались, он сделал шаг, второй и вдруг с протяжным воем начал заваливаться на бок. Непонятное существо юркнуло в сторону, помчалось к нам и оказалось тем самым карликовым игрунком, который вот уже второй день стойко переносил с нами тяготы и лишения лесной жизни. Судя по всему, он потерялся и теперь отчаянно искал свою хозяйку, позабыв обо всем на свете.
Настя присела на колено, подхватила игрунка и зажала его в ладонях.
